Я вернусь - Виктория Яровая

— Хорошо, разумеется, если ты чувствуешь эту необходимость, то можешь заниматься сколько угодно и где угодно, только я прошу тебя пока не убегать далеко от замка, я еще не успел тебя познакомить с окрестностями. И хотя здесь ничего опасного нет, на всякий случай лучше не выбегай пока за пределы сада.

Она согласно кивнула и незаметно облегченно выдохнула. Как же сложно зависеть от чьих-то решений. Некоторое время они молчали, а затем он достал из кармана маленькую коробочку и сказал:

— У меня для тебя есть небольшой подарок.

И он открыл коробочку, в которой лежал тонкий изящный браслет.

— Это еще зачем? — настороженно спросила она.

— Просто подарок. — ответил он.

Повисла неловкая тишина.

— Рэм, я очень не хочу тебя случайно обидеть, но принять такой подарок не могу. Постараюсь объяснить. Понимаешь, в моем мире женщина не может просто так брать подарки от малоизвестных мужчин. Видишь ли, мужчина, который делает дорогие подарки женщине, дает ей понять, что хотел бы с ней более близкого знакомства и, если женщина такой подарок принимает, она негласно дает ему согласие на продолжение. Но как ты помнишь, с тобой мы обсуждали только вариант с дружбой. — Кристина совсем оробела, оказалось не просто объяснять такие вещи. Еще и страшно, мало ли он передумал и хочет более близких отношений. А она совсем не готова к такому повороту событий. Она даже инстинктивно слегка отодвинулась от него. — Я не могу его принять.

Она заметила, что он не доволен ее ответом и ей показалось, что даже немного удивлен. Он поймал ее взгляд и изучающе посмотрел ей в лицо. Она впервые могла так близко рассмотреть его. Темные брови слегка нахмурены и нависают над глазами. Это были самые красивые зеленые глаза, виденные за всю ее жизнь. Они были насыщенного изумрудного цвета, более темные с краю и светлые ближе к зрачку. Может это была игра света, но ей показалось, что его глаза на мгновенье полыхнули голубым свечением.

— Кристина, это просто подарок, он не к чему тебя не обязывает. Я помню про наши с тобой договоренности. — он мягко улыбнулся. — У нас хозяин дома может подарить подарок любому своему гостю, и он не имеет права отказываться, если конечно не хочет его оскорбить. Я просто хочу сделать тебе приятное и прошу тебя принять подарок.

Он оказался настойчивым. Ну что она могла ему ответить? Начать отбиваться и отказываться от подарка? Глупо. И надеясь, что потом не пожалеет об этом, она протянула ему руку. Он бережно надел ей вокруг запястья браслет. Это была тонкая цепочка из светлого металла, на вид как серебро. Узор был похож на сплетенные в венок веточки, с маленькими вкраплениями синих камней, выполняющих роль почек. Вещица притягивала взгляд, и Кристина даже залюбовалась ей ненадолго. Ее отвлекли теплые пальцы, которые коснулись ее запястья и по телу пробежала волна удовольствие от этого касания. Ей нестерпимо захотелось, чтобы он взял ее руку и провел своим пальцем по ее ладошке, очертил каждую линию на ней, хотелось увидеть, как ее рука будет лежать в его широкой ладони. “Да что с тобой такое творится, Кристина!? Стоило красивому мужчине пообщаться с тобой вежливо пару часов, подарить побрякушку и все, ты поплыла? Соберись!” — нарочито грубо, мысленно одернула она себя. Еще не хватало ей обзавестись отношениями в этом долбаном мире! И она быстро убрала руку.

— Это очень красивая вещь, спасибо, я постараюсь ее беречь. — как можно вежливее поблагодарила она, решив обязательно оставить эту вещицу здесь, когда будет отбывать в свой мир.

Казалось он не заметил ее напряжения и спокойно произнес:

— Как бы не была прекрасна прогулка и компания, но нужно возвращаться. Меня ждут дела, и я надеюсь ты не будешь скучать, вскоре к тебе приедет арта Рут. К сожалению, я буду занят до позднего вечера, но надеюсь увидеть тебя завтра за завтраком.

— Да конечно, прогулка была чудесной, спасибо. — она искренне улыбнулась ему, и они неспешным шагом двинулись обратно к дому.

Портниха, она же арта Рут, к удивлению Кристины, была очень молодой и изящной женщиной, одетой в идеально сидящий на ней наряд, состоящий из широкой юбки и приталенного жакета. Темно-синий благородный цвет подчеркивал ее небесно-голубые глаза и волосы, цвета спелой пшеницы.

Следующие несколько часов прошли в тяжелейшей борьбе за каждый элемент одежды. Они рисовали, выкидывали и рисовали заново, не забывая очень эмоционально пояснять свою позицию. Арта Рут оказалась весьма эмоциональной женщиной и умело отстаивала свои позиции, но и Кристина была готова биться за каждую пуговку, носить то одежду все-таки ей. В итоге они остановились на гардеробе, который состоял из нескольких удобных домашних платьев, нескольких блузок, жакетов и юбок-брюк. Также они обсудили еще несколько необходимых для нее вещей. С нижним бельем возникла проблема. Кристина долго рисовала и объясняла, что хотела бы получить. Для нее это было важно, так как она придерживалась принципа, что женщина можешь быть одета во что угодно, но нижнее белье должно быть безупречно, с этого начинается уверенность в себе. Поэтому она рисовала привычные стринги, танго и коротенькие шортики и они как могли их адаптировали под имеющиеся в наличии материалы.

Закончили они уже ближе к полуночи, когда поздний ужин уже был съеден, а комната завалена кучей разрисованной бумаги. Кристина осталась одна. Усталая, но довольная, она села на кровать. Она заказала минимум одежды, который ей может пригодиться в последующие дни. Пришлось адаптироваться, но все, что будут шить для нее, было максимально удобным. А это главное.

Еще какое-то время она посидела, рассматривая браслет и пытаясь найти у него застежку, чтобы снять. Но так и не смогла ее найти. “Придется спать с ним”. — подумала она. — “Зачем он все-таки его подарил?”

Спать хотелось сильно, и она быстро подготовила себя ко сну. Но пришлось потратить еще какое-то время на то, чтобы поставить будильник, который ей днем принесла Бэлли. Это устройство напоминало камень, со вставленным внутрь крошечным голубым кристаллом. Нужно было крепко сжать его в руке и мысленно пожелать во сколько ты хочешь проснуться, и, по словам Бэлли, утром ты встанешь ровно в это время. Никаких мелодий или вибраций. “Надо бы спросить у Рэма, как это работает”. — отстраненно подумала она, забираясь в постель и уже мечтая о предстоящей утренней пробежке.

Но сон не шел, мысли о маме и племяннице крутились в голове. Она там осталась совершенно одна. Мама ведь не знает, куда она делась и, наверное, очень сильно переживает. Как же она скучала по ней! Непрошеные слезы снова заполнили глаза и пролились на подушку. “Ничего, мамуленька, еще немного и я снова буду дома! Все будет хорошо”. — шептала она про себя. И тут же волной нахлынули мысли о сестре. Как она там? Как же сложно принять то, что ее больше нет, что для нее время остановилось и ты никогда не увидишь, как она взрослеет, а потом стареет. Она навсегда останется в памяти молодой и красивой. Сердце сжалось. Как же больно! Закусив кулак, Кристина свернулась и зажмурилась, мечтая о том, что Марина где-то там высоко на облаке. Она представила себе, что она спускается к ней, одетая в белое, светящаяся и красивая. Они обнимаются и не спеша беседуют. Воображаемая беседа дала ей успокоение, и слезы высохли. Марина говорила, что у нее все хорошо и не нужно плакать, а Кристина рассказывала, как ей живется и как она по ней скучает. И Кристина сама не заметила, как уснула, и только краем сознания отметила, что так и не попросила календарь. Она сделает это завтра.