Перемените обстановку. Не упусти свой шанс. На грани смерти - Д. Чейз

к Фелу. Даже ему удалось придать себе респектабельный вид. Он подстриг волосы и надел коричневый спортивный пиджак с бутылочно–зелеными брюками. Белый свитер с отложным воротничком завершал его наряд.

– Вы отлично выглядите, – сказал я, кладя сумку на стол.

– У вас есть еще одна смена одежды?

– Да. Мы смекнули, что эти шмотки легко описать копам, – ответил Фел, ухмыляясь. – После дела мы превращаемся в хиппи.

Ну что ж, по крайней мере, они работают головой, подумал я. Я обошел стол и сел.

– Раз вы оба здесь, надо понимать, что операция – дело решенное… так?

– Мы пришли послушать тебя, – сказала Рея жестко. – Растолкуй нам все полностью, тогда мы решим.

Я ждал этого и только пожал плечами.

– Операция состоится завтра вечером.

– Завтра вечером? – Фел непроизвольно повысил голос. – Куда ты вдруг заторопился?

– Какая разница – завтра вечером или на этой неделе? У меня все готово. Чем раньше сделаем дело, тем скорее получим деньги.

Фел оглянулся на Рею.

– Пусть говорит, – сказала она и, сев поодаль от меня, закурила.

– Завтра вечером, ровно в десять тридцать, вы явитесь в Веллингтон Корт на бульваре Рузвельта. – Я вынул из бумажника сложенный лист бумаги и положил на стол. – Здесь все записано и указано, как туда добраться. Завтра утром побывайте там, просто взгляните на дом, проезжая мимо, чтобы потом наверняка найти его. Засеките время на дорогу отсюда до Веллингтон Корт, чтобы вечером знать, когда пора выезжать. В такой час поблизости найдутся свободные места для машины. Поставьте машину, с непринужденным видом подойдите к входной двери. Она будет не заперта. Быстро поднимайтесь по лестнице. Лифтом не пользуйтесь. Ночной сторож будет смотреть телевизор у себя в дежурке, и лифт может вызвать помехи на экране, так что идите по лестнице. Когда доберетесь до верхнего этажа, поверните направо и увидите дверь Фремлина… номер четыре. Дверь будет незаперта. Тихо откройте и входите. Вы окажетесь в маленьком вестибюле, прямо перед вами – дверь в гостиную. Послушайте за дверью. Вы услышите, как мы с ним разговариваем. Тогда врывайтесь. Поэнергичней, с пистолетами в руках, и кричите, чтобы мы не двигались с места. Насчет Фремлина вам нечего беспокоиться. Он обалдеет от страха и будет просто сидеть и таращить на вас глаза. Ну, а теперь наступает самая хитрая часть операции. – Я повернулся к Фелу, который сидел, поставив локти на колени и подперев подбородок руками, и слушал с напряженным вниманием. – Мне придется разыграть из себя героя. Это отведет от меня подозрения в соучастии, а иначе будет невозможно продать бриллианты. Я вскочу и кинусь на тебя. Ты ударишь меня пистолетом по лицу.

Фел удивленно воззрился на меня.

– Получить по лицу пистолетом: – не шутка, будет больно, – сказал он.

– Знаю, но так надо, и пусть это выглядит поубедительней. Если выбьешь зуб, плакать не стану. Миллион – большие деньги.

– Ты и вправду хочешь, чтобы я огрел тебя пистолетом?

– По лицу. Не по голове. Запомни хорошенько. Не по голове, а по лицу. Понял?

– Почему не поберечь красоту, мистер? Может быть, лучше стукнуть легонько по черепушке?

– У меня было сотрясение мозга. Бить по голове опасно.

– Угу. – Он опять посмотрел на Рею, но та сидела молча с непроницаемым лицом и настороженными глазами.

– Я падаю, – продолжал я. – Вы беретесь за Сидни. Захватите с собой рулончик двухдюймового пластыря. Свяжете его и заткнете рот. То же самое сделаете со мной. Колье найдете на столе. Забирайте его и уходите. – Помолчав, я продолжал: – Вот и вся операция. Проще простого. Не будет ни сопротивления, ни полиции и, если вы свяжете нас хорошенько, то нам придется ждать до восьми утра, когда придет слуга Фремлина и освободит нас. – Я закурил сигарету и спросил: – До сих пор все ясно?

– Ты хочешь его о чем–нибудь спросить? – обратился Фел к Рее. – По–моему, это здорово.

– Пока нет. – Она стряхнула пепел на ковер. – Давай дальше, – бросила она мне.

– Вам нужно алиби, – продолжал я. – История у вас будет такая: вы выехали из Люсвила в понедельник утром, направляясь во Фриско. Рея надеялась получить там работу и ты повез ее. Это объяснит, почему вас не было дома два дня и в вечер ограбления. Утром в пятницу Рея поймает пятичасовый самолет во Фриско. Ты, Фел, сразу после налета поедешь в машине обратно в Люсвил. В пятницу вечером ты должен быть дома. Всем, кто будет интересоваться, скажешь, что Рея уехала во Фриско искать работу. Алиби скорее всего не понадобится, но на всякий случай необходимо его приготовить.

– Ага. – Фел кивнул. – Толково.

Я достал из бумажника дорожные чеки и бросил их на колени Рее.

– Вот вам на расходы. Получить билет до Фриско очень легко. Фамилию и адрес назовешь фальшивые. Остановись в скромном отеле и ищи работу. Это на случай, если полиция станет проверять. Когда пройдет десять дней, возвращайся в Люсвил… не раньше… ты поняла?.. десять дней.

Только теперь она задала свой первый вопрос.

– Ну, а как быть с колье? Сунуть это тебе в карман перед тем как смотаемся, чтобы ты мог его продать?

– Если тебе кажется, что ты здорово придумала – сделать такое на глазах Сидни – значит, у тебя не все дома, – сказал я, сразу насторожившись. – Колье вы забираете с собой и прячете у себя дома. Кто его возьмет, Фел или ты – дело ваше.

Сузив глаза, она пристально посмотрела на меня.

– С чего это ты стал такой доверчивый? А если мы убежим с ним? Тогда ты останешься в дураках, верно?

Я улыбнулся ей.

– Ну и что? Неужели ты воображаешь, что вы сможете его продать? Его нужно разобрать. Ладно, предположим, вы его разберете. Мы брались за дело ради миллиона. Вы убедитесь, что невозможно найти скупщика краденого, который согласился бы иметь с ним дело, а если такой и найдется, то обчистит вас как липку. Вот почему я могу доверить вам. Я знаю людей, которые уплатят мне за камни самую высокую цену и не станут задавать вопросов… вы их не знаете. Только и всего.

Она подумала над моими словами и впервые несколько смягчилась.

– Ладно, положим, – сказала она, – но что будет, когда ты продашь камни? Тебе надо продать колье. А что если ты сбежишь с ним и оставишь в дураках нас?

Она выражала вслух то, о чем я уже думал. Я предвидел такой вопрос с ее стороны и приготовился к нему.

– Фел останется дома, чтобы все выглядело как обычно, – сказал я, – но