Я тебе посылаю любовь. Книга первая - Марина Васильевна Ледовская

Телефон требовательно разрывался, Вадим все-таки вытащил его из кармана и чуть не взвыл. Он уже успел отвыкнуть от подобного рода выходок, казалось, Юлия осталась навсегда в прошлом. Тем более что недавно он поменял номер телефона. Неужели кошмар никогда не кончится?

Надя вскочила, что-то пробормотала и умчалась в дом. Волшебство ночи исчезло. Вадим слишком поздно догадался отключить телефон. Так иногда бывает, важен именно этот момент, эта секунда. Взгляд, губы, руки, слова, тишина, ощущения мелодии внутри тебя, ноты которой совпадают с каждой нотой внутри другого человека. Неповторимый унисон, неповторимый и хрупкий.

Надя взлетела по лестнице наверх, ворвалась в комнату. Хорошо, что не разбудила Викторию! Сердце билось вдвое сильнее, чем там, на крыльце.

— Вот пакость! — выругалась Надя. Она терпеть не могла это слово, но сейчас оно само выскакивало. А как по-другому выразить то, что произошло? Испугало не то, что Вадим хотел её поцеловать. Нет, Андреева была достаточно взрослой девочкой. Более того, относилась к Вадиму с большой нежностью и искренней симпатией. Эти отношения завязались с самого начала, они крепли, теплели. Но Надя боялась перемен. Она успела узнать и полюбить Вадима-друга, Вадим-мужчина — это другое. Андреева была вынуждена признаться себе самой, что пока, на данном этапе, она не понимает, чего хочет. Где-то в глубине души отвратительный холодок сомнения и неверия в собственную удачу пробежал по телу, оставив тяжесть в груди, в сердце.

Вадим несколько минут постоял за дверью комнаты Надежды. Он казнил себя за непредусмотрительность, мог бы предположить, что бывшая супруга возьмется за старое — звонить в любое время дня и ночи. Хотя думать о Юлии, когда рядом находилась девушка — лучшая из всех, кого он встречал? Ее пушистые волосы, мягкая улыбка, её искренность, эмоциональность, её некоторая неуклюжесть и стеснение. Она умна, с чувством юмора. Вадим едва удержался, чтобы не постучать в дверь. Вовремя вспомнил, что в комнате есть еще и Виктория. Её-то точно не следовало впутывать в их отношения. Пришлось уйти восвояси.

Когда Надя проснулась, Вика прихорашивалась у зеркала. Жалюзи были подняты, солнце косыми лучами заглядывало в окна. Надежда перевела сонный взгляд на часы: почти десять! Она села, свесила босые ноги, с тонкими лямками рубашка задралась почти до пояса. Виктория повернулась.

— Ну, наконец-то! Доброе утро! — воскликнула она. Надя кивнула, одернула рубашку. — Долго же ты спишь. Вставай, одевайся, умывайся. Спустимся к завтраку, а потом займемся делом.

Надя прошлепала к душевой, обернулась уже на пороге.

— Каким делом?

— Все узнаешь, — неопределенно отозвалась Виктория, она раздумывала: заколоть волосы или оставить их распущенными? Надя что-то буркнула и скрылась за дверью. Включила душ, почувствовав на теле прохладно-бодрящие струйки воды, проснулась окончательно. Вместе с этим проснулись и воспоминания о ночном событии, вспомнился Вадим, и стало ужасно неловко. Как теперь себя вести? Что говорить? Делать вид, что ничего не произошло? А если он захочет что-то объяснить? Боже, Надежда поняла, что не готова к этому!

Вадим… Что-то внутри защемило. Неужели, такой как он, мог увлечься ею — Надеждой Андреевой?! Девочкой, которую никогда не приглашали на танцах, которую дразнили в детстве дворовые мальчишки. Девочкой, которая всегда была нестандартной, неловкой, поэтому предпочитала оставаться незамеченной. Влюблялись в ее подруг. И воспоминания были невеселыми…

Это было в трудовом лагере, последний год в школе. Трудовой лагерь — поля, урожай, ночные гулянья, романы, дискотеки. Как-то поздним вечером Надя с компанией сидели в старом заброшенном парке, в одной из самых затемненных аллей. Все знали друг друга, общались, шутили, лузгали семечки. Появился новичок, он перевелся из другой школы, приехал в лагерь позже всех. Сразу подошел к компании, быстро познакомился, освоился. Оказался таким общительным и очень обаятельным, сразу как-то расположил к себе Надю. Они наперебой шутили, смеялись, состязались в интеллекте. Так бывает, когда люди существуют на одной волне. Новичок напросился проводить Надю до корпуса, было так темно, что силуэты едва угадывались. Надя еще долго стояла со своим новым знакомым, расставаться не хотелось. На прощание он даже поцеловал ей руку и сказал, что будет с нетерпением ждать утра…

Утро наступило и все поставило на свои места. Вместо Нади на свидание пошла ее подруга. Когда Слава при свете дня увидел Андрееву, лицо его вытянулось от удивления и разочарования, он поспешно ретировался. Потом оправдывался перед ребятами, что Надя не в его вкусе, он предпочитает девушек несколько с иными формами. Слава считал себя достойным лучшего, поэтому тут же клюнул на Таню, подругу Нади. Таня была стройной и очень эффектной, по-современному эффектной.

Умом Надя понимала, что Вячеслав просто ограниченный и недалекий мальчик. Зачем о таком сокрушаться? Это ведь его проблемы! Но на душе все равно было досадно, хотя Таня и подтвердила, что Слава глуп как пробка. Она с легкостью его бросила, а на свидание пошла лишь для того, чтобы это сделать, отомстив за Надю.

Прошли годы, Андреева стала взрослой, устроилась на работу, поступила в ВУЗ. Мужчины на пути встречались разные и ситуации были разные, но там, в глубине души, все равно жила некрасивая и невезучая девочка. Ей о счастье даже мечтать запрещалось. Горечь от разочарований, казалось, вот-вот переполнит край. Нет, она не может нравиться.

Поэтому, Вадим — всего лишь приятный хозяин дома в Беляниново, который любезен и гостеприимен. А если он что-то и хотел, то быстро передумает, опять наступит утро, которое все поставит на свои места. Нет, надо быть реалисткой и даже не думать о том, что с Вадимом может что-то получиться. Он слишком хорош для нее.

Глава 27

— Что-то ты долго, — когда Надя вошла в кухню, Виктория уже допивала кофе. Подруга завтракала явно одна. — Ребята уехали рано утром, — Корецкой нравилась роль информатора. Именно ей Вадим сообщил, куда и зачем они едут с Антоном. Попросил кое-что купить для вечера.

Надя с облегчением кивнула, несказанно обрадовалась, что Вадима сейчас нет дома. Ну, не готова она к встрече с ним!

Корецкая выглянула в окно, сощурилась.

— Я в гараж за машиной, — сказала она и достала из сумки ключи и темные очки — единственные очки с диоптриями, которые она надевала, когда садилась за руль.

Надя закашлялась.

— Может, ты все-таки объяснишь, что ты задумала? — спросила сквозь кашель.

— Охотно. Мы едем в столицу покупать тебе что-нибудь из одежды, затем заскочим в салон, — Виктория была уже на выходе, — возражений я не принимаю, деньги у нас есть, время — тоже. Хочу сделать тебя самой красивой, — с этими словами она надела очки. Мир