КГБ в Афганистане - Лариса Кучерова

Его подозрения подкреплялись еще и тем, что в последнее время духам здорово доставалось, и буквально накануне район их базы изрядно отутюжили «грачи»[15]. Согласно разведданным, банда не попала под удар только благодаря случайному стечению обстоятельств, и в данном случае «каскадерам» это было на руку. Затаив злобу, главарь с большим вниманием отслеживал каждый шаг своего «соратника», который буквально накануне авиационного удара по какой-то своей надобности с отрядом верных ему людей отъехал в свой родовой кишлак, да и задержался там на некоторое время.

Медлить было нельзя. Не мудрствуя лукаво, разведчики состряпали письмо: «В следующий раз будь точнее. Деньги заберешь в заброшенном колодце». Через доверенное лицо оно «случайно» попало в руки к недоверчивому главарю. Для пущей убедительности в заброшенный колодец подбросили стопку денег, завернутую в старый кусок советского брезента. Все выглядело вполне естественно. Никто не почувствовал подвоха. Восточная кровь вскипела моментально…

Уж как там все происходило в деталях, никто не знает, но, по разведданным, в результате выяснения отношений недавно объединенная банда практически перестреляла друг друга. Уцелевшие после этой перепалки крохи серьезной угрозы разведчикам уже не представляли.

– Это была наиболее типичная ситуация. Подобных случаев в нашей практике было немало.

«Это война афганского народа…»

– В наши дни принято огульно чернить все, что связанно с вводом и пребыванием ограниченного контингента советских войск на территории Афганистана. Средства массовой информации наперебой клеймят, обличают, разоблачают, припечатывают штампы. Кажется, только ленивый не пнул «кремлевских старцев», равнодушно отправивших наших ребят на эту бойню. На моей же памяти был случай, о котором сегодня редко можно услышать или прочитать. Речь идет о шифровке, отправленной в войска ОКСВ[16] за подписью генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева. Время стерло из моей памяти точный текст. Столько лет прошло… Но приблизительно это звучало так: «Солдаты и офицеры! Вы все наши дети. Мы дорожим вашими жизнями. Берегите себя! Не ввязывайтесь в бессмысленные боевые столкновения. Не поддавайтесь на провокации. Действуйте только во вторых эшелонах. Помните, что это война афганского народа…» И дальше в таком же духе… Я лично читал этот документ. Очень искренний и человеческий…

Однако отсиживаться во вторых эшелонах получалось далеко не всегда. Вояки в афганской народной армии были, мягко говоря, никудышные. Воевали, как Аллах на душу положит. Простенько, без изысков.

Одно время «каскадеры» долго боролись с местными особенностями стрельбы из танка: вначале в одну сторону минут пятнадцать-двадцать лупят без разбора и прицеливания, потом развернут на несколько градусов башню – и еще столько же тупо палят в белый свет, что в копеечку. Куда летят снаряды, на чьи головы падают, никого не волновало.

Поэтому при возникновении серьезных проблем с душманами и при планировании крупных военных операций афганцы нередко обращались за помощью к «шурави».

– Как-то раз афганское военное командование обратилось к нам с просьбой освободить из плена родственников партийных работников НДПА, находившихся в одной из окрестных банд. Руководство долго не давало «добро» на проведение этого рейда. Нам говорили, что это проблемы афганцев, пусть они и освобождают своих родственников собственными силами, а нам в данном случае идти на риск нецелесообразно. Тем не менее согласие мы все-таки получили.

Выход спланировали самым тщательным образом. Подробно опросили источники, обобщили и проанализировали полученную информацию, выработали оптимальный маршрут. Нервы были на пределе, но все прошло хорошо. И банду уничтожили, и пленных освободили, и свои все целы остались.

Солдат берегли, что детей

– Ребята у нас служили замечательные. Отлично подготовленные, выносливые, в совершенстве владевшие стрелковым оружием, будь то автомат или снайперская винтовка. Все они, в сущности, были еще детьми. Мальчишки, еще ничего толком и не познавшие в своей жизни. Мы, офицеры, опекали своих бойцов, что детей малых: пайки свои всегда отдавали в общий котел, фрукты покупали, чай, конфеты, сладости разные. Как могли, скрашивали им суровые армейские будни.

Их сверстники, проходившие службу в Союзе, во время увольнения, пусть и не часто, но все-таки могли сходить и на дискотеку, и в кино, и с девчонками познакомиться, и увольнялись «героями». На груди от всевозможных знаков и значков за успешно сданные нормативы места свободного не было.

Наши ребята ничего, кроме этой войны, не видели, и в увольнения они не ходили. А куда было идти, когда за каждую голову цена назначена?! Да и «нормативы» у них были другие – боевые операции, правда, знаков за это не давали. Так что к концу службы на их груди, не в пример тем «орлам», что служили на Родине, кроме комсомольского значка и не было ничего…

Пересятника такое положение вещей несколько озадачивало, но изменить что-либо он не мог. Да тут случай помог.

Поручили ему, так сказать на общественных началах, оказать помощь в создании местной молодежной организации. Что-то вроде комсомола, в структуре которого он успел в свое время поработать. Благодаря этому поручению его пути пересеклись с Александром Потаповым – командированным из Москвы работником ЦК ВЛКСМ. С ним-то Олег и поделился своими размышлениями о подобной несправедливости.

– А давай мы их по своей, комсомольской линии наградим. Знаки у нас красивые, прямо-таки «ордена», а не знаки.

Сказано – сделано.

Каждого бойца наградили. Да не одним, а несколькими. То-то у них радости было. Одним словом – дети!

Казна воюет, а сума горюет

Чем больше Пересятник вникал в суть происходящих вокруг событий, тем больше его волновала одна отчетливо обозначившаяся проблема.

– Советский Союз, взяв на себя обязательства по поддержанию новой власти, нес в Афганистане огромные экономические затраты, в то время как Пакистан, Иран, некоторые европейские страны, пользуясь бессилием этой самой власти, вели на территории страны несанкционированные разработки полезных ископаемых, получая при этом баснословные прибыли.

Оперативная информация о проведении этих разработок и вывозе полезных ископаемых за пределы страны поступала регулярно…

Как-то раз знакомые афганцы в знак искреннего уважения пообещали подарить Пересятнику огромный булыжник лазурита. Офицер искренне был удивлен такой неожиданной щедростью.

– Да у нас этого добра в горах целое море, – уточнили они.

Информация заинтересовала. Цену этому «морю» Олег оценил моментально. До службы в органах госбезопасности он успел окончить политехнический институт по специальности «инженер-механик горного оборудования». Согласовав свои действия с командиром группы майором Джусоевым, он в многочисленных беседах с местными жителями собрал достаточно подробную информацию о залежах полезных ископаемых в районе и составил описание этих месторождений. На основании полученных данных Пересятник подготовил подробную справку, в которой акцентировал внимание руководства на возможность разработки Советским Союзом больших запасов драгоценных и полудрагоценных камней в Афганистане, грамотно, со знанием дела обосновав свои предложения. Подготовленный документ отправили в Кандагар.