Ложе из роз - Сьюзен Симмонс

И достойный супруг.

Кэролайн понимала, что Элфрида не назовешь достойным, и все же его не следовало сбрасывать со счетов.

— Не спешите, не торопитесь, леди Чабб, — увещевала она себя, глубже погружаясь в теплую, ароматную воду.

Ибо, как только она окажется в свите Мальборо, Кэролайн вознамерилась кратчайшим путем прийти к своей заветной цели — стать любовницей его королевского высочества, принца Уэльского, а для друзей — просто Берти.

Кэролайн прикрыла глаза. Она вступала в мир грез, который создала для себя — мир власти, сословных привилегий, королевских балов и яхт — всего того, что нельзя купить за деньги.

Принц непременно обратит на нее внимание. Его привлечет ее красота, остроумие, ее талант — талант, который пропадает понапрасну с таким человеком, как Элфрид Чабб.

Кэролайн потянулась за губкой, лежащей на столике рядом с ванной, и с наслаждением принялась мыться. Не спеша она мыла грудь, чувствительные соски, шелковистый живот, опускаясь все ниже… Возбуждаясь больше, чем от прикосновений Элфи, она подалась вперед и принялась ласкать себя.

Представив себе лицо принца — нет, на этот раз перед ее глазами возник не Берти, а смуглые, чувственные, аристократические черты маркиза Корка — Кэролайн вонзила ручку губки в тело Она стремилась удовлетворить себя, и когда жаркий поток страсти захватил ее, Кэролайн внезапно поняла, каким будет ее следующий шаг.

Майлс Сент-Олдфорд.

Она улыбнулась себе — хитрец не ведает покоя.

— Хитрец не ведает покоя, верно, сэр Элфрид? — дружелюбно произнес Майлс, входя в библиотеку аббатства ранним свежим утром.

Элфрид Чабб оторвался от книги, которую штудировал — вся поверхность библиотечного стола, где он сидел, была завалена различными бумагами и переплетенными в кожу томами — и прикрыл ладонью страницу, когда Майлс прошел через комнату. — Прошу прощения, милорд? — Элфрид удивленно замигал.

Этот человек начисто лишен чувства юмора, решил Майлс. Сэр Элфрид был убийственно серьезен и убийственно скучен. Проведя неделю в компании супругов Чабб — в сущности, эта неделя показалась ему целым месяцем — Майлс не мог взять в толк, что им здесь надо.

Сэр Элфрид был преуспевающим торговцем, обладающим настоящим талантом делать деньги — этот факт был прекрасно известен Майлсу. Кроме того, он считался известным историком-любителем, по крайней мере, так сообщила Майлсу леди Элисса. Этот джентльмен был солидным, лишенным воображения и необщительным. К тому же он оказался не слишком опытным игроком в баккара[3], или в «бакка», как он предпочитал называть эту игру, однако каждый вечер предлагал Майлсу сыграть несколько партий.

Он неизменно проигрывал. После вчерашней талии сэр Элфрид остался должен Майлсу около двадцати фунтов.

Леди Кэролайн Чабб была умна, остроумна, прекрасно умела вести себя в обществе и поддержать разумную, если не искрометную, беседу на всевозможные темы. Внешне она держалась, как уверенная в себе красавица, и, несомненно, со временем должна была занять положение леди Рэндолф Черчилль, урожденной Дженни Джером, нью-йоркской, а позднее парижской львицы, или же герцогини Манчестерской, которая некогда сопровождала Берти в мюзик-холл, где, по слухам, однажды сплясала канкан, или же недавно вошедшей в круг близких друзей принца Уэльского прелестной Лилли Лантри.

В леди Чабб есть какая-то черта, думал Майлс, стоя посреди обширной библиотеки, которая живо напомнила ему женщин из свиты Мальборо.

Об отсутствующем мистере Эдварде Чаббе, близком приятеле и спутнике младшего сына герцога Б. , он знал только понаслышке, Шармел Чабб была копией своей матери. Несомненно, мисс Чабб станет звездой очередного светского сезона и благодаря собственной красоте и деньгам отца сделает самую выгодную партию. Майлс мог ручаться, что она выйдет замуж по меньшей мере за барона, а может быть, и за виконта.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь, милорд? — осведомился сэр Элфрид, снимая очки и потирая побагровевший нос большим и указательным пальцами левой руки. По-видимому, на некоторое время он решил отвлечься от трудов.

— Я ищу книгу, — отозвался Майлс.

— По какому-то определенному предмету, сэр?

Майлс кивнул.

— По садоводству.

— По садоводству? — переспросил сэр Элфрид, вопросительно приподнимая клочковатую бровь.

— Точнее — по разведению роз.

— Никогда бы не принял вас за любителя цветов, Корк, — заметил Элфрид Чабб, водружая очки на прежнее место. Отодвинув тяжелый библиотечный стул, он поднялся из-за стола.

— Интерес к ним у меня проснулся совсем недавно, — кратко объяснил Майлс.

— Странно — солдат интересуется столь дамским предметом, как розы.

— Бывший солдат.

Сэр Элфрид проигнорировал это замечание взмахом руки.

— Кто был солдатом, навсегда останется им.

Майлс улыбнулся и поспешно сменил тему.

— Насколько я понимаю, вы — историк.

— Я занимаюсь историей, — скромно отозвался Чабб. — Когда несколько лет назад я отдалился от дел, моя дорогая жена решила, что мне нужно чем-то занять себя, — Элфрид Чабб изобразил уклончивый жест. — Так я и стал изучать историю западных графств.

Майлс облокотился о перила резной деревянной лестницы, ведущей на второй этаж библиотеки — и с бесстрастным видом скрестил руки на груди.

— Могу я полюбопытствовать, почему вы выбрали именно историю западных графств?

— Мои предки отсюда родом. — Шагая по комнате, бросил через плечо сэр Элфрид. — Мне всегда было интересно составить генеалогию рода Чабб, — он остановился и осмотрел книги на полке перед собой. — Значит, садоводство…

Майлс бросил взгляд на стопку толстых томов, сложенных на библиотечном столе. Их корешки украшали малообещающие названия: «Полная и всеобъемлющая история западных графств», «Легенды, сказания и описания природы Девона», «Священные источники Корнуэлла и Девона», «Западный полуостров и наследие ирландских святых».

Посреди стола, почти погребенная под бумагами, лежала открытая книга, которую Элфрид Чабб столь пристально изучал в тот момент, когда Майлс помешал ему. С трудом, ибо страница была повернута к нему вверх ногами, Майлс прочел: «Фамильная история и генеалогия…»

Черт подери! Остальное он не мог разобрать.

Быстро приблизившись, Майлс приподнял край страницы в тот момент, когда Чабб оказался спиной к нему, и прочитал остаток заголовка: «… зрлов Грейстоунских».

Чего ради Элфрид Чабб изучает книгу о предках Элиссы? И, что еще любопытнее — пытается это скрыть? Почему бы ему просто не признаться, что он любитель совать нос не в свое дело?