Внеплановая беременность - Валентина Кострова

— Как? — она хмурится, ищет на пальце кольцо. Я достаю цепочку из-под фтуболки и показываю ей обручалку, сразу же расстегиваю замочек. В командировке пришлось снять. Кольцо занимает свое законное место.

— Вот так. Я же не обязан был сидеть и ждать, когда тебя бросит Артур, и ты ко мне вернешься. Я встретил девушку, полюбил, женился, зачал ребенка. Осталось построить дом и посадить дерево.

Смотрю на Марину, улыбаюсь, а перед глазами стоит Аня. Я уже не раз представлял, как признаюсь девушке в своих чувствах. Конечно, до конца не уверен во взаимности, но для себя решил, что сумею завоевать. Мне нужна Аня, нужно ее дыхание возле себя, ее прикосновения, ее улыбка. Для жизни необходим другой человек, которого всем сердцем любишь.

— Ты издеваешься? — шипит, негодующе сверкая глазами. — А я? Ты же меня любил до трясучки!

— Когда я тебя любил, тебе моя любовь была не нужна, ты хотела денег и красивой жизни. Теперь я люблю другую, и она любит меня, любит Пашу. Мы семья, которой у меня никогда толком не было из-за твоего желания поймать журавля в небе. Марин, я тебе ничем не могу помочь. Учись устраивать свою жизнь сама.

— Ты же знаешь, что это невозможно, — горько кривит губы. — Я даже сына у тебя не могу забрать.

— Ты знаешь почему. Я никогда не был сторонником того, чтобы ребенок жил с отцом при разводе, но бывают обстоятельства. Ладно, Марин, — встаю, бывшая тоже вскакивает на ноги. — Я дам тебе денег на первое время, но это одноразовая помощь, не думай, что будет всегда.

— Хорошо.

Мне Марину жалко. По-человечески. Я не знаю, как ей помочь устаканить жизнь со справкой о диагнозе. На серьезную должность ее по состоянию здоровья и из-за отсутствия какого-либо опыта никто не возьмет, а быть уборщицей ей не позволит гордость.

— Двадцать тысяч, — мы стоим в прихожей друг напротив друга. — Думаю на месяц хватит, если ты будешь жить у родителей. И подумай о дистанционной работе, о каких-то курсах. Думай Марина о будущем, учись себя обеспечивать сама, а не зависеть от мужиков.

— Тебе не идет этот нравоучительный тон, — теребит в руках четыре красных купюры, переминается с ноги на ногу. — Ты хороший. Не знаю, как отблагодарить, — неуверенно улыбается, подается вперед. Не отталкиваю, дружески обнимаю за плечи, прижимая к груди.

— Все у тебя наладится. Позвони Пашке, он будет рад тебя увидеть, — отстраняю Марину, заглядываю в глаза. Обхватываю лицо ладонями, вытираю мокрые щеки пальцами.

— Да, я обязательно позвоню. Ты разрешишь ему иногда ночевать у меня?

— Конечно. Я не изверг, — мягко улыбаюсь, Марина кивает. Смотрит в глаза, потом на губы. Опускаю руки, чтобы сразу же увеличить расстояние между нами, но она оказывается проворнее. Ловит меня за запястья, привстает на цыпочки и прижимается губами к моим плотно сжатым губам.

Выдергиваю руки, хватаю за плечи. Слышу, как открывается входная дверь, Марина сильнее прижимается, держится за мою футболку. Устремляю глаза на дверь. Сердце перестает биться в груди. С силой отдираю от себя бывшую жену, умоляюще смотрю на девушку. Аня прикрывает ладошкой приоткрытый рот. В глазах убивающее наповал разочарование.

— Аня…

— Я зайду позже, — спокойно сообщает и быстро выходит из квартиры. Тихий хлопок, как выстрел в висок.

Аня

Слез нет. Только сжирающая на своем пути дыра в душе. Все самые светлые мысли попадают в эту черную воронку, летят вниз, к чертям. Я настолько погрузилась себя, что не сразу замечаю, как рядом присаживаются.

— Ань, — Никита всматривается в мое лицо, хмурится. — Пойдем домой.

Я вскидываю на него глаза. Сердце щемит от боли. Как я могла так вновь ошибиться? Ведь знала, что он неровно дышит к бывшей. Знала, что были сложности у него с налаживанием контакта для общения с сыном. Полина Сергеевна радостно щебетала, что так рада его женитьбе, что перестал, как завороженный, тянуться к Марине. И все равно больно. Сколько себя не убеждай не реагировать, а невозможно остаться равнодушной. Я ведь люблю его. Люблю этот строгий взгляд карих глаз, морщинки в уголках. Люблю эти упрямые губы, ласково целующие мои губы. Люблю его нежность, которая течет у меня по венам, проникает через его прикосновения. Можно без конца называть «почему» люблю, суть от этого не поменяется.

— Она ушла?

— Конечно.

— Ты сегодня прилетел?

— Да. Хотел привести себя в порядок, — криво улыбается, проводит ладонью по гладким щекам. — Я ее не приглашал.

— Это неважно, — пожимаю плечами, смотрю на голые ветки деревьев. Снега нет. Зима какая-та бесснежная, как в краснодарском крае. Даже не думала, что в столице может быть так тепло.

— Ань…

— Это, правда, Никит, неважно. Она всегда будет присутствовать в твоей жизни, потому что она мама твоего сына. Этого нельзя изменить. Если ты хочешь к ней вернуться, я не буду этому препятствовать, — не знаю, откуда во мне взялась способность говорить ровным голосом. Никита еще сильнее хмурится. Не сдерживаюсь, поднимаю руку и разглаживаю линии на переносице.

— Ты не так все поняла.

— Я помню, как ты к ней относился. Что поделать, настоящая любовь бывает раз в жизни, не всегда она заканчивается счастливым браком…

— Не люблю ее, — сердито перебивает меня Никита. — Не люблю. И не любил. Зависим был, где-то одержим, но не любил. Я думал, что любил, но сейчас понимаю, что это была не любовь.

— Никита, не надо меня убеждать в обратном. Ты ведь сам как-то мне сказал, что скучаешь по ней.

— Не помню, а если и говорил, то явно не в том контексте, в котором ты подумала. Я так понимаю, тебя не переубедить? — злится, в глазах полыхает зарево гнева. Я смотрю ему в глаза и вижу то, что было в квартире: Марина прижимается к Никите, целуются.

— Хорошо. Я не буду тебя переубеждать, думай все, что хочешь. И на развод не рассчитывай. Пойдем, нечего сидеть на улице и мерзнуть, — встает, подает мне руку. Я сижу, не двигаюсь.

— Ты противоречишь себе.

— Не противоречу. Потому что знаю, что испытываю к бывшей к жене, а что к тебе. И поверь, чувства абсолютно разные. И знаешь, с кем я хочу проводить все свое время, воспитывать детей, состариться? — сжимает кулак, тяжело смотрит на меня. Теперь приходит моя пора хмурится и задумчиво рассматривать взволнованного Никиту.

— У нас с тобой необычная история получилось, брак заключен не по пылкой любви, о которой мечтают такие молодые девушки, как ты. Но все же чувства есть. Да, я немного скуп на эмоции, постоянно в разъездах, меня не бывает дома, но твое имя первое, что приходит на ум, когда я просыпаюсь и засыпаю. Даже, когда ты рядом. Знаешь почему? — опускается передо мной на колени, берет мои руки, согревает в своих ладонях. Молчит довольно долго, я начинаю беспокоиться о том, чтобы не простыл, стоя на холодной земле.