Новая Инквизиция I - Михаил Злобин

— Да вот хера с два! — снова перешла на крик Клёпа. — Справки от «мозгоправов» мне оба принесете, ясно?!

— Да ну, Валюшка, ну ты чего-о! — в один голос заныли мы с Виноградовым.

— А того! У вас обоих крыша, похоже, съезжает! Так что можете обижаться на меня, но о сегодняшнем происшествии я доложу в ФСБН. Пусть ваше начальство разбирается с вами!

— Делай, как знаешь, — сплюнул кровью мой напарник прямо на маты, и двинулся сквозь толпу, расталкивая инквизиторов плечами.

— Слыш, Изюм, ты че-то совсем не прав… — попытался было пристыдить его один из бойцов, но Макс резко развернулся к нему.

— Без. Тебя. Разберусь. Сечешь? — членораздельно произнес Виноградов, немигающим взглядом прожигая черную маску собеседника.

— Пардон, ребята, тестостерон кипит с адреналином вперемешку! — вклинился я, утаскивая сослуживца подальше. — Простите, что помешали тренироваться! Вернемся со справками. Клёпа, спасибо тебе. И пока.

Увлекая за собой товарища, я подал знак Умару, который все это время стоял, стыдливо рассматривая потолок, чувствуя себя явно не в своей тарелке.

— Прости, приятель, — повинился я перед Салмановым не замедляя шага, — но поспарринговать сегодня уже не выйдет. Что-то мы с Изюмом увлеклись.

— Да я вот вообще не расстроился, если честно! — с нотками заметного облегчения в голосе поведал новобранец. — Шли бы в пень ваши спарринги! От ваших ударов реально эхо по залу металось, будто кувалдой по покрышке хреначат! Я б не выдержал такого…

— Говорю ж тебе, увлеклись! — нехотя повторил я, чувствуя свою вину за сложившуюся ситуацию. — Тебя бы мы не стали в полную силу лупить.

— Я очень на это надеюсь, — саркастически хмыкнул Умар.

И после этого обмена репликами мы разошлись по разным комнатушкам, чтобы переодеться в штатское. Я вкинулся в повседневную одежду за считанные секунды, будто надо мной стоял сержант с зажженной спичкой. Пусть я уже целый капитан, но те впечатления с первых дней срочной службы все еще самые сильные.

— Макс, разговор есть, — преградил я дорогу Изюму, когда тот вышел из своей раздевалки.

— Раз есть, то говори, — безразлично пожал плечами он.

— Тебе не кажется, что мы оба с тобой «загрубили» сегодня? Во время спарринга.

— Есть такое…

— Может, нам и в самом деле к «мозгоправам» обратиться? — предложил я, готовясь услышать ироничную насмешку.

— Похоже, надо бы, — удивил меня напарник внезапной покладистостью. — Как сварливые супруги пойдем на совместную психотерапию?

— Для нас это хотя бы бесплатно, — неубедительно изобразил я улыбку, но на душе стояла такая тоскливая серость, что у меня вышла какая-то гримаса. По крайней мере, обмануть этим невнятным подергиванием губ чувствительного эмпата я точно не смог.

— У тебя что-то стряслось, Факел? — понизил голос мой напарник, учуяв мое внутреннее беспокойство.

— Да как сказать… — туманно изрек я, не желая напрямую лгать Изюму. — Постоянно что-то случается. Похоже, я все еще под впечатлением от той встречи с парой инфестатов.

— Все-таки не внял моему совету? — нахмурился сослуживец. — Ты так сожрешь сам себя, Юрец, сечешь? Послушай мудрого старика...

— Я честно пытаюсь отрешаться от всего дерьма, — огорченно помотал я головой в разные стороны, — но оно все время преследует меня. Зудит, как порванная срака, и никакого спасения от этого нет!

— Спросил бы я, откуда ты знаешь, как должна зудеть порванная срака, да вижу, что ты не в том сейчас настроении.

Тихо хмыкнув на это как всегда остроумное замечание приятеля, я медленно двинулся к выходу. Кажется, мы с Виноградовым совсем не понимаем друг друга. Хоть и в одно пекло прыгаем на каждом дежурстве, а все равно. Разные мы…

— Эй, Факел! — окликнул меня в спину Макс.

— Чего?

— Если тебе нужна помощь, ты только свистни, — без малейшего подобия улыбки сказал инквизитор. — Что бы там у тебя не случилось, я готов тебе помочь в любом деле, сечешь?

— Спасибо, дружище, — искренне ответил я, чувствуя, как сквозь внутренние тучи проглядывает тоненький лучик солнца. — Приятно знать, что есть тот, кто прикроет спину…

— На то мы и напарники, Факел! — Изюм хлобыстнул меня своей гигантской ладонью промеж лопаток так мощно, что мне потребовался десяток секунд, чтобы испуганно сжавшиеся легкие вновь обрели способность дышать. — Куда сейчас двинешь?

— В Подольск поеду, матушку навещу. А завтра к дежурству как раз успею вернуться.

— Это ты правильно решил, — похвалил меня сослуживец. — Жаль, что родители не вечны, и к ним нельзя будет заехать в гости потом, когда захочется. Пользуйся моментом, Юрец, это настоящий подарок судьбы.

— А твои… — смущенно спросил я, осознавая, что о семье Изюма я тоже ничего не знаю.

— Умерли, — односложно ответил спецназовец. — Давно. Еще до Кровавой Зимы.

— Хреново это…

— И не говори-ка… — тяжко вздохнул мой собеседник, и я на долю мгновения сумел ощутить прикосновение к своему дару чего-то бесцветного и скорбного. Кажись, даже до меня пробилась грусть напарника.

— Как тебе Умар? — перевел я тему разговора, не желая зацикливаться на царящей внутри меня тоске. — Хоть чуть-чуть поменял к нему свое отношение?

— С его появлением все сразу пошло под откос, — моментально переключился Виноградов, хмуря кустистые брови. — Бесит меня этот щегол.

— Зря ты так, дай хоть шанс пареньку, — пристыдил я напарника.

— Пускай попробует его заслужить…

* * *

В полумраке просторной комнаты, освещенной одними только фитилями сотен зажжённых свечей, сегодня было слишком многолюдно. Хозяин этой обители не любил собирать вокруг себя большое количество народа, но порой обстоятельства вынуждали устраивать такие планерки. Например, когда его подчиненные начинали забываться и их требовалось срочно привести в чувство. Напомнить, так сказать, что своего начальника они должны бояться гораздо сильнее, чем какой-то там закон.

Подумать только! Что за сборище трусов его окружает? Да если б он боялся писанных людьми правил, то никогда бы не рискнул идти в бизнес. Никогда бы не создал свою строительную фирму. Ни за что на свете не ввязался бы в грязную и беспринципную конкурентную борьбу. И уж конечно же, ни в жизнь бы не попробовал бы сладкий плод запретного дара, который открыл перед ним неведомые ранее возможности и пороки.

Мужчина в белой сорочке, развалившись в глубоком кресле, основательно затянулся крепчайшей кубинской сигарой и надолго задержал дым в легких.

— Ф-ф-ф-ф-ы-ы-ы…

Густой табачный туман поплыл по комнате, неприятно щекоча ноздри собравшимся здесь людям. Однако никто из них не обладал достаточной смелостью и безумством, чтобы сделать замечание своему боссу.