Виндзорский узел - Си Джей Беннет

Королева достала из ящика лупу и принялась изучать снимок. Издалека (и если смотреть невооруженным глазом) девушку на фотографии можно было принять за Рейчел Стайлз. Но так казалось в основном из-за прически. Нос у девушки был не такой, как у доктора Стайлз — шире и некрасивее. И подбородок длиннее. Или нет? Если бы королеву попросили, не сходя с места, поклясться (к счастью, никто никогда себе такого не позволял), что на снимке не Рейчел Стайлз, а другой человек, она не смогла бы этого сделать. Она лишь чувствовала, что это так.

Но казармы Мервилл — совершенно точно не Букингемский дворец. Получается, в ответ на вопрос о том, где вручали медаль, Рейчел Стайлз солгала. По иронии судьбы Елизаветинский крест — одна из немногих наград, которую чаще всего вручают не во дворце. Разумеется, большинство об этом не знает — но уж королева-то знает наверняка.

Убедит ли это хоть кого-нибудь? Ведь крест вручали даже не самой Рейчел, а ее матери. Легко парировать — мол, девочка могла это и не помнить или растерялась из-за встречи с королевой.

Однако она знала. Знала. Просто знала, и все.

Рози словно прочла ее мысли.

— Разве служба безопасности не выяснила бы во время проверки, что она выдает себя за другого? — уточнила она.

— Они обязаны это делать, — ответила королева.

— Да и потом — я хочу сказать, после убийства, когда полиция опрашивала всех, кто был в замке. Разве они не заметили бы?

— Скорее всего. — Она со вздохом переменила тему. — От Билли Маклахлена, наверное, еще нет вестей? — без особой надежды спросила королева. Рози звонила ему от силы пару часов назад. Вряд ли он уже успел что-то раскопать.

— Нет, мэм. Но он сказал, как только что-то узнает, сразу же позвонит.

— Хорошо.

Рози переступила с ноги на ногу. Королева заметила, что она мнется в нерешительности и явно чем-то взволнована: обычно ее личные помощники так себя не вели.

— Что-то еще?

— Да, мэм. Боюсь, я совершила ужасную ошибку. Простите меня.

— Говорите как есть.

Рози вздернула подбородок и, собравшись с духом, произнесла:

— Я позвонила в компанию, где работала Рейчел, и попросила дать телефон ее брата. На случай, если вы захотите с ним пообщаться. Правда, я соврала, будто звоню по поручению вашей экономки, якобы Рейчел забыла в замке кое-какие вещи, мы их нашли и хотим вернуть. Секретарь мне ответила, что понятия не имела о визите Рейчел в Виндзорский замок. Я совсем забыла, что встреча была секретной — точнее, решила, что ее коллеги в курсе. А оказалось, они ничего не знали — по крайней мере девушка, с которой я говорила, не знала точно.

— Бог мой… Надеюсь, вы не упомянули о цели встречи? — спокойно уточнила королева. Неприятно, но не смертельно.

— Нет, конечно. Но она, то есть эта девушка, очень удивилась, что Рейчел вообще куда-то ездила. Она несколько дней болела, на работе не появлялась. Я спросила, сколько именно дней она отсутствовала, секретарь сказала, неделю до смерти, то есть примерно с того самого приема в Виндзоре.

— Спасибо, Рози, — задумчиво проговорила королева.

— Нужно ли кому-то об этом сообщить?

— Поинтересуйтесь у инспектора Стронга, как бы невзначай, всех ли гостей из списка они опросили после гибели мистера Бродского. Хотя, по-моему, всех. Да скажите управляющему, что меня беспокоит организация безопасности и я хотела бы, чтобы он уточнил, все ли процедуры были соблюдены в тот день и на следующий — проверяли ли у посетителей документы. Думаю, он уже это уточнил. Пусть сообщит мне, что удалось выяснить.

Королева не была суеверной, однако часто замечала, что беда не приходит одна. На следующий день, после многообещающего отчета, в течение часа пришли сразу три дурные новости.

Она готовилась к очередному заседанию Тайного совета, когда к ней заглянула Рози.

— Ваше величество, звонил Билли Маклахлен.

— Прекрасно. Ему удалось выяснить что-нибудь интересное?

— В общем, да. Результаты токсикологической экспертизы тела Рейчел Стайлз оказались немного странные. В крови ее, помимо кокаина и алкоголя, обнаружен транквилизатор, который ей не прописывали. Однако, насколько мне известно, она долгое время лечилась от тревожного расстройства. Ведь она так рано осталась круглой сиротой.

— Ясно.

Следующая новость, которую сообщила Рози, поставила крест на смутных подозрениях королевы. Подчиненные главного инспектора Стронга после убийства Максима Бродского действительно опросили всех, кого считали нужным, в том числе и Рейчел Стайлз, которая была дома, в Докленде, и, несмотря на грипп, с готовностью ответила на вопросы детективов. То есть как минимум была в курсе дела.

В довершение всего управляющий замка велел начальнику службы безопасности дважды проверить правильность процедур: все протоколы оказались соблюдены. Если вместо Стайлз в замке была другая девушка, подмену организовали поистине виртуозно.

Третий удар оказался самым сильным.

Хамфрис (как ей показалось, не без удовольствия) сообщил, что команде из Круглой башни удалось обнаружить: в прошлом году Сэнди Робертсон купил в интернет-магазине точь-в-точь такие же кружевные трусики, как те, что обнаружили возле тела Максима Бродского. А значит, разгадка близка.

До срока, который королева сама себе назначила, оставалось совсем немного, и она спросила себя, удалось ли ей продвинуться в расследовании. Она не сомневалась, что напала на след, однако команда Стронга невольно опровергла ее гипотезу. В следующие дни она будет занята так, что продолжить поиски не останется времени. Грядут исторические события, наблюдать за которыми будет весь мир. А бедняга Сэнди Робертсон подождет.

Мысль об этом казалась невыносимой, но ничего иного не оставалось.

В детстве ее спросили, чем она хочет заниматься, когда вырастет, и она ответила: жить в сельской местности, рядом с животными. Последний месяц она именно так и живет, но в следующие несколько дней придется побыть королевой.

До юбилея оставались сутки, но в среду они с Филипом по случаю празднования пятисотлетия Королевской почтовой службы посетили Виндзорское отделение связи. День выдался погожий, толпа приветствовала ее радостными криками, махала флажками. Анжела удачно выбрала для нее розовое пальто и шляпу: при солнечном свете они прекрасно выйдут на фотографиях. Отделение связи собирались назвать в ее честь, там открыли выставку, которую ей предстояло осмотреть, и выпустили непременную памятную марку.

Церемония получилась оживленной, но следующее мероприятие оказалось еще более типично британским: они отправились в расположенные неподалеку сады Александры[29], где нужно было открыть новую эстраду; дети спели, показали фрагмент из “Ромео и Джульетты” — как раз шел Шекспировский фестиваль школьных театров.