Файерфокс – Огненный лис - Людмила Файер

беременна новой жизнью, собираясь дать её многим растениям. Птицы орали и пели, как оглашенные, перебивая друг друга, в попытке перекричать соседа на дереве рядом.

Мы жили, как и раньше, но постоянно помнили о часе, когда нам придется покинуть родную нору и уйти во взрослую жизнь. Мы понимали, что возврата к прошлому не будет и постепенно приучали себя к этой, казавшейся поначалу невозможной, мысли. Больше всех переживала Мяу. Она никак не могла представить себе, что рядом больше не будет Ма и нашего уютного дома тоже для нас больше не будет. Хоть нора и провоняла запахом лисиц, но другого жилища мы не знали. Тяжело расставаться с детством…

…Мама потихоньку поправлялась. Ее бока быстро округлялись. Ма еще охотилась вместе с нами, но мы старались, чтобы она как можно меньше принимала участие в охоте, особенно когда приходилось долго преследовать добычу.

Ма соглашалась. Всё же у нее было два почти взрослых сына. Она могла себе позволить больше отдыхать и не особо напрягаться.

Ма часто сидела или лежала на солнышке и смотрела, щурясь, прямо в огненный, распахнутый глаз своего вечного супруга. Она мурчала ему песенку, рассказывая о своем огромном женском счастье, о том, что она чувствует котят в своем брюшке и знает, что их много, и у них все хорошо. Они непоседы и пинают ее изнутри по ночам своими маленькими лапками. Огненный Кот слушал ее песню, подмигивая ей ободряюще сквозь голые еще ветви деревьев и густую вечнозеленую хвою. Иногда облачные мыши закрывали собой глаз Кота и поднимался легкий ветерок. Как тихий шёпот он пробегал по вздыхающей перед родами земле, лаская всех будущих матерей и наговаривая каждой на ушко свое, заготовленное только для нее тайное словцо…

…Ма сильно переживала за Мяу. В своем счастье будущего материнства она не забыла о дочери, нет! Она также любила ее, как и раньше и думала о том, как бы получше обеспечить ее будущее.

— Миу-миу, Мау, подойдите ко мне, — как-то утром после завтрака сказала нам Ма. — Я хочу поговорить с вами о будущем вашей сестры, пока она не слышит.

Мяу охотилась на лугу за первыми жужами, живущими в земляных норках и выползающими на солнышко погреть свои толстенькие тела. Сначала они долго сидели на земле или камушках, низко жужжа и потряхивая прозрачными крылышками, затем с трудом поднимались в воздух и, низко баражируя над поляной, медленно-медленно летели, ворчливо гудя в поисках первых цветов.

Мы подошли к матери.

— Что ты придумала, Ма, — спросил я шёпотом, начесывая задней лапой ухо в целях конспирации.

Мау отчаянно зевал, всем своим видом показывая Мяу наигранную леность и безразличие ко всему.

— Когда я была молода, — начала Ма, — я жила в небольшой стае котов, в семье вожака. Я была его дочерью. Младшей. Почему я вам об этом никогда не говорила? Не было надобности. Но сейчас это важно. Я повзрослела и покинула семью, уйдя во взрослую самостоятельную жизнь, как и положено молодой кошечке. Я очень надеюсь, что моя бывшая стая осталась на месте. Они живут в половине дня пути отсюда, если идти строго в направлении, откуда выходит на прогулку Огненный Кот. Чуть в стороне и ближе к нашей норе проживала соседняя стая. Мой отец всегда хотел породниться с ними и создать общий клан. Он даже был готов признать вожаком соседа, лишь бы семьи объединились ради безопасности родОв. Меня сватали в свое время за сына вожака Мьяу. Но он ужасно не нравился мне тогда. Я мечтала о любви Огненного Кота и ушла за ним на запад в поисках своего счастья. Я больше никогда не искала встречи со своими родителями. Мне было неловко и стыдно за то, что я ослушалась их воли и презрела их заботу обо мне. Возможно моя и ваша жизнь сложились бы совсем по-другому, если бы мы были под защитой целой стаи. Но я не могла быть в раздоре со своим сердцем и чувствами, поэтому пошла на этот шаг. Идите туда, в соседнюю стаю. Расскажите обо мне и о Мяу. Она такая красавица, и у нее пока нет привязанности ни к одному самцу. Не дело, если она станет такой же одинокой мечтательницей, как была я. У вождя в то время было пять сыновей. Возможно, что и внуки появились. Может они примут нашу Мяу в свой род в качестве жены одного из них? Тогда бы я была спокойна за ее будущее.

— Хорошо, Ма, — прошептал Мау, изображая очередной зевок и косясь на притаившуюся за кустом Мяу. — Мы отправимся завтра утром, как бы на охоту. Найдем их и обговорим сватовство.

Ма еле заметно кивнула и, перевалившись на бок, вытянулась во всю длину своего тела, раздвинув подушечки на лапах, выставив и мгновенно спрятав когти.

…На следующее утро, едва рассвело, мы с братом отправились на поиски, держа курс прямо на восход. Мы были очень молоды, сильны и выносливы. Далёкий путь был для нас лишь игрой и развлечением. Когда Ма рассказывала, что до стаи полдня пути, она ориентировалась на свои ощущения времени. Мы добрались до места гораздо быстрее, потому что передвигались рысью, перебежками, иногда мчались, соревнуясь между собой в скорости и выносливости. Мау всегда оказывался впереди меня. Его более длинные лапы, физическая сила и ловкость всегда превалировали над моей осторожностью, размеренностью и привычкой внимательно оглядывать окрестности и примечать особенности…

…Вдруг мы вышли морда к морде на двух крупных, серых, полосатых котов, патрулирующих границы территории стаи, которую мы искали. Они вышли из-за куста, обходя его с разных сторон, преграждая нам путь и угрожающе зарычали.

— Кто вы, чужаки? — с завываниями взрыкивали они, обнажая длинные, острые клыки.

— Здесь хода нет! Это наша территория! Проходите мимо или умрите!

Мы с Мау резко остановились, присели, потом прилегли на брюхо, а затем на бок, открывая незащищенный живот и показывая тем самым самые мирные намерения и отсутствие агрессии. Я доброжелательно замурчал.

— Приветствуем вас, отважные стражи! — торжественно начал я. — Я — вожак маленькой стаи неподалеку отсюда, сын Серки, младшей дочери вашего соседа, вождя Серка! Я приветствую вас от ее имени и шлю вам и вашей стае пожелания доброй охоты и всяческого благополучия!

Мау замер, не сводя с меня глаз. Если физически он превосходил меня, то в вопросах политеса у меня была изрядная фора. Меня никто не учил, как нужно правильно вести переговоры. Ма говорила, что у меня это умение врожденное, доставшееся от ее отца, который