Мышка на прокачку - Яна Полунина

Ваня сделал потише, переключил на радио с какой-то иностранной попсой и спросил:

— Так лучше?

— Музотерапия?

— Почти, — хитро улыбнулся в ответ мужчина, и стал подпевать. А голосок такой… будто телега скрипит.

В общем, я уже согласна на музыку погромче!

— Ты пока за умом и предприимчивостью в очередь стоял на раздачу, про слух и голос совсем забыл, да? — судя по лицу гадала, он прекрасно знал, как «хорош» в этом.

— Ну не все коту масленица, надо и другим уступить, — прервав ухосворачивающую песню в собственном исполнении, Ваня спросил, делая музыку потише: — Выбирай: спокойно или энергично? Мило или убойно? Умиротворяюще или бодряще?

— Эм… — я растерялась, начав размышлять: нужно ли мне спокойствие и смогу ли я пойти в таком дергающемся состоянии на что-то умиротворяющее? С другой стороны, может, стоило бы и успокоиться… В итоге спросила: — А можно и то и другое?

Гадал восхищенно посмотрел на меня, протянув:

— Да ты жмотина, оказывается! Всего тебе мало! — а потом поиграл бровями и спросил: — Двойнички понравились?

— Ваня! — возмущено крикнула я.

— Молчу-молчу! — поднял одну руку вверх гадал, будто сдается. — Вторую не подниму, рулю.

— Вот и рули, — буркнула я.

— Так с чего начнем? — сделал предельно серьезное лицо гадал.

Хватило всего секунды, чтобы точно решить:

— Давай с бодрящего.

— Как скажете, мадемуазель. Только сначала извольте переодеться. Домой или в магазин?

— Ты меня и так разоришь скоро, так что домой.

— Кстати, смех смехом, а за второй урок ты мне так денег и не перевела, — то ли в шутку, то ли в серьез, гадал сделал лицо, выражающее одну сплошную претензию. — Скоро третий усвоишь, а все в должниках ходишь.

— Ты не еврей случаем, нет? — на всякий случай уточнила.

Ничего не имею против этого прекрасного народа, а их таланты в финансовой сфере настолько известны, что я всерьез стала подозревать гуру любви.

— А по мне не видно? — возмутился до глубины души Ваня индийских кровей.

— Видно только то… — и тут до меня дошло… — Погоди, что значит — уже за третий урок? Это мне сегодня ждать Смолова в гости?

— Я очень надеюсь, что не сегодня, но ты делаешь такие успехи, что на днях… — гуру любви покосился в мою сторону и с беспокойством в голосе заметил: — Эй, ты что распереживалась-то? Кто сказал, что ему откроют?

— А если не открою, то платить не надо?

— Так! Кто из нас еврей: ты или я?

— Оба! — решила я. Точно оба: евреи русской и индийской кровей!

Через два часа я в джинсах и футболке стояла перед гадалом на поле парашютного центра в Пущино и медленно пятилась.

— Я передумала! — покосившись на двухмоторный самолет, сказала я.

Более смелые новички уже проходили подготовку с инструкторами, репетируя выход из самолета на обрезанном макете, один в один повторяющим входную зону металлической птицы, из которой предлагалось прыгать.

— Нельзя раздумать мечту детства. Никак, — качал головой Ваня, и поймал меня за руку. — Идем, идем, тебе еще так понравится, что потом сама проситься будешь: «Ванечка, а свози еще разочек сигануть…»

— Это ты мне частенько такую нервотрепку, как сегодня, собрался делать?

— Воспринимай все проще: пока происходит естественный отбор, ты наслаждаешься жизнью… — тянул меня к инструктору гадал: — Тебе тетеньку или дяденьку сзади прикрепить?

— Лучше дяденьку, — не знаю почему, но дамам-инструкторам я не доверяла. Этого хоть, если что, подмять можно под себя… Хотя… если он сверху — то кирдык. Впрочем, в этом случае все равно исход печальный…

— У тебя такое лицо, будто тебя на казнь ведут. Это же мечта детства!

— Знаешь, в детстве не страшно, кажется захватывающим и забавным, а теперь просто до трясучки!

Ваня тем временем уже подвел меня к инструктору, который представился зычно и лаконично:

— Дима!

И быстренько помог ему со всеми крепежами.

— А репетировать? — жалобно покосилась я в сторону макета.

— Тогда ты точно передумаешь. Слушай внимательно инструктора и выбрось весь страх из головы. Считай, ты выпрыгиваешь из шкуры мышки, а приземлишься в шкуре роковой красотки. Поняла?

— Легко сказать! — голос мой — одна сплошная мольба остановится.

И тут зазвонил телефон. Мой, который сейчас спрятался от прыжка из парашюта в кармане гадала и которому я завидовал, впервые в жизни.

Ваня достал, повернул дисплей ко мне, на котором светился неизвестный номер.

— Потом ответишь? — спросил гуру.

— Нет, — я оттягивала неизбежное, как могла. — Вдруг, это мой последний звонок. Дай поговорить напоследок.

Ваня пожал плечами и протянул трубку.

— Да? — наверное, прозвучало чересчур эмоционально и немного запыхавшимся голосом.

— Ты где? — без предисловий раздался голос Смолова в трубке.

— Прыгаю с парашютом, — ни капли лжи — чистая правда.

— Что ты делаешь? — не поверил своим ушам Паша. — П-прыгаешь с парашютом, я не ослышался?

— Именно, — подтвердила я, даже получая удовольствия от эффекта. — Сзади уже прицеплен инструктор, так что говори быстрее, меня ждут.

— Ты после всего этого пошла прыгать с парашютом?! — не верил Смолов.

Гадал закатил глаза, так как динамик телефона трубил голос шефа, казалось, на всю округу. А потом показал знак закруглять разговор, и я была полностью с ним согласна:

— Мне пора! — крикнула я в трубку и сбросила вызов.

Телефон тут же зазвонил снова, но уже в руках гадала, который махал мне рукой:

— Счастливо приземлиться. Я жду тебя здесь! Только не забудь сбросить мышиную шкурку!

Боже, что я делаю? — мелькнула мысль перед прыжком. А потом «ба-а-а-а-анза-а-ай!»

Руки тряслись мелкой дрожью, сердце работало со скоростью гоночного болида, а крик «а» так и застрял где-то в небе Подмосковья.

Я не могла отдышаться, сказать ни слова, но внутри все разрывало от эмоций. Это было круто!

Моя душа сейчас будто проделала обратный путь наверх и взлетела, болтаясь между облачками, а губы сами растянулись в улыбке.

Инструктор отстегнул крепления, и я рухнула на землю, а потом упала на спину и раскинула руки по сторонам. Где-то рядом жужжал шмель, перед носом пролетела бабочка, подул ветер и опустил травинку мне прямо в глаз. Но я лишь зажмурилась, не желая портить себе удовольствие.