Ярослав Умный. Государь Руси - Михаил Ланцов

— Это же пороги. Что мы можем с ними сделать?

— Проложить параллельно им каналы обводные, чтобы корабли проходили там без препятствия. Это очень сильно ускорит их прохождение, облегчит его и увеличит торговлишку.

— А как же печенеги? Они ведь кормятся с этих порогов.

— Так их и посадить там на постоянную жизнь. Там ведь селища нужно ставить. Лучше укрепленные. Дабы никто не шалил в тех краях. Вот и заселить их печенегами, да посадить ремеслом каким заниматься. Чтобы дары Великого зеленого моря перерабатывать.

— Не сядут, — покачал головой купец.

— Хазары ведь сели. Отчего же печенеги не сядут?

— Печенеги не хазары…

— А гарнизонами там встанут? Чтобы за плату защищать пороги?

— Встанут. А у тебя найдется им плата? — прищурился купец.

— Найдется. Но тут нужно посмотреть – что они возьмут. И что возьмет каган за содействие.

Так и беседовали.

Хазарин поначалу пытался привлечь Ярослава к обустройству торговли во владениях кагана. А потом, поняв, что это не получится, занялся поиском иных выгод. Главное – чтобы в каганат прибыль шла. И чем больше, тем лучше. Потому что недостаток ресурсов, особенно после тяжелой войны с половцами и огузами, чувствовался крайне остро.

Ярослав же топил только за развитие Новоримского логистического узла. У него были ресурсы. А теперь еще и очень многочисленные рабочие руки. И он был готов вкладываться в развитие инфраструктуры. Но только так, чтобы «все дороги вели в Рим». То есть, чтобы направить основные торговые потоки через свою столицу. И, учитывая слабость позиции хазар, отстаивать свои интересы было легко и приятно. Тем ведь в сущности были нужны прибыли. Хоть какие-то. Чтобы спасти расползающийся по швам каганат. И они охотно шли на компромисс.

867 год, 19 июня, Афины

Ивар вошел в помещение и едва заметно вздрогнул, столкнувшись нос к носу со статуей. Из той, старой школы, которые делали только в античности. Из-за чего ему показалось, что он видим окаменевшего человека, а не просто кусок камня. Но это наваждение прошло так же быстро, как и появилось. Что заставило его встряхнуть головой и вновь сосредоточиться на цели визита.

— Добрый день, — поприветствовал его глава дома Сарантапехос. Мы рады видеть прославленного Ивара Рагнарсона у себя в гостях.

— И вам мое почтение, — чуть кивнул Ивар, а потом перешел сразу к делу, так как греки его нервировали. Наверное вы знаете, зачем я пришел?

— Слухами земля полнится. Поговаривают, что ты, уважаемый, задумал продать свой остров. И даже сам василевс этим заинтересовался.

— Заинтересовался, — кивнул Ивар. Но я решил обратиться сначала к родственникам моего друга. Возможно им этот остров придется по душе? Как-никак он лежит на полпути из Хелласа в Египет. А и тем, и другим, владеет ваш дом.

— И ты сделал все правильно. Без всякого сомнения Крит нас очень интересует. Особенно в связи с новыми торговыми связями с Иудеей.

— А… та девица…

— Она беременна и ее ребенок будет членом дома Сарантапехос по нашим обычаям. Ну и правителем Иудеи… заодно.

— По иудейским обычаям это не так, — заметил Ивар.

— Мы уже поговорили с ее отцом, и он нас заверил, что община готова считаться не только со своими, но и нашими обычаями. И вообще – хочет дружить и сотрудничать. Так что Крит – нам очень интересен.

— Василевс мне за него предложил тридцать тысяч золотых динаров.

— После успехов твоего отца на Кипре, в Антиохии, Эдессе, Самарре и Багдаде у василевса много динаров, — кивнул глава дома Сарантапехос, подтверждая и без того очевидное. Ведь викинги, засевшие в этих местах, нуждались в поддержке ресурсами и активно обменивали награбленные богатства на доспехи, оружие и прочие, жизненно необходимые им там вещи. Да и вообще. Рагнар еще до похода на Багдад продумал логистику его завоевания. Поэтому, несмотря на то, что эти регионы завоевали викинги, василевс так или иначе, но получил довольно приличную долю в добыче. Из-за чего был умиротворен и заинтересован дальнейшим сотрудничеством.

— Все так, — криво усмехнулся Ивар.

— Но тебе этого мало, — не столько спрашивая, сколько утверждая, произнес его визави. — Хорошо. Я думаю, что мы с союзниками сможем тебе дать на пять тысяч золотых больше.

— Меня не интересуют золотые.

— Вот как? А что же тебя интересует?

— Как ты, наверное, уже знаешь, я собрался идти войной на Британию. И мне понадобится много серебра для того, чтобы платить своим воинам. Причем мелких серебряных монет, а не крупных. Иначе они там просто не смогут ничего купить на них.

— Вы же собрались идти войной в Британию. Зачем там что-то покупать?

— Мы идем ее завоевывать. А на своих землях грабить торговцев – дурная примета.

— Не могу не согласиться. И что же ты хочешь? Тридцать тысяч золотых выдать тебе мелкими серебряными монетами?

— Двадцать тысяч так выдать. И еще на пятнадцать тысяч – всякого воинского снаряжения. Прежде всего стрел и дротиков. Но и горшки с греческим огнем меня тоже интересуют.

— С греческим огнем? Это опасная вещь. Твой друг и мой родич не зря применяет древесный дух. Тот можно затушить водой и, в случае чего, сам не сгоришь.

— А ты умеешь выделывать этот древесный дух?

— Увы, — развел руками глава дома Сарантапехос. — Но у меня есть запасы. В Новом Риме его много делают. И мы покупаем этот товар там по-свойски и тебе без наценки отдадим.

— Добре, — кивнул Ивар и перешел к следующим вопросам.

Глава дома Сарантапехос был настроен очень компромиссно.

Викинги, сидящие на пути из Греции в Египет, сами по себе нервировали всех вокруг. Никто не сомневался – они начнут грабить всех подряд так же, как пираты до них. И если не сейчас, то завтра – это было вопросом времени. Ведь им нужно же было с чего-то жить. И то, что Ивар уходил и уводил своих людей – всем вокруг очень понравилось. Они были готовы максимально ему в этом поспособствовать.

Еще бы и Кипр викинги очистили – вообще сказочно было бы. Но там сел Убба, который не собирался никуда уходить. Да, формально и он, и Хальфдан Сицилийский, и Сигурд Антиохийский, и Хвитсерк Эдесский и Бьёрн Багдадский являлись вассалами василевса в статусе графов. Но это формально. Фактически же эти земли были независимы от Византии. Во всяком случае, пока. Хуже того – попытка ограничить власть и влияние любого из братьев, могло легко спровоцировать всех остальных. Что разом могло выставить свыше двух тысяч закованных в кольчуги и шлемы, закаленных в боях викингов. Таких, которых и сдерживать империи было-то нечем. Поэтому Вардан пылинки с них сдувал, ожидая, когда же они наконец передерутся от скуки. А в том, что это случится, в империи не сомневался никто.