Тайные виды на гору Фудзи - Виктор Пелевин

Он был еще относительно молод, но уже лыс – последние кустики волос на темени были тщательно подбриты. Его короткие усы походили на кусок приклеенного к губе ботиночного шнурка. В руке он держал огромный стакан с какой-то розово-белой взвесью.

Он действительно был перекачан даже по сравнению с другими качками-уродцами, которых Тане доводилось наблюдать в спортзалах, и напоминал сложную конструкцию из колбас, колбасок и шаров зельца в лоснящейся коже.

На его груди была обширная татуировка: слева – китайский инь-ян с большой черной звездой в светлой половине, справа – другая звезда, шестиконечная, с симпатичной курочкой внутри. Вокруг этих смысловых полюсов, как значки на куртке у фрика, были разбросаны многочисленные магические и каббалистические тату номиналом поменьше.

– Здравствуйте, – сказала Таня. – Я Таня. К Жизели.

– Заходи.

Таня вошла в квартиру.

Открытое пространство, куда она попала, больше напоминало спортзал. Черные упругие маты на полу, машина для ног, турник, лавки, штанги на стойке… Пройдя среди разбросанных по полу гантелей, Таня оказалась на кухне.

Кухня походила на химическую лабораторию – весь рабочий стол занимала пирамида разноцветных пластиковых банок и баночек со спортивными порошками, напоминающими своей маркировкой сорта ракетного топлива. Среди банок стоял огромный миксер профессионального вида.

– Хочешь смузи?

– Спасибо, – сказала Таня. – Может быть, потом. А Жизель…

– Это я. Я женщина.

Таня уже поняла, что именно этот голос и говорил с ней по телефону, но все равно покраснела.

– Садись, – сказала Жизель. – И не думай, пожалуйста, что я психованная с отклонениями. Или попытаюсь сейчас тебя изнасиловать на столе. Нет. Я вообще не по секс-части – ни так, ни эдак. Но по внутренней духовной идентичности я женщина. А по роду занятий философка. Смотри, все это мои книги. Ждут своего дня…

Жизель показала на полку с серыми бумажными скоросшивателями. Их было много. На их корешках темнели разнокалиберные штемпели:

ЖИЗЕЛЬ Б.-Х.

Что за бэ-хэ, подумала Таня.

Ничего лучше, чем «большой хуй» в голову, если честно, не приходило – внешность Жизели и складка на шортах располагали именно к такой расшифровке. Таня покосилась на рабочий стол и заметила на нем упаковку шприцев. Так, еще лучше…

Жизель проследила за ее взглядом.

– Думаешь, для наркотиков? – усмехнулась она. – Нет. Это для инъекций тестостерона. От него мышцы растут и вообще… В моем случае тестостерон играет совершенно особую роль. Чтобы ты поняла, я тебе сейчас кое-что покажу. Чисто медицинская демонстрация, не смущайся…

Жизель сняла шорты и бесстыдно развернулась голым передком к Тане.

Таня даже не вздрогнула – а только изумленно покачала головой.

«Неужели опять? Вот то же самое? Да нет, так ведь не бывает… Не может быть».

– Погляди вот сюда, – сказала Жизель, расправляя свое обширное хозяйство руками. – Вот здесь, под кожей. Видишь? У мужика их два. А здесь сколько?

Таня заставила себя посмотреть.

– Четыре, – сказал она. – Правда четыре…

– В медицине такое называется «полиорхизмом», – сказала Жизель. – Только при полиорхизме обычно бывает три. Третье не работает – канатики перекручены или еще что-нибудь. А здесь работают все четыре. Как швейцарские хронометры. Но меня не следует бояться. Этот орган – больше не инструмент порабощения женщины. Это трофей. Как самурайская сабля в музее Пограничных войск. Все поставлено на службу нашему… Эй… Чего ты ревешь-то?

Таня к этому моменту безудержно рыдала.

С ней случилось то, что в благополучных сытых странах называют «триггерной реакцией» – один комплект мужских гениталий напомнил ей о другом, разбередив совсем свежую еще рану.

Жизель торопливо надела шорты.

– Ты чего… Мужскую мерзость, что ли, не видела?

Таня чувствовала легкое головокружение. Все ее женские инстинкты абсолютно точно знали – в происходящем нет никакого сексуального подтекста. И никакой перверсии. Ну то есть вообще. Она была в этом уверена и почему-то ощущала доверие к Жизели.

– В том и дело, что видела, – пожаловалась Таня. – Совсем недав… недав…

– Кто-то тебя обидел?

Таня кивнула.

– Кто?

– Волшебник, – взорвалась Таня слезами. – Волшебник, блять… В голубом… вертолете. Чтоб он сдох, су… су… сука…

Жизель не удивилась этим словам.

– Я как раз про него недавно писала, – сказала она, – про этого волшебника. Вот погоди-ка…

Она подошла к полке с папками.

– Где это… Черт, картинка отклеилась. Ну-ка, прочти.

Таня взяла протянутую ей страницу с мелким принтом и, отводя ее далеко от лица, чтобы не залить слезами, прочла:

Как ни странно, дочитав отрывок, Таня как раз почувствовала, что слезы из ее глаз больше не льются. Это было про нее. Полностью про нее.

Жизель знала о жизни все.

Мало того, Таня с удивлением поняла, что чувствует себя очень хорошо и спокойно. Диковатая выходка Жизели словно прорезала нарыв в ее сердце – и весь накопившийся душевный гной вылился наружу вместе с потоком слез. Таня была благодарна за этот неожиданный катарсис.