Чужая гостья - Алла Холод

На следующее утро Анечка встала, позвонила в приемную областной думы и спросила, каковы условия конкурса на замещение вакантной должности в пресс-службе, на что ей ответили, что собеседования с претендентами проводит Марьяна Юрьевна Карелина, и дали ее рабочий телефон.

Анечка очень волновалась. С вечера она истратила все остатки маски, которую ей подарили еще в театре, чтобы убирать синеву под глазами. Рано легла, заранее зная, что будет часто просыпаться и смотреть на темный потолок, пытаясь представлять себе что-нибудь хорошее, чтобы уснуть. Тщательно причесалась и накрасилась, надела самый приличный свитер и пошла в думу. Вопреки ожиданиям, маяться под дверью кабинета ей не пришлось, Марьяна встретила ее точно в оговоренное накануне время. Выглядела Карелина ослепительно. Стройная, подтянутая, одетая в песочного цвета элегантный, слегка легкомысленный костюмчик, раскосые татарские глаза чуть подчеркнуты подводкой, на губах светло-бежевая помада. Она улыбнулась Анечке как незнакомой, но в кабинете, присмотревшись, вспомнила:

– Мы, кажется, вместе учились в университете? Даже в один год заканчивали?

– Да, я вас отлично помню, – подтвердила Анечка.

– Ну, расскажите о себе, чем занимались после окончания, – вполне доброжелательно сказала Марьяна и приготовилась слушать.

Внимание Марьяны показалось Анечке живым и искренним, и она рассказала. О смерти отца, о своем непропорциональном лице, которое не понравилось на телевидении, о работе в театре, о том, что она хочет чего-то серьезного и настоящего.

– Ну работа в думе – это вряд ли именно то, что можно назвать серьезным и настоящим, – неожиданно прервала ее Марьяна. – Эта работа не повысит твою квалификацию как журналиста. Мне здесь больше нужен человек, обладающий организаторскими способностями. И к тому же очень ответственный. Нужно быть хорошим исполнителем. Работа не очень творческая, сразу предупреждаю.

Анечка заволновалась так, что у нее перехватило дыхание.

– А можно чуть подробнее? Я бы сразу сказала, справлюсь я или нет.

– Да, конечно.

Журналиста для написания пресс-релизов и материалов для СМИ Марьяна уже нашла. Ей требовался еще один человек, который взял бы на себя все организационное взаимодействие со СМИ: своевременное оповещение о заседаниях постоянных и специальных комиссий, рассылку релизов, согласование времени съемок тематических передач, обработку государственных контрактов, по которым СМИ работали с областной думой.

– Скоро мы еще сделаем собственный сайт, но этим будет заниматься профессионал, – продолжала Марьяна, – а что тебе нужно делать, я обрисовала. Справишься?

– Справлюсь, – уверено ответила Анечка, не понимая, как ей называть Карелину – на «ты» или на «вы».

Впрочем, Марьяна сразу сказала, что обращаться к ней можно неофициально, но первое время Анечка не могла преодолеть смущение, а потом продолжила обращаться к Марьяне на «вы» уже по другим причинам.

Это была работа ее мечты, престижная и стабильная. Не нужно было уметь писать. Не нужно доказывать кому-то, что у тебя прекрасный носик, а не пятачок. А лицо очень даже пропорциональное. Это была идеальная сфера, в которой Анечке хотелось бы вращаться. Здесь она могла приобрести высокие знакомства, а может, и встретить интересного мужчину. Только бы Марьяна ее взяла! Только бы взяла!

Карелина обещала дать ответ через неделю, и в течение этого времени Анечка ходила сама не своя. Каждый день она бегала в храм, стояла на коленях перед образом Николая Чудотворца, плакала, молила его о помощи. Подала молебны и поставила свечи в трех монастырях. И каждую минуту про себя молилась.

Через неделю Марьяна Карелина позвонила, велела прийти с полным пакетом документов, необходимым для трудоустройства. Опыта госслужбы у Анечки не было, и она могла претендовать только на самый низкий статус с самой небольшой зарплатой. Но Марьяна уже знала о сложной финансовой обстановке в семье Анечки и просто сказала:

– Подожди, я все решу.

Ушла на другой этаж, вернулась через полчаса, принеся известие:

– Все нормально, пиши заявление на главного специалиста.

– Как же у вас это получилось, Марьяна Юрьевна? – с замиранием сердца спросила Анечка, чуть не задохнувшаяся от нахлынувших эмоций. (Вопрос о том, как называть начальницу, решился именно в этот момент.)

– Легко, – ответила та. – Для меня – совсем легко, а папе придется немного напрячься.

Папа у Марьяны Карелиной в сфере здравоохранения считался всемогущим. Она пообещала руководителю аппарата думы какую-то помощь в организации чьего-то лечения, и вопрос с Анечкой был решен. С Марьяной все хотели дружить.

На следующий день Анечка Антипова вышла на работу в областную думу. И в тот момент она была самой счастливой девушкой на свете. Правда, период долгих треволнений все-таки сказался на маме – у нее произошел микроинфаркт, но Анечка даже не успела почувствовать всю силу обрушившегося на нее удара. Как только Марьяна узнала о случившемся, она подключила свои возможности, и маму срочно госпитализировали в кардиологический центр областной больницы, куда свободный вход был открыт либо самым блатным, либо самым богатым. Имелись там и простые люди, получающие лечение по квотам, но они ждали своей очереди месяцами, а то и годами. Анечка была поражена уровнем оснащенности центра, качеством обслуживания, она никогда раньше не видела таких больниц. После выписки маму планировали отправить в специализированный санаторий. Анечке было не о чем беспокоиться, но на душе было как-то смутно. Так хорошо быть не может! Если сейчас так хорошо, значит, завтра случится что-то ужасное. Она не могла поверить в то, что жизнь преподнесла ей такой подарок, да еще и в лице человека, которого она поначалу недолюбливала. Марьяна, которую Анечка считала надменной фифой и снобкой, оказалась отзывчивой и доброй, она переживала за свою маленькую команду и готова была броситься на помощь по первому зову и даже без него. В работе она была требовательна, но никогда не спрашивала лишнего – только то, что поручила. Она не унижала сотрудников, не тыкала носом в неудачи, напротив – помогала, если что-то получалось не так. Анечка не могла поверить, что совершенно посторонний человек вдруг начал значить в ее жизни так много, делает столько добра и не требует ничего взамен. Все было до того хорошо, что захватывало дух. После долгих лет беспросветной, тягостной нищеты она первый раз вздохнула свободно. Зарплата в думе была приличной, но Марьяна, дай бог ей здоровья, разрешила иметь и дополнительный заработок: выполнять поручения депутатов, писать для них интервью, организовывать съемки сюжетов, которые не были частью думской работы и оплачивались депутатами из личных фондов. Этих заказов становилось все больше, и скоро у Анечки завелась свободная копейка. Мама вернулась из санатория как новенькая, и у нее даже появился воздыхатель. Она стеснялась признаться дочери, но Анечка благословила ее: если бог дал возможность еще хоть сколько-то пожить для себя, грех не ответить ему благодарностью. Анечка расцвела и внешне. Она присматривалась к гардеробу Марьяны, к ее манерам, украшениям, походке и старалась понять, что делает эту женщину такой, какая она есть. Шикарной? Эффектной? Цельной? Все нет и все да. Она была особенная, и Анечка была счастлива, что судьба свела ее с Марьяной, боготворила ее, была готова ради нее на все. Она была счастлива и жила предчувствием еще большего счастья.