Шопоголик спешит на помощь - Софи Кинселла

Но разве такое возможно?

Мы гонялись за Брайсом. Пытались понять, что он замышляет. Почти поверили, что он серийный убийца… И все это время Сьюз поддерживала с ним связь?!

Мысленно я чуть не плачу. Хочется завопить: «Что все это значит? Объясни!» Я даже невольно шагаю вперед, пытаясь ее перехватить.

Но сдерживаюсь и безвольно стою на месте, глядя, как они разговаривают. Сьюз, скрестив руки на груди, бросает короткие отрывистые фразы, а Брайс ведет себя спокойно и невозмутимо.

Похоже, они о чем-то договорились. Брайс кивает и кладет руку ей на плечо, но Сьюз скидывает ее с такой злостью, что я аж вздрагиваю. Брайс всего лишь пожимает плечами; кажется, его это даже веселит. Наконец он уходит, и Сьюз остается одна.

Моя подруга оседает, почти падая на декоративный стог сена. Выглядит так жутко, что даже прохожие косятся. Сьюз словно пребывает в каком-то трансе, и я не рискую подойти – ведь она сорвется на мне, если поймет, что я видела ее с Брайсом.

И все же надо. Дело не только в нашей дружбе. Все куда серьезнее.

Я шагаю, решительно переставляя перед собой ноги. Сьюз поднимает голову и ощеривается, точно загнанный в угол зверь. Глаза у нее бегают, проверяя, нет ли со мной кого-то еще.

– Сьюз, – хрипло бормочу я, не зная, что говорить дальше.

– Ты… – Она сглатывает, словно не может сказать этого вслух, и я киваю.

– Сьюз…

– Не надо, – обрывает она дрожащим голосом.

Глаза у нее налиты кровью. Сьюз выглядит больной. Больной от постоянной тревоги. Не только за Тарки. Ее мучает что-то еще.

Мы целую вечность глядим друг на друга, словно ведем молчаливый разговор.

Я хочу, чтобы ты поделилась со мной.

И я хочу.

Все очень плохо, да?

Ужасно.

Что ж, давай все уладим.

И Сьюз сдается. Плечи у нее поникают, стиснутые челюсти разжимаются, и она впервые за целую вечность встречает мой взгляд.

Однако между нами что-то изменилось. Раньше, сколько себя помню, это я влипала в неприятности, а Сьюз помогала мне выбраться. Теперь же все по-другому. Не знаю, что будет – совершенно очевидно, что у Сьюз большие проблемы.

С языка рвутся сотни вопросов, но сперва, наверное, ей лучше успокоиться.

– Пойдем, – говорю я. – Выпьем. И плевать, что еще рано.

Я веду ее в ближайший бар, и она покорно следует за мной, опустив голову. Я заказываю текилу и протягиваю Сьюз рюмку.

– Ладно. Рассказывай. Что у тебя с Брайсом?

Она меняется в лице, и я все понимаю.

То есть я с самого начала догадывалась, когда он только появился. А сейчас меня будто ножом в сердце пырнули.

– Сьюз, ты же не могла!..

– Нет. Не совсем…

– Что значит не совсем?

– Я… Мы… – Она оглядывает бар. – Может, найдем местечко потише?

– Сьюз. Просто скажи. – В горле встает комок. – Ты изменила Тарки?

Я вспоминаю их свадьбу. Они с Тарки выглядели очень счастливыми… Мы так радовались за них.

Да, Таркин иногда ведет себя странно. У него ужасный вкус в одежде. И в музыке. И во всем прочем. Но он ни за что, никогда в жизни не предаст Сьюз. От одной мысли, что будет, когда он узнает, на глаза наворачиваются слезы.

– Я… – Сьюз обхватывает горло руками. – А что такое измена? Поцелуи считаются?

– Вы только целовались?

– Не только.

– То есть вы…

– Нет. – Она запинается. – Не совсем.

Следует долгая пауза, за которую воображение услужливо подсовывает несколько возможных сценариев.

– И ты чувствуешь, что изменила?

Очередная пауза. Сьюз готова расплакаться.

– Да, – чуть ли не с вызовом говорит она. – Да. Я этого хотела. Просто остановилась вовремя. Дела в Англии шли ужасно, Тарки был очень жалким… А Брайс оказался таким приятным, и веселым, и… Ну, ты понимаешь.

– Сексуальным.

Я помню их первую встречу – между ними и впрямь словно искра пробежала. Но я никогда бы не подумала, что…

Это лишний раз доказывает, какая же все-таки я наивная.

Больше в жизни не поверю никому на слово. Во всем буду ждать подвоха.

– Именно, – соглашается Сьюз. – В общем, он был совсем другим. Уверенным в себе.

– И когда вы?.. Ты ведь не появлялась в «Золотом покое»… Значит, по вечерам?

– Лучше не спрашивай! – выдавливает Сьюз. – Не проси назвать тебе точную дату, и время, и место!.. Это было ошибкой, ясно? Теперь я это понимаю. Но поздно. Я попалась!

– То есть как попалась?

– Он хочет денег. Много денег.

– Ты же не станешь ему платить?

– А что мне остается?

– Сьюз! Так нельзя! – От ужаса стынет кровь.

– Тогда он расскажет Тарки! – По ее лицу градом катятся слезы. – И нашему браку конец… А дети… Бекс, я себе всю жизнь сломала и не знаю, что теперь делать. Я даже сказать никому не могу. Мне так одиноко…

Я чувствую обиду. И возмущение. И даже, наверное, гнев.

– Ты могла со мной поделиться, – говорю спокойно, несмотря на бурю чувств. – Сьюз, ты всегда можешь мне доверять.

– Нет! У вас с Люком идеальные отношения. Вы бы меня не поняли!

Что? Неужели она и впрямь так думает?

– Мы в Лос-Анджелесе чуть не развелись, – недоверчиво возражаю я. – Ужасно поскандалили, Люк улетел домой в Англию, и я даже не знала, вернется ли он. Так что я прекрасно тебя поняла бы. Если бы ты дала мне шанс.

– О… – Она трет глаза. – Ну… Я не думала, что все так плохо.

– Я пыталась объяснить, но ты не слышала. Ты меня отталкивала.

– И ты меня – тоже!

Тяжело дыша и сжимая рюмки с текилой, мы смотрим друг на друга. Щеки идут пятнами. Меня словно прорывает, и я наконец высказываю Сьюз все, что накопилось в душе.

– Ладно, может, я тебя и отталкивала. Может, я вела себя в Лос-Анджелесе неправильно. Но я уже сто раз успела извиниться. Я поехала с тобой, делала все, что могу… А ты на меня даже не смотрела. Ты со мной не разговариваешь, избегаешь меня, критикуешь… Тебя одна Алисия волнует. – Застарелая боль обжигает глаза горячими слезами. – Сьюз, мы ведь друзья…

– Знаю, – шепчет она, глядя на рюмку. – Знаю.

– Тогда почему ты так себя ведешь? – Я вытираю лицо. – Мне не кажется, Люк тоже заметил.

– Боже, – кривится она, словно от боли. – Понимаю, я веду себя ужасно. Однако по-другому не могу.