Малыш для генерального - Рин Скай

— А за это, — рычит злобный босс, — ты будешь мне должна еще один поцелуй. После клиники! Долгий поцелуй! До синяков! Поняла, маленькая нахальная стерва?!

— Малыш лежит правильно, развит гармонично, соответствует сроку беременности. — радует нас узистка.

Я лежу на кушетке, и немогу налюбоваться на свое копошащееся чудо на экране.

— У нас точно девочка? — бдит Сергей.

У «нас»! Ха! То орал, что никаких детей ему не надо, и чтобы я отправлялась на аборт, а теперь вон глядите — у «нас».

— Да, ребенок женского пола. Это совершенно очевидно.

Я радуюсь. Нет, мне конечно по большей части без разницы, если бы там был мальчик, я бы обрадовалась точно так же! Но то, что это именно девочка умиляет меня вдвойне. Такого счастливого выражения на лице босса я давно не видела. Небось, тоже девочке радуется. Сын у него уже есть, теперь дочь будет.

— А вы не рады, папочка? — провоцирует биг босса узистка.

— Рад, конечно! Я тоже девочку хотел!

— Меня только отеки беспокоят, — признаюсь я.

Исследования продолжаются. Потом меня с результатами отправляют на разговор с гинекологом.

— У вас же декрет через неделю, — улыбается мне доктор, время от времени поглядывая на Сергея. — Будете побольше отдыхать в течение дня. — Особых проблем я не вижу. У вас работа на ногах?

— Когда как, — кошусь я на того же Сергея. — Я — секретарь, человек подневольный, а это значит, что на все милость хозяина. Если он спокоен, я просто сижу, а если зол на меня, то может и загонять по этажам с тяжелеными папками.

Лицо Сергея перекашивает злобной гримасой. Что? Не нравится тебе, главгадина, правду о себе слушать?! А зря! Посиди, обмозгуй все. Даром что ли к гинекологу со мной поперся!

— Злится на беременную женщину, и гонять ее по этажам — это уж совсем скотство, — улыбается врач. Зуб даю, что не верит, что такое вообще возможно. — Обычно начальники, тем более мужчины, наоборот снисходительны к своим беременным подчиненным.

С беременными от них подчиненными, добавила бы я, но разумно молчу.

С превосходством смотрю на главгада. Выкусил? Монстряка подколодная! А он теперь задумчив, как никогда.

— Мой босс наоборот издевался надо мною всю беременность. — обличаю я гада, испытывая неимоверное наслаждение от мести. — И сейчас продолжает. У меня сокращенный рабочий день, а он держит меня допоздна. Потом отеки такие к вечеру, что я ходить не могу…

— Что за монстр там у вас?! — совершенно искренне удивляется доктор, — У него совесть есть?! Он в курсе, что вы беременны?!

— Именно потому, что я беременна, он издевается надо мной!

— Разве так можно?! От того у вас и отеки… Впринципе, я могу положить вас на сохранение.

Лицо Сергея белеет и вытягивается еще больше. Еще бы! Столько нового о себе узнал!

— Ладно уж… уже три с половиной дня осталось. Потерплю и ноги моей полтора года на работе не будет! — от души обещаю я.

Сергей хочет что-то сказать, но молчит. Аж губу свою нижнюю пухлую прикусил. И руки в кулаки до побеления сжал.

— Я могу выдать вам справку о сокращении рабочих часов по медицинским показаниям. С ней вы можете смело послать вашего злобного женоненавистного босса-тирана в зад!

— Давайте!!! — не верю я своему счастью.

На Сергея смотреть мне страшно. Ох, я получу за это! Огреблю по полной программе. Но сейчас, смотреть на то как его обличают — непередаваемое удовольствие!

Доктор выписывает мне справку. Отдает остальные результаты анализов, документы, и с ворохом бумажек мы молча выходим из клиники. Я иду, а коленки подкашиваются. Жду ответную гадость от Сергея. Все же врач крепко раскритиковала его поведение. Но она права, черт возьми! Да и я слова не соврала.

— Марьян. — останавливает меня Сергей. — Я что и правда вел себя так по-свински?

— Ты вел себя еще хуже! — внезапно «тыкаю» я ему. Просто странно выкать, если хочешь от души поругаться с врагом.

Сергей щелкает сигнализацией, открывает дверь джипа передо мной. Никак не реагирует на мой выпад. Просто становится еще задумчивее. Будто погружается глубоко в себя. Или выдумывает что-то неладное. Что же ты, скотинякаглавгадская задумал там еще?!

— Тебе не жарко? — Сережа в машине — сама обходительность.

— Нет, нормально. — отвечаю я, все еще ожидая подвоха. Ведь расплаты за произошедшее в клинике в кабинете у гинеколога так и не последовало.

— Не тошнит? Может стекло опустить? Пить не хотите? Могу на заправке остановиться, купить все необходимое.

— Поехали уже в офис, — подгоняю я шефа. — У меня справка от врача, так что могу уходить после обеда. И так ничего не успею сегодня.

Сергей кивает, направляя джип в центр города. Подъезжаем на подземную парковку. Астафьев оперативно выскакивает из машины и подлетает к моей двери — открывает и помогает мне вылезти. Все же джип — машина высокая. И мне с животом тяжеловато.

Босс держит меня чуть больше, чем того следовало бы. На секунду чувствую, как быстро колотится его сердце. Мое, кстати тоже начинает биться учащенно.

— С тебя поцелуй! — прижимает он меня к себе еще ближе.

Его сладкое свежее дыхание опаляет мои губы. Его лицо очень близко. Зрачки расширенные на все глаза, скрывают полностью радужку. Вид такой нереально притягательный, что так и хочется ощутить этот поцелуй.

— Сергей Валерьевич! — разрушая все волшебство близости, к нам спешит Ганна. — Вам партнеры дозвониться не могут. Там срочные бумаги. Контракт на миллион долларов!

Сергей отступает от меня на шаг, тряся головой. Я тоже пытаюсь стряхнуть наваждение. Одно на двоих.

— Я сейчас поднимусь, Ганна.

— Отлично. О, и Марьяна здесь! — меряет она меня презрительным взглядом.

Ганна худая, длинная как жердь, на высоченных шпильках. У нее длинные черные распущенные волосы, яркий макияж и идеально сидящая на ней офисная юбка и блузка. Рядом с ней я еще больше ощущаю себя колобком на ножках. А она старается выпятить грудь, чтобы а нее обратил внимание Сергей.

— Марьяна… — смотрит он только на меня, не замечая Ганниного заигрывания.

— Марьяна может делать отчет по поставщикам, пока я возьму на себя анализ контракта! — фыркает секретарша Астафьева. — Уж не с ее беременными, — говорит она так это слово, словно подразумевает «прокаженная», — мозгами контракты изучать.

Я в изумлении гляжу на эту крашенную напомаженную стерву. Фу, еще тошнотворно-сладкими духами облилась. И ногами от ушей в шпильках перебирает. А я в кедах топчусь. Из-за живота ног своих вообще не вижу. В недоумении смотрю на Сергея.