Чаша Герострата - Наталья Николаевна Александрова

class="p1">— Пятьсот — и по рукам!

— Ну ладно, пользуйтесь моей добротой! Хотя это, конечно, натуральный грабеж! И вот еще что: в качестве подарка от фирмы презентую вам перчатки! — И он протянул Мите пару тонких резиновых перчаток. — Тоже в мусоре нашел. Полезная вещь при нашей работе.

Бомж взял у Дмитрия купюру и удалился с гордым видом.

Мы переглянулись, поделили перчатки — каждому по одной — и принялись за разборку мусора.

В основном в мешке были вещи бесполезные: банановая кожура, промасленная оберточная бумага, пустые стаканчики от йогуртов и фруктовых десертов, банки из-под пива и кока-колы, грязные бумажные салфетки, медицинские маски, использованные одноразовые бритвенные станки.

Мы уже отчаялись найти что-нибудь ценное, когда мне попалась скомканная бумажка.

Я на всякий случай развернула ее.

Это была листовка — такая же, как та, что я нашла в своем почтовом ящике. Или как та, которую нашел Митя.

Но на обратной, чистой, стороне листовки были написаны корявым, неразборчивым почерком несколько слов:

«Некр. 28–17.

Басс. 44–32.

Матр. 3-21.

Старос. 18–24»

Митя взглянул через мое плечо и проговорил:

— Старосельский переулок, дом 18, квартира 24! Это же мой адрес!

— Ну да, а Бассейная 44, квартира 32 — это мой!

— Значит, оставшиеся две записи — это тоже адреса! Адреса других клиентов этого чертова коуча!

— И как это он прокололся? — спросила я задумчиво. — Вроде бы все предусмотрел, даже свои африканские штучки забрал, и мебель, ты говоришь, самая обычная, и камеру с входной двери снял… И небось сам все убрал перед тем, как с этой квартиры съехать, а тут такую бумажку важную оставил… Наверно, завалилась она случайно под диван, а он его не стал двигать…

— Точно, диван в квартире тот же самый, кожаный! — оживился Митя. — Такой здоровый, его и с места не сдвинуть, не то что по лестнице этой крутой без лифта тащить. Но почему список адресов, а не фамилий и не телефонов?

— Да потому что нужно было эти листовки нам в почтовый ящик положить! Только нам четверым, понимаешь?

— Понимаю, что коуч этот втянул нас в такую историю. Ладно, пойдем отсюда, а то эти еще выйдут…

Я еще раз прочитала адреса на бумажке.

Мы переглянулись, и Митя произнес вслух то, что мы одновременно подумали:

— Нужно найти этих людей!

Правда, я додумала вторую половину этой мысли: нужно найти этих людей, если их еще не задержала полиция. Ведь того же Митьку я с трудом спасла от ареста… Вовремя успела, что и говорить.

На следующий день была суббота, мне не нужно было идти на работу, так что я явилась на Сенную площадь прямо с утра, прихватив в ларьке три стакана кофе и шесть круассанов.

Снова пришлось звонить Михаилу, а когда он увидел меня с картонным подносиком, то донельзя растрогался. Деликатно взял стакан и один круассан и удалился к себе, приговаривая, что вот бывают же такие женщины на свете, а ему почему-то не попадаются.

Митя напился кофе и заявил, что готов к действиям, что у него просто душа горит найти этого коуча и набить ему морду.

В первую очередь мы решили навестить адрес, записанный как «Некр. 28–17».

Мы вполне логично рассудили, что имеется в виду улица Некрасова, расположенная в центре города, недалеко от Литейного проспекта.

Этот адрес я решила взять на себя.

Я доехала до улицы Некрасова, нашла нужный дом.

Это было большое здание дореволюционной постройки, оснащенное всевозможными архитектурными излишествами, от пилястр по фасаду до многочисленных балконов, которые поддерживали кариатиды, явно склонные к бодипозитиву.

На двери подъезда был установлен домофон.

Я немного поколебалась и набрала на этом домофоне номер семнадцать.

Ничего не произошло.

Это могло значить все, что угодно: например, обитатели семнадцатой квартиры могли выйти в магазин, или отправиться в гости, или просто не услышали звонка.

Но у меня шевельнулось подозрение, перерастающее в уверенность, что я опоздала и здесь уже побывала полиция.

Я уже хотела отправиться восвояси, но в этот момент к двери подошла крупная тетка с огненно-рыжими волосами и с двумя тяжелыми сумками в руках.

Отдуваясь, она остановилась перед подъездом, посмотрела на меня с интересом и проговорила:

— Не поможешь сумки занести?

— Да, конечно…

Она протянула мне одну из сумок, явно более тяжелую, свободной рукой достала ключ, открыла дверь и вошла внутрь.

Я последовала за ней, решив, что не вредно будет осмотреться на месте.

Лифта в этом доме, конечно, не было.

Рыжая тетка уверенно и быстро поднималась по лестнице. Я старалась не отставать, это было бы стыдно, учитывая разницу в возрасте. Однако сумка была такая тяжелая, что я скоро начала выдыхаться и даже остановилась, чтобы перевести дыхание.

Тетка покосилась на меня и проворчала:

— Ну до чего молодежь нынче хилая пошла! Вот мы в вашем возрасте шпалы таскали как тростинки!

— Да больно сумка тяжелая! Что там у вас — кирпичи?

— Зачем кирпичи? Кирпичи мне ни к чему. Продукты там у меня. Песочка сахарного два килограмма… или нет, три. Килограмм гречи, пшено, соль, опять же… как же без соли? Капусты кочан, на щи, картошка, масло подсолнечное, немного совсем, всего две бутылки, уксус трехпроцентный, еще много чего по мелочи…

Все же она снизошла к моей слабости и дала немного передохнуть на площадке между вторым и третьим этажами.

Наконец мы поднялись на четвертый этаж, и тетка остановилась перед очередной квартирной дверью.

— Ну спасибо! А ты вообще-то к кому идешь?

Я огляделась.

Мы стояли перед дверью восемнадцатой квартиры, нужная мне семнадцатая была рядом.

И самое главное — на двери семнадцатой квартиры красовалась бумажка с большой лиловой печатью.

— Я вообще-то сюда шла… — проговорила я растерянно.

Тут же я подумала, что зря обозначила цель своего визита, учитывая, что семнадцатая квартира опечатана. Но слово не воробей, вылетело — не поймаешь.

А рыжеволосая тетка посмотрела на меня проницательно и произнесла:

— А я ведь знаю, кто ты такая!

Я подумала, что уж этого она никак не может знать. Но на этот раз прикусила язык.

А тетка еще раз оглядела меня с ног до головы и отчеканила:

— Ты ведь Полина.

Тут уже у меня лестница поплыла перед глазами. Мне даже пришлось прислониться к стене, чтобы удержаться на ногах.

Откуда эта тетка меня знает? Что она — ясновидящая?

— Откуда вы… — начала я, но тетка меня перебила:

— Я ведь сперва тебя не узнала, очень уж ты изменилась. Только теперь, когда ты к Дашкиной двери подошла, только теперь я тебя узнала. Ты