Антихакер - Алексей Сабуров

Мысль пришла уже на третьем курсе во время лекции по сетевому программному обеспечению. Настолько простая, что, как всегда, хватаешься за голову: «Где ты была раньше-то?» Но, конечно, она должна была еще созреть в его очень юной голове, удобриться знаниями по экономике, видео пророческих выступлений Джобса иГейтса, чтением проектов по цифровому государству.

Чтобы быть свободным и независимым, нужны деньги. Деньги сейчас представляют собой записи в строчках на интернет-страничке финансовой организации. Чтобы получить деньги в современном мире, нужно знать, где они записаны. Запись о деньгах каждого человека и организации вРоссии ведет налоговая инспекция. Значит, если получить доступ туда, то можно получить доступ ко всем деньгам, пусть не мира, но страны. «Мне должно хватить»,– рассудил Ян. Внешний периметр налоговой охраняется беззаветно: это одна из главных цитаделей любой современной страны. Значит, эту крепость нужно брать изнутри. Он устроится туда работать. С учетом цифровизации всей страны программисты им ой как понадобятся.

Так и случилось. Пусть без опыта, но с дипломом Бауманки, Рощин легко прошел собеседование на должность системного администратора межрайонной ИФНС города Москвы. Низкая зарплата отсекла всех достойных конкурентов. Одногруппники, с кем еще остались тонкие связи в известном только узкому кругу WhatsApp, щеголяли фотками из офисов «Яндекс» и«Майл. ру», похожих на игровые площадки для подростков, и дивились его нелепому выбору. Но Ян не планировал объяснять им свой план. Личная каморка без окон два на два метра в сердце финансовых потоков столицы его более чем устраивала. И пусть пока он не мог прикоснуться к деньгам, которые записаны на подвластных ему серверах, когда-нибудь он найдет способ проложить манипровод в свою сторону.

Налоговая инспекция была женской территорией. Клубком разноцветных нарядных змей, пытающихся придушить друг друга. Начальницы отделов не скрывали роскоши, точнее, приоткрывали ее для знающих: юбкой Chanel или кольцом Cartier. Пехота боролась за выживание только с одной целью – когда-нибудь занять высокое место и уж тогда оторваться за годы нищеты и унижений. Но заветных кресел было мало, и сидевшие на них тетки предполагали оставаться там как можно дольше, поэтому конкуренция приобретала форму тоталитарного строя. Сотрудницы сдержанно улыбались друг другу и демонстрировали счастье и довольство, но за глаза сыпали доносами, как сеятели в посадочную пору, и жаловались буквально на все.

Ян терпеливо сносил это ноющее и опасное царство, стараясь не ввязываться в служебные игры. Слава богу, к нему как к мужчине относились будто к слабоумному, не способному интриговать, а значит, безопасному кадру. Как к котику. Звали чай попить с конфетками, которых в офисах всегда было точно одуванчиков на летней поляне. Безудержно флиртовали, особенно когда по телеку начали показывать новости про Эдварда Сноудена, заметив в безоправных очках Рощина, вытянутом остроносом лице и сдержанной улыбке определенное сходство с американским айтишником.

Ян не брезговал иногда пользоваться намеками сослуживиц на более тесное общение, но не позволял ему перейти в отношения. Ночь, две – и твердый разговор о том, что это больше не повторится. Вот любовь, дети и семья в его планах не числились. Но тех это тоже устраивало, так как они не видели в мальчике из IT-отдела серьезной перспективы для себя. Слишком мелкая сошка.

Мелкий винтик очень часто бывает незаменимым. Сисадмин ничего не решает, но без его помощи не обходится ни рядовой инспектор, ни начальник отделения. Яну потребовалось два года, чтобы вверенная ему сеть компьютеров заработала слаженно и почти без глюков. Пользуясь прямым контактом сЛидией Юрьевной, начальником межрайонной ИФНС, он продавил покупку хорошего железа, современной периферии. Без откатов получалось вписываться в бюджет. Повыкидывав старье, проблемы остались только с невежеством пользователей, но их Ян кропотливо решал, например, удобно организовав чат для всех сотрудников. Большинство из них только от Рощина узнали о существовании WhatsApp и стали навсегда фанатами мессенджера, похожего на чудо.

Но Ян занимался не только служебными делами. Когда он по инструкциям сверху настраивал файрволл, он изучал принципы обороны государственных сетей, искал изъян, который всегда есть в любой программе, который бы позволил ему незаметно заходить в защищенное пространство. И что еще сложнее – так же скрытно вынести оттуда что захочется. Пока что идей лучше, чем доступ к налоговым декларациям, открытым на компьютерах инспекторов, уРощина не было. И с деклараций какой прок? Вон они в ящиках в архиве пылятся – бери сколько влезет. Но Ян запустил мысль в свое сознание и уже знал, что момент, когда оно скажет ему, что делать, обязательно наступит.

Подразделение Лидии Юрьевны тем временем ставили в пример другим инспекциям по организации работы компьютерной сети, что было принципиально важно в переходе налоговиков с бумаги в«цифру». Поэтому, когда ей предложили перейти вГлавную налоговую инспекцию, она забрала с собой двух замов и любимого администратора, который даже ночью мог подключиться к ее ноутбуку и перезапустить зависший файл. В тот момент Ян стал еще ближе к большим числам.

На новом месте стало сложнее. Рощин уже не был предоставлен сам себе, выполняя работу, в которой, кроме него, никто не разбирался. В главном управлении рядовых системных администраторов было человек двенадцать, да еще начальники и замы. Текучки стало больше, а свободы не осталось. Делай, как тебе прикажут. Слово «инициатива» звучало как «выговор», а иногда и как «увольнение». Пришлось забыть про группы вWhatsApp, удобные программки удаленного администрирования и прочие современные способы работы. В управлении администратор легко набегал за день десять тысяч шагов, вожделенные для многих офисных сидельцев. И открыто не посидишь над своей задачкой, как раньше: какой-нибудь выслужившийся уже хлыщ ткнет пальцем в монитор с глупым вопросом: «Это что?», как будто не видит сам.

Но Ян понимал, для чего он здесь. Ждет и караулит свой шанс. И он должен быть готов к нему, как отчаянная домохозяйка к черной пятнице. Выжидать пришлось чуть больше года.

В кабинете, куда Рощина неожиданно выдернули с рабочего кресла, сидели три человека. Эсбэшника в черном деловом костюме Ян, конечно, знал. Тот присутствовал на собеседовании при переводе из межрайонной инспекции, время от времени, как будто без дела, шарахался по офису сисадминов, зорким взором фотографируя записи на раскиданных на столе бумагах, ну и, конечно, сидел рядом с оператором полиграфа на ежегодной проверке. Как такого забыть?

Двое других мужчин хоть и были не в костюмах, а только в рубашках с завернутыми под локоть рукавами, блестели дорогими туфлями и швейцарскими часами на кожаных ремешках.

–Ян, вы же закончили Бауманку, программист. Как вас занесло админом в это неблагодарное место?– теплым баритоном начал один из них.

–Мой ответ будет зависеть от того, что вы от меня хотите. Прошло уже четыре года с института, и я мог подзабыть о причинах моего выбора.

Мужчины ухмыльнулись. В рубашках – дружелюбно, а тот, что в костюме, недоброй усмешкой.