Insomnia, или Поиски Механической Вороны - Марина Клингенберг

– Может, расскажете вместе? – попыталась я разрядить атмосферу. – Так нельзя?

– Еще чего! – возмутился Мефистофель.

– Можно, – Авторитет тоже был, мягко говоря, недоволен таким предложением, и в его голосе это отчетливо слышалось. – Но этого не будет.

– Но почему? – робко проговорила я. – Если не будет так, то, наверное, не будет вообще. Если уж вы так серьезно настроены, то что, глаз с меня не спустите, чтобы один другого не опередил? Нет уж, спасибо, – пока я говорила, меня всерьез испугала перспектива ежеминутно находиться под зорким контролем Мефистофеля и Авторитета. – Знаете что? – вдруг пришло мне в голову. – Я лучше возьму словарь и буду переводить эти песни. Вот и узнаю историю об этом… Териуме.

– Не вздумай! – вскинулся Мефистофель. – Это же совсем другое! – он перевел взгляд на гордо поднявшего голову Авторитета и, поморщившись, прошипел: – Уж лучше давай вместе.

Авторитет неопределенно хмыкнул. Но, видимо, выдвинутая мной перспектива его тоже совсем не устраивала, потому что он, помедлив, милостиво согласился. Таким тоном король выразил бы согласие проехаться в одной телеге со слезно умоляющими его об этом нищими.

Я молча ждала начала. Меня жег интерес: как они собираются рассказывать историю вместе? Ведь их рассказы были абсолютно разными. Мефистофель обычно показывал мне все со стороны, будто я находилась в своеобразном кинотеатре, а Авторитет предпочитал доставлять меня прямиком на место событий, но с тем, чтобы я (в отличие от проделок Мефистофеля!) оказывалась невидимой для окружающих. В конце концов, я пришла к выводу, что они остановятся на одном из этих двух вариантов, чему, уж конечно, будет предшествовать новая перепалка.

Но все оказалось совсем не так.

– Что ж… Начинаем? – криво улыбнулся Мефистофель.

Авторитет скосил на него глаза и снисходительно кивнул. Я уже успела пожалеть о своем предложении. Казалось, я все равно ничего не пойму, потому как рассказчики будут заниматься в основном перебиванием друг друга – что поделаешь, если уж они и не привыкли к чему-то, так это к тому, чтобы действовать заодно.

Именно так я думала в тот момент. Но скоро выяснилось, что Мефистофель и Авторитет – рассказчики с большой буквы, потому что история была для них превыше всего, и то, что они имели разные взгляды на ее мораль, ничуть не нарушало повествования.

Я не знаю, что они сделали. Мне показалось, что Мефистофель и Авторитет протянули друг другу руки, но, возможно, они коснулись и меня тоже. Я помню только яркую вспышку света, а в следующий момент мы, все трое, оказались в…

У меня сперло дыхание от ужаса и противоестественности происходящего, но в следующую секунду я напомнила себе, что все вокруг – всего лишь рассказываемая история. Дышаться сразу стало свободнее, хотя уж это-то было самым парадоксальным, ведь меня окружало пустое черное пространство, наполненное мириадами звезд.

– Ну что? – радостно спросил Мефистофель. – Отличается от того, что ты знаешь? – он указал вниз.

Еще как отличается, подумала я, но в ответ ему только кивнула, не отводя взгляда от раскинувшейся передо мной фантастической картины. Меня окружали звезды, но внизу, там, куда указывал Мефистофель, я увидела самые настоящие планеты. Должно быть, мы были очень высоко и смотрели на Солнечную систему сверху.

Однако здесь нужно сделать немаловажное замечание. Я сказала Солнечную, но наверняка снова ошиблась. Вообще-то я не так уж плохо знаю нашу систему – во всяком случае, могу перечислить все планеты от Меркурия до Плутона (кто бы там что ни говорил о том, что Плутон – это более не планета) и опознать их на иллюстрациях. И хотя я могла поклясться, что разглядела Юпитер и Нептун, присмотревшись внимательнее, была вынуждена сделать вывод, что здесь их быть не могло, тем более что находились они не на своих местах. Как ярко ни светила звезда, напоминавшая Солнце, это было нечто другое… Четвертой планетой от звезды был вовсе не Марс, а какой-то мрачный грязно-серый объект. Сразу за ним виднелась голубая планета, которую я сначала приняла за Нептун.

– Это Нуфридон, – сказал Авторитет, положив руку мне на плечо.

– Это Нуфридон, – скривившись, повторил Мефистофель, явно его передразнивая.

У меня по-прежнему голова шла кругом от того, что я нахожусь в космосе – неважно, во сне или наяву, впечатления все равно самые что ни на есть острые, – но, чтобы не выглядеть совсем уж дурой, которой бесполезно что-либо рассказывать, я робко заметила:

– Похоже на Нептун. Там, наверное, много воды.

– Не воды, а льда, – поправил Мефистофель. – Там все во льду и дикий холод.

– Но она довольно близко от Солнца, – немного удивилась я. – Ну, я имею в виду, от этой звезды…

– Верно, – сказал Авторитет. – Но ее орбита немного сместилась, и Нуфридон теперь почти все время находится в тени Краноса, – он указал на грязно-серую планету, занимающую почетное четвертое место.

– Запоминай! – велел Мефистофель. – Кранос! Нуфридон! А вон там – Риода, – указал он на еще одну голубую планету, на которой, в отличие от Нуфридона, виднелись материки – я, правда, увидела всего два. – Единственная нормальная здесь планета… Но что более важно…

– Начнем с пророчества, – резко оборвал его Авторитет.

– Далось оно тебе! – процедил Мефистофель сквозь зубы, но тут же сдался:

– Ну ладно, пророчество так пророчество…

Космического пространства (слава богу!) как не бывало. На синем небе исчезали последние звезды, слабый свет освещал неприветливую пустынную местность. Больше всего это место напомнило мне Палестину, репортажи из которой я когда-то видела по телевизору – та же дикая и с виду полностью опустошенная местность. Только песок, мотки колючей проволоки тут и там, и плачевного вида одинокая лачуга.

Рядом с нами вели ленивую беседу люди в камуфляжной форме. Их было довольно много, некоторые вооружены.

– Где мы? – осторожно спросила я.

– На Земле, – фыркнул Мефистофель. – Ждем пророка. Будешь пророком?

– обратился он к Авторитету.

– Нет, – спокойно ответил тот.

Смысл их короткого диалога остался для меня тайной, но задать вопрос я не успела.

Дверь лачуги приоткрылась. Люди в форме напряглись. На улицу вышел безоружный мужчина средних лет. Вид у него был такой, что сразу становилось понятно – он провел не одну бессонную и потому мучительную ночь.

– Это Михей, – сказал Авторитет с откровенно довольной улыбкой.

– Классический пророк современности! – язвительно добавил Мефистофель, глядя на Михея с явным неодобрением.

– Смотри внимательно, – не обращая на него внимания, Авторитет снова схватил меня за плечо, и я услышала его голос рядом с моим ухом: – Он действует едва ли не вопреки собственной воле. Он не хочет говорить, но знает, что должен.