Мужчина на одну ночь - Лиза Клейпас

– К сожалению, – с горечью воскликнул он. – Только у них не возникло желания знакомиться с одним из многочисленных побочных отпрысков папаши.

Аманда безмолвно кивнула, любуясь гордым, застывшим лицом.

– Когда мать умерла, – продолжал он, – и никто не захотел взять на себя бремя моего воспитания, отец послал меня в Начфорд-Хит. Это место оказалось… не слишком пригодным для ребенка. Любой, кого отправляли туда, имел полное право думать, что родители пожелали его смерти, и вряд ли можно было винить детей за подобные воззрения. И я прекрасно сознавал, что моя смерть не явится большой потерей для этого мира. Думаю, именно эта мысль помогла мне выжить.

Он коротко резко рассмеялся.

– И я выжил. Из чистого упрямства. Исключительно назло отцу…

Он осекся и, глядя в ее лицо, тряхнул головой.

– Мне не стоило говорить вам такие вещи. Аманда легко коснулась его груди, взялась за лацкан сюртука, чуть сжала пальцы.

– Продолжайте, – мягко попросила она. Ее переполняла не испытанная ранее энергия. По какой-то причине он решился открыться ей, довериться с такой полнотой, как никому другому. И она жаждала этих откровений, потому что пыталась понять его.

Девлин не отстранялся и по-прежнему жадно смотрел ей в лицо.

– Окончив школу, – мрачно рассказывал он, – я обнаружил, что ничего не имею: ни имени, ни имущества, ни родных. Мне нечего было предложить в залог. Да и кто дал бы денег взаймы подобному субъекту? Кроме того, было понятно, что без начального капитала я не смогу сделать карьеру и добиться успеха. Поэтому и обратился к отцу, человеку, само имя которого было для меня ненавистным. И все же я попросил его дать мне денег под любые проценты. Другого выхода я тогда не видел.

– Должно быть, это было самым трудным решением в вашей жизни, – прошептала Аманда.

– При виде его у меня возникло такое чувство, будто я попал в котел со змеиным ядом. Видите ли, до той поры у меня возникали смутные мысли, что он чем-то обязан своему незаконному сыну. Но по тому, как он взирал на меня, я понял, что был для него никем. Всего лишь очередной ошибкой.

Ошибкой.

Аманда вспомнила, как Оскар Фретуэлл употребил то же самое слово в отношении себя и других мальчиков, учившихся в той проклятой школе.

– Вы его сын, – возразила она. – Он и в самом деле был обязан что-то для вас сделать.

Но Девлин, казалось, не слышал ее.

– Самая горькая ирония заключается в том, что я точная его копия. Похож на него куда больше, чем законные сыновья. Все они пошли в мать: светлокожие блондины. Кажется, его позабавило, что я ношу, можно сказать, его клеймо. И еще больше он остался доволен тем, что я не распространялся о школьной жизни. Он предоставил мне полную возможность жаловаться на то, каким адом были для меня все эти годы, но я не сказал ни слова. Поведал ему о своих планах стать издателем, а он спросил, сколько денег мне от него нужно. Я знал, что заключаю сделку с самим дьяволом. Брать у него деньги было все равно что предать маму. Но тогда я слишком нуждался, чтобы обращать внимание на подобные вещи. И взял золото.

– Никто не стал бы вас осуждать, – чистосердечно заметила Аманда, сознавая, однако, что ее слова прозвучат впустую. Сам он не собирался прощать себя за свои поступки, несмотря на все утешения. – Кроме того, вы ведь выплатили долг, верно? Так что все уладилось.

Он горько улыбнулся.

– Да, я все отдал полностью, и с процентами. Но ничего не улажено. Мой отец любит хвастаться перед друзьями, как помог мне на первых шагах. Разыгрывает роль благодетеля, и я не могу возразить.

– Но ваши друзья знают правду. И это самое главное.

– Да.

Выражение его лица стало рассеянным, и Аманда почувствовала, что он уже жалеет о своей откровенности. Ни за что на свете она не хотела этого допустить. Но почему он должен ей доверять? Почему вдруг поведал то, что считал самой мрачной своей тайной? Самым мерзким поступком, совершенным в жизни? Означает ли это, что он хочет стать ближе к ней? Или наоборот, пытается оттолкнуть?

Он опустил голову, казалось, ожидая осуждения. Почти желая его.

– Джек, – начала она. Его имя сорвалось с губ раньше, чем она успела сообразить, что говорит. Он шевельнулся, словно намереваясь отодвинуться от нее, и она положила руки ему на плечи. Обняла, импульсивно пытаясь защитить, хотя со стороны этот жест, наверное, казался странным. Вряд ли она, такая маленькая и слабая, способна уберечь этого великана.

Девлин оцепенел. Но ненадолго.

К ее, а возможно, и его удивлению, он постепенно расслабился, приняв ее покровительство, и даже немного сгорбился, чтобы ей было удобнее. Темная голова опустилась почти до ее плеча. Аманда положила ладонь на его затылок, туда, где теплая полоска кожи граничила с твердым накрахмаленным краем воротника.

– Джек…

Она хотела всего лишь выразить сочувствие, но голос звучал так же деловито, как обычно.

– Поймите, то, что вы сделали, нельзя считать ни незаконным, ни аморальным, и, разумеется, нет ни малейшего смысла тратить время на бесплодные сожаления. Незачем упрекать себя за то, чего не в силах изменить. И, как вы сами сказали, выхода не было. Если действительно желаете отомстить отцу и его отпрыскам за их отношение к вам, предлагаю приложить все силы, чтобы стать счастливым.

Он тихо хохотнул прямо ей в ухо и крепко обнял.

– Моя практичная принцесса, хотел бы я, чтобы все было так легко. Но некоторые люди просто не созданы для счастья, неужели вам никогда это не приходило в голову?

Для человека, который всю свою жизнь проводил в действии: руководил, управлял, боролся и завоевывал, – этот момент капитуляции стал весьма странным испытанием. Джек никак не мог прийти в себя. Он оказался в теплом тумане, размывшем очертания безжалостного мира, в котором он существовал. Он сам не совсем разобрался, что стало причиной этой неожиданной исповеди, но одно слово каким-то образом потянуло за собой другое, пока он не выложил Аманде все секреты, которые ревниво таил от окружающих. Даже Фретуэлл и Стаббинс,его ближайшие друзья, не знали подробностей. Он приготовился к холодному отчуждению или осуждению Амавды… все это он мог вынести: недаром сарказм и юмор были его любимыми способами обороны. Чем-то вроде защитных барьеров, которые он воздвигал между собой и остальными людьми. Но ее неожиданная поддержка и понимание выбили его из колеи. Он никак не мог заставить себя отступить от нее, хотя момент неловкости и без того длился слишком долго.

Он полюбил ее силу, прямой и честный подход к жизни, полное отсутствие плаксивой сентиментальности. Ему внезапно открылось, что женщина, подобная Аманде, – именно та, что ему нужна. Ее не смутят ни его чудовищные амбиции, ни душевное смятение, которое терзало его едва ли не с детства. Она питает трогательную уверенность в своих способностях уменьшить любую проблему до разумных пропорций.