Пляжный клуб - Элин Хильдебранд

Мак прикрыл трубку ладонью.

– Это Сесили. Хочет с тобой поговорить.

– Конечно, – сказала Марибель, забирая у Мака трубку. – Сесили, привет! Ты как там? Не-е, не обижается. Он понимает, что некоторые детали касаются только женщин. Давай, рассказывай все по порядку, – прощебетала Марибель и скрылась в спальне.

Мак прислушался. Из-за стены доносился приглушенный смех. То, что они дружили, было неожиданно. Вот уже несколько лет Тереза отчаянно пыталась разжечь пламя страсти между Сесили и Маком. Утверждала, что если они поженятся, будут вместе управлять «Пляжным клубом». Для Мака Сесили была все равно что сестра, он ее по-братски любил. Девчонка, как он полагал, отвечала ему тем же, хотя в иные времена нередко его подкалывала и дулась. Когда ей было одиннадцать или двенадцать, она в него не по-детски влюбилась, но вскоре это прошло, и нежные чувства сменились разочарованием – словно он не оправдал ее ожиданий.

Подружку Мака Сесили обожала. И было за что. Дружелюбна, красива, умна и естественна, дочь одинокой матери, выросшая в бедном районе Нью-Йорка. Мак повстречал ее на острове, когда та проводила там свое первое лето. В маршрут ее ежедневных пробежек входила дорога вдоль Северного пляжа. В какой-то момент Мак вдруг осознал, что каждый раз ждет ее, белокурую бегунью. По утрам он вызвался подметать парковку в надежде на то, что девушка снимет наушники и заговорит с ним, однако она все время пробегала мимо и лишь раз остановилась на миг, чтобы приложить к губам бутылочку с водой и полюбоваться океаном. И вот Мак вооружился бутылкой «Эвиан» и стал ждать ее на дороге. Она сперва отмахнулась, потом ее взгляд задержался на воде. День был жаркий, Марибель сдалась. Полбутылки опрокинула на лицо и грудь, смочила шею, жадно выпила оставшуюся. Вода струилась по ее подбородку. Оторвалась от горлышка, выдохнула, поблагодарила и уж было собралась бежать, как вдруг он спросил: «Можно тебе позвонить?» Она нацепила наушники и сказала: «Днем в библиотеке». Мак первый раз оказался в библиотеке, его поразили грозные белые колонны и пугающая тишина. Марибель среди стеллажей читала роман в бумажной обложке и, перелистывая страницы, слюнявила палец. Он похлопал ее по плечу, она резко обернулась и взглянула на него, точно пытаясь припомнить. Мак сказал: «Я заправляю «Пляжным клубом». Мы виделись на пробежке». Ее бросило в краску. Она молча поставила книгу на полку. «Любишь романы?» – спросил он, и она ответила: «Нет. Не люблю».

На самом деле романы она любила. В библиотеку Марибель устроилась лишь на лето, однако, когда пришла осень, решила остаться и задержалась на шесть лет.

На минувшее Рождество Марибель подцепила желудочный грипп и, несмотря на недомогание, решила сходить на полуночную службу в церковь. Едва хор затянул восхваление новорожденного, ее начало безудержно тошнить. Мак препроводил девушку наружу, и ее нещадно вырвало на Апельсиновой улице. Потом они сидели на ступеньках в тихой ночной прохладе под башней с часами и слушали голоса певчих, доносящиеся из-за толстых стен. «Самая прекрасная ночь в году, – проговорила Марибель, – и надо же было ее испортить». В ту минуту Мак готов был сделать ей предложение, но так и не набрался мужества. Под конец он взял Марибель за руку и, когда ей стало лучше, отвел домой. Хотя за последние шесть лет она ни словом не обмолвилась о женитьбе, Мак прекрасно понимал, что рано или поздно ему придется на что-то решиться. И первым делом надо выбрать между фермой и «Пляжным клубом», а после подумать насчет их отношений.

Через час Мак лег в кровать. Марибель уже крепко спала, забыв раздеться и крепко прижав телефонную трубку к груди. Она приоткрыла рот и пошевелилась во сне, дернув ногой.

– Опять мотоцикл заводишь, – нежно проговорил Мак и, поцеловав в лоб, добавил: – Спокойной ночи.

Марибель открыла глаза.

– Что я делаю? – спросила она.

– Бегаешь во сне, – ответил Мак. – А вы о чем разговаривали?

– Да так, – пробормотала она, смежив веки. – О любви.

Мак увидел Сесили на следующее утро сразу после завтрака. Он стоял на крыльце холла, а она выпорхнула из дверей родительского дома. Босоногая, в мешковатых шортах и футболке университетской команды по хоккею на траве. Высокая и голенастая, с копной курчавых рыжих волос, таких же, как у матери, только чуть темнее. Легкой походкой она направилась к Маку по горячему асфальту, усыпанному битыми раковинами моллюсков.

– Тебе бы на ноги что-нибудь, – сказал Мак.

– Предпочитаю ходить там, где растет трава. А сам-то по траве не соскучился?

– Если здесь будет трава, мне придется ее косить. – Сесили взлетела на верхнюю ступеньку, и они обнялись. – Говорят, ты поступила в Виргинский университет. Поздравляю. У нас тут коридорный из Виргинии.

Сесили задрала ногу и осмотрела стопу.

– Да, знаю, мама сказала.

– Так когда тебе на учебу?

– Мак, я только что приехала, можно хоть на денек расслабиться? Учеба – не предел моих мечтаний. Знаешь, я четыре года в общаге парилась, и снова куда-то ехать…

– Ну прости, – пожал плечами Мак. – Мне казалось, что университет – это круто. У меня за спиной только муниципальный колледж.

– Учеба – это учеба, и не более того, – ответила Сесили и добавила, пристально на него взглянув: – Не могу поверить, что ты до сих пор не сделал предложение.

– Какой же я грубиян, – улыбнулся он и припал на колено. – Сесили, выходи за меня замуж.

Та уперла руки в бока.

– Как только Марибель тебя терпит?

– Сам не знаю. Я невыносим.

– Это не ответ, – сказала Сесили. – Когда ты сделаешь ей предложение?

– Понятия не имею. Наверное, не раньше, чем ты окончишь колледж.

– Нереальный болван, – буркнула Сесили.

– Ты лучше про своего парня расскажи.

– Да уж он поумнее тебя. И посимпатичнее, – буркнула Сесили. – Не увиливай. Когда ты собираешься сделать ей предложение?

– Тебя Марибель науськала? – поинтересовался Мак.

– Нет. – Сесили упорно разглядывала стопу, избегая встречаться с ним взглядом. – Просто нам интересно.

– Кому это «нам»? – уточнил Мак.

– Окружающим. Ты когда женишься на Марибель?

– Не знаю, – ответил тот. – Мала ты еще. Вырастешь – поймешь: на некоторые вопросы не существует точных ответов.

– Ой-ой, подумаешь! Без нравоучений обойдусь, – отрезала Сесили. Устремив взгляд в общий холл, она сказала: – Представляешь, родичи считают, что я не в состоянии работать за стойкой. Папочка послал меня на пляж. Ну и ладно. Зато позагораю. А кто там сейчас за стойкой?

– Лав О’Доннел, новенькая, – ответил Мак. – Она не плохая, тебе понравится.

– Ладно, это обождет. Я спать пошла.

– Сегодня ведь открывается «Пляжный клуб». У тебя первый рабочий день.