Царствие благодати - Йорген Брекке

— Значит, ее убили в субботу раньше 22:21, когда вы вставили этот диск в компьютер?

— Значит, так.

— То есть в то время, когда вы были в библиотеке?

— Да, похоже, что так, — покорно согласился Ваттен.

— То, что мы сейчас видим в записи, можно было увидеть с этого монитора в прямой трансляции?

— Разумеется. Я могу сидеть в кабинете и наблюдать все, что «видят» наши пять камер. Но смысл не в этом. Система видеонаблюдения нужна в первую очередь для документирования событий.

— Поэтому в субботу вечером, когда вы ставили болванку в компьютер, монитор не был включен?

— Нет, конечно. Иначе я бы увидел труп в хранилище.

— Думаю, вам лучше всего вернуться вместе со мной в участок, — сказал Синсакер, осторожно кладя руку Ваттену на плечо. Тот тяжело вздохнул. Запустил руку в гриву волос. И не сказал ни слова.

«Он постарел на пять лет, — подумал Синсакер, — а волосы все такие же густые. И вздыхает так же тяжело, как тогда».

В ходе короткого совещания в участке, на котором, кроме Браттберг, Йенсена и Синсакера, присутствовал прокурор Кнутсен, Ваттена перевели на положение подозреваемого. Но пока надежных улик против него не было. Хотя его объяснение сильно хромало, они не могли найти нестыковок. Факты, которыми они располагали, сводились к следующему: во-первых, он находился в библиотеке в то время, когда Гунн Бриту Дал лишили жизни; во-вторых, он был одним из очень немногих, кто мог попасть вместе с ней в книгохранилище, и, в-третьих, ранее он оказался замешан в деле о предполагаемом убийстве. На допросе им немного повезло — они выудили признание в том, что именно он отвечает за систему видеонаблюдения и как раз во время убийства в компьютере отсутствовал диск, куда могла быть записана трансляция с камеры в хранилище. Естественно, возникал вопрос — халатность это или злой умысел. По мнению прокурора, осторожного лысого человека, которому до пенсии оставалось еще меньше, чем самому Синсакеру, строить обвинение на таких уликах — занятие весьма сомнительное.

— Значит, даем ему побыть на свободе еще день или два, — подвела итог Браттберг. — Да, прежде чем он уйдет, мы должны взять у него пробу слюны.

— Думаю, у нас есть данные с прошлого раза, — сказал Йенсен. Он сидел за столом и смотрел в раскрытый ноутбук, осторожно поводя мышью. Торвальд Йенсен, как и Синсакер, относился к тому поколению следователей, которые чувствуют себя неловко, когда им приходится обращаться за помощью к персональному компьютеру. У нового поколения все не так. Молодежь скачет по сайтам и пребывает в уверенности, что можно раскрыть дело, не выходя из Интернета.

— Да, все необходимые данные по Ваттену мы получим: полный анализ ДНК, отпечатки пальцев и все остальное, — через некоторое время подтвердил Йенсен.

— Отлично! А то из больницы Святого Олафа уже просочилась информация, что обнаружены улики биологического происхождения, — отозвалась Браттберг.

— То есть речь идет о…

— Сексуальном контакте, — сухо констатировала Браттберг.

Этим коротким ответом она в то же время почти незаметно сумела выразить свои истинные чувства: отвращение к преступлению, скорбь, сострадание и незаурядное понимание слабостей человеческой природы. Синсакер подумал, что именно это нравится ему в шефе больше всего. Суховатый деловой стиль, скрывающий мудрость и человеколюбие; этими качествами мало кто обладает.

— Само собой, окончательный отчет о вскрытии мы получим через некоторое время. Тело поступило в распоряжение патологоанатомов меньше часа назад. Анализ ДНК может занять дни, если не недели. То, что уже есть, пригодится на следующем допросе, чтобы немного расшевелить Ваттена. Но не следует забывать и о других ниточках. Прежде всего супруг, Йенс Дал. Мне кажется, эта Сири Хольм тоже может представлять интерес. Ведь она была в библиотеке перед самым убийством. Но если Ваттен не ошибается и она действительно недавно приехала из Осло, вряд ли к ней потянется горячий след. Йенсен, ты продолжаешь опрашивать сотрудников библиотеки. На этот раз постарайся незаметно наводить разговор на Ваттена. Да, Синсакер, твой блеф о найденных Гронстадом маленьких красных пятнах, оставленных вином, похоже, произвел на него определенное впечатление. А теперь вот выяснилось — это вовсе не блеф. Пришли настоящие результаты анализов: действительно вино. Пятна довольно свежие. Вполне возможно, их оставили в субботу. Но с этим мы подождем, пока криминалисты не накопают побольше. Кроме того, в книгохранилище найдены отпечатки пальцев. Вот увидите, скоро у нас будет что выложить на стол. А до тех пор ты, Синсакер, занимаешься мужем и новенькой библиотекаршей.

— Ay, ay, sir[20].

— Ay, ay, madam[21], — с улыбкой поправила начальница.

— А как поступить с прессой? — допытывался Торвальд Йенсен. — Дело уже стало главной темой во всех сетевых газетах; растрезвонили даже о том, что мы забирали Ваттена на допрос. Сомневаюсь, чтобы журналистам оказалось трудно разговорить библиотечный народ.

— С прессой стараемся общаться как можно меньше. Пусть ждут: завтра будет пресс-конференция. Если повезет, мы сможем сообщить им о Ваттене значительно больше, — ответила Браттберг.

— Еще одна вещь.

Все уставились на Синсакера.

— Есть ли у нас в Норвегии специалисты по серийным убийствам?

— А зачем они нам? — резко спросила Браттберг. — У нас одно убийство, никакой серии нет.

— Верно, но меня смущает способ, которым совершено убийство. Кроме того, осталось старое дело Ваттена.

— Есть один полицейский в Осло. Не помню, как его зовут, — сказал Йенсен. — В девяностые годы он успешно расследовал серию убийств и изнасилований в Австралии. С тех пор никак не расстанется с бутылкой.

— То есть слывет не вполне надежным?

— Попытка не пытка. — Йенсен со своим всегдашним оптимизмом не признавал драм.

— Такую попытку мы испытывать не будем, — решила Браттберг. — Это только в американских сериалах полиция вызывает эксперта по серийным убийствам сразу после первого трупа. У нас, во всамделишной Норвегии, расследование так не ведут.

Синсакер достаточно долго знал Гру Браттберг, чтобы понимать: этот мяч не просто улетел в аут, но отмечен, взвешен и никогда больше не войдет в игру. Стыд и срам! Он почти радовался предполагаемому знакомству с этим непросыхающим типом.

А вероятность знакомства между тем висела в воздухе. Когда Браттберг была уже в коридоре, Йенсен заговорил:

— Очень мило, что Браттберг не придает большого значения специализации сотрудников, но все-таки есть один вопрос, ответ на который я очень хотел бы знать.

— И это?