Стражи утраченной магии - Трейси Хикмэн

— Теперь это уже не нужно, — коротко ответил Рейвен.

Вольфрам понял. Нет, Рейвен не проникся к нему доверием. Просто жители селения вытащат отсюда все, что здесь хранилось, и больше ничья нога не ступит в проклятую пещеру.

* * *

— Джессан! — крикнул Башэ.

Пеквей уже намеревался войти в дом врачевания, когда заметил своего друга. Джессан вышел с противоположной стороны Священного Круга.

У Джессана в руках было несколько кусков кожи. Башэ обежал Круг.

— Куда это ты шел?

— Тебя искал, — ответил Джессан, замедляя шаги.

Он сокрушенно посмотрел на кожаные полосы.

— Вот, пытался сшить штаны в дорогу, но портной из меня никудышный. Две иглы сломал. Тогда я решил разыскать тебя и спросить, не найдется ли у тебя иглы.

— Точнее, ты шел узнать, не попрошу ли я Палеа сшить тебе эти штаны, — хитро улыбнувшись, сказал Башэ. — Иначе зачем тебе было тащить с собой все куски? Не волнуйся, она сошьет. Мы сходим к ней. Но сначала я хочу навестить рыцаря. Тебе бы тоже не мешало зайти, выказать ему свое уважение. Или проститься, — тихо добавил он.

— У меня мало времени, — возразил Джессан, поглядывая в сторону дома врачевания.

Он вдруг умолк. Лицо стало серьезным. Джессан подумал о храбром старом воине, умиравшем в доме врачевания. По сравнению с ним у Джессана была целая бездна времени.

— Ты прав. Давай зайдем, но ненадолго.

Друзья обошли Священный Круг и подошли к дому врачевания. У порога они остановились. Обоим стало как-то не по себе от близкого присутствия смерти.

— Может, нам его окликнуть? — вполголоса спросил Джессан.

— Лучше не надо; ведь он может спать, — ответил Башэ. — Мы тихо войдем и посмотрим, как он там.

Башэ взялся за край завесы и откинул ее. Осторожно ступая, он вошел первым. Джессан последовал за ним.

— Вот они, избранники, — раздался голос Бабушки.

Будучи искренне верующим человеком, Густав не стал сомневаться в выборе богов, но все же подумал, что богам стоило бы проявить большую разборчивость. Почему они выбрали для столь важной и ответственной миссии двоих юнцов, когда в селении достаточно зрелых, опытных и подготовленных воинов?

— Избранники? — ошеломленно переспросил Башэ. — А для чего мы избраны?

Бабушка подняла набрякшие, покрасневшие веки и быстро показала глазами в сторону Густава. Рыцарь внимательно смотрел на двоих юношей, застывших в почтительном молчании. Только теперь он начал понимать мудрость богов.

Тот, кто ищет Камень Владычества, тот, чьи громадные глаза стали кошмаром его снов, наверняка посчитает, что Камень как раз и доверили зрелым, опытным и подготовленным воинам, и не обратит внимания на зеленых юнцов.

Были и другие причины. В возрасте Башэ и Джессана Густав был достаточно ловким вором, промышлявшим на улицах Нового Виннингэля. Юный возраст помогал ему убедительно разыгрывать невинность и простодушие, которых он лишился уже лет в шесть, не позже.

Возможно, самому Густаву было бы куда труднее совершить долгое путешествие в Новый Виннингэль, чтобы передать Камень Совету Владык. Кто знает, сколько опасностей подстерегало бы его на пути? А у этих юнцов все может получиться намного легче и проще. Вряд ли кто-то заподозрит, что в их заплечном мешке находится бесценный предмет — дар богов. Им и самим-то совсем не обязательно знать об этом. Все, что от них требуется, — это взять какой-нибудь заурядного вида мешок и передать его определенному лицу в государстве эльфов.

В мужестве этих юношей рыцарь не сомневался, ибо собственными глазами видел, как храбро они действовали во время его сражения с врикилем. Несмотря на юный возраст, они не мешкали и проявили находчивость и здравый смысл, доставив Густава в их селение. Во всяком случае, так ему сказала Бабушка, и у него не было оснований ей не верить. Правда, им обоим не хватает мудрости, которая приходит только с годами. Их может потянуть на поспешные и необдуманные действия, которые потом обернутся горькими уроками жизни.

— Бабушка, ты так и не ответила, для чего мы избраны, — повторил Башэ, наморщив лоб. — Я что-то не понимаю.

— Т-сс! — шикнула она на праправнука.

Потом Бабушка повернулась к Густаву.

— Ты согласен с таким выбором, господин рыцарь?

Густав внимательно посмотрел на каждого из юношей, проникнув в их сердца. За семьдесят лет он хорошо научился разбираться в людях. Старик остался доволен: и Башэ, и Джессан обладали мужеством и безоговорочной преданностью. Что же касалось всего прочего, тут Густаву приходилось либо до конца сохранять веру в богов, либо признать все свои слова и поступки сплошным лицемерием.

— Боги выбрали правильно, — тихо ответил он.

— Я тоже так думаю, — сказала Бабушка, хотя при взгляде на юношей ее глаза сощурились.

Она слышала, как рыцарь вздохнул, и догадалась, какие мысли тревожили его. Ударив себя по коленям, она этим жестом приказала Башэ и Джессану подойти ближе. Браслеты на ее высохших руках нестройно зазвенели.

— Подойдите еще ближе, оба. Садитесь, — Бабушка указала на пол перед собой. — Слушайте, что я скажу.

Башэ повиновался ей и поспешно сел. Джессан попятился к выходу.

— Бабушка, я бы с радостью остался, но завтра мы с дядей Рейвеном уходим в Дункар, а у меня еще дел по горло. Я зашел лишь…

— У тебя больше времени, чем у некоторых из нас, — отчитала его Бабушка. — У тебя довольно времени, чтобы выслушать старуху. Давай, Джессан, садись.

Юношу с детства научили уважать старших, и ему пришлось подчиниться. Однако он не сел, а лишь примостился на корточках, готовый сразу же вскочить и уйти, едва его отпустят.

— У Владыки Густава есть к вам просьба, — сказала Бабушка. — Возможно, это его предсмертная просьба, — суровым тоном добавила она на языке пеквеев. — Он не доживет до завтра.

Эти слова подействовали на Джессана. Башэ придвинулся к умирающему рыцарю. Широко раскрыв глаза, он с какой-то торжественностью положил свою загорелую руку на бледную, исхудалую руку Густава.

— Мы готовы выполнить твою просьбу, Владыка Густав, — негромко сказал Башэ. — Что мы должны сделать?

Джессан сидел молча, но его легкий кивок свидетельствовал о том, что он внимательно слушает.

Густав улыбнулся.

— Спасибо вам обоим. Я знаю, что умираю. Не печальтесь обо мне. Я прожил долгую и хорошую жизнь. Я достиг всего, чего хотел достичь. Боги не раз одаривали меня своей милостью. Даже сейчас, на пороге смерти, они явили мне свою милость.

Он судорожно вздохнул и стиснул губы, застонав от боли. Бабушка отерла холодный пот с его лба. Когда боль отпустила Густава, он продолжал: