Сдать королевство, женить Императора - Аманда Франкон

— Я могу убить вас в любой момент, — намекнул новый король потолще, будто я и так этого не понимал. Очевидно, он хотел увидеть на моем лице страх, но такого удовольствия врагам я не доставляю.

Осознав окончательно, что никакой реакции не дождется, он, наконец, перешел к делу.

— Однако ваша смерть не принесет мне ничего, кроме необходимости объясняться с братьями — монархами соседних стран. Но и отпустить вас было бы наивысшей глупостью, — Жером взмахнул руками — несколько жеманно и театрально на мой взгляд — и прошелся вправо-влево по комнате. — Я хочу, чтобы вы поддержали мою военную компанию против Альянса!

На этот раз сохранить хладнокровный вид оказалось сложно: я едва не покатился по полу со смеху от такого наглого заявления. Что же, Жером хочет, чтобы я выбил из Иллии, Ренейда и Галлена выгодные условия для его страны? И это — в обмен на мою жизнь. Глупость какая, и как он собирался контролировать исполнение такого договора?

Будто отвечая на мой не заданный вопрос, Жером потянул за тонкую золотую цепочку, висящую на его шее. Вскоре из-под ворота синего камзола показалось золотое кольцо — простой тонкий обруч. Король улыбнулся и, сняв странное украшение с шеи, поднял его на уровень глаз.

— Это — кольцо священного обета. Тот, кто, надев его, дает обещание, обязан выполнить его, или умрет. Однако эта штучка не кровожадна: она помогает хозяину выполнить обет, хоть иногда ему приходится идти на серьезные жертвы. Вы подпишете новые договоренности, надев его. Или умрете, — с самодовольной улыбкой протянул он медленно, смакуя каждое слово.

Темные боги и их порождения! Откуда у него такая ценная вещь? Оставался небольшой шанс, что хитрец блефует и кольцо самое обыкновенное, но он казался крайне ничтожным: слишком уж уверенным выглядел правитель, только что вернувший себе трон.

— Если желаете, ваша матушка подтвердит его подлинность, — продолжил Жером, и оставалось только поражаться, как его необычайная проницательность уживается с глупостью.

Что ж, надевать это кольцо у меня нет никакого желания, но с помощью переговоров я смогу потянуть время. А оно сейчас — главный фактор победы. Так что, не выдав лицом ни капли эмоций, я только кивнул.

— Но я подпишу договор не раньше, чем мы обсудим все значимые детали, — произнес я, стараясь имитировать досаду.

— Что ж, как пожелаете. Но вы выйдете из этого замка с артефактом или не выйдете вовсе, — припечатал Жером и небрежным жестом набросил цепочку себе на шею. — Но детали мы обсудим позже, а сегодня состоится пир в честь возвращения истинного Короля!

«Истинный Король» развернулся и направился к дверям, но по дороге остановился и, обернувшись, снова оскалился в довольной улыбке.

— Разумеется, вы приглашены в качестве почетного гостя, Ваше Величество!

На так называемый праздник меня сопроводил «почетный» конвой. Жером даже не подумал о том, чтобы дать своим людям время на отдых после дней, проведенных в пути и, возможно, в бою. Впрочем, судя по тому, во что превратился зал для приемов, в котором я в последний раз чинно обедал в компании четырех прекрасных дам и их придворных, за лучший отдых новая свита короля почитала возможность напиться.

Видимо, Жером разрешил своим людям начинать праздник еще до того, как пришел ко мне с угрозами. Когда мы пошли в просторный зал, здесь вдоль стен уже стояли бочки с вином, выкаченные из подвала, служанки торопливо накрывали на стол то, что оставалось в кладовых: сыры, копченое мясо, вяленая рыба — все то, что Войцеха и Гаскон Ташо, вероятно, приберегали на случай осады или другой непредвиденной проблемы.

Приближенные нового короля дальностью не страдали. Я видел, как они, сверкая голодными глазами, хватали еду с тарелок грязными руками, как пытались шлепнуть или ущипнуть девок, которые носились очень быстро, стараясь не попадаться разгоряченным и пьяным солдафонам, и прятали глаза под оборками чепцов. Вся эта картина не вызывала ничего, кроме омерзения, но Жером, казалось, оставался вполне довольным.

С широкой улыбкой дождавшись, пока один из слуг наполнит его кубок, он вскочил на кресло во главе стола и занес массивную посудину, богато украшенную драгоценными камнями, над головой.

— Перед собой сейчас я вижу настоящих людей: простых, честных — тех, кто не побоялся выступить против ядовитой кобры, задушил ее почти голыми руками и возвел на трон истинного Короля! Вижу героев, будущих аристократов, полководцев и землевладельцев, вершителей судьбы страны, блюстителей закона. Все, все вы удостоитесь награды после того, как моя сестра-узурпаторша Войцеха взойдет на плаху! Каждый из вас получит то, что заслужил, и того больше: мы пойдем войной против государств Альянса, и в этой войне получим такие богатства, которых никогда не видывала наша казна!

Жером кричал, толпа вторила ему, поднимая кубки, залпом выпивая их дрянное содержимое и наполняя вновь. Я смешался с толпой, краем глаза заметив в ней Пьера, которому даже посреди зала удавалось оставаться незамеченным. Мелькая среди людей, я старался затеряться от взглядов охраны, благо, моя одежда — простая, в которой я вовсе не собирался никуда выходить, — помогала в этом. Охранники, стоявшие вдоль стен, тоже украдкой прихлебывали из фляжек на поясе и указывали свободным от воинских обязанностей товарищам то на одно, то на другое блюдо. Те охотно делились с менее удачливыми сослуживцами. Я продолжал наблюдать, делая вид, что пью вино, хотя на деле едва смачивал губы — такая дрянь годилась только тогда, когда поблизости нет даже самой грязной лужи.

— Слава истинному Королю! — выкрикнул кто-то, остальные подхватили призыв.

По залу прокатились громогласные, поначалу не слишком слаженные окрики, которые постепенно оформились в единый хор грубых голосов. В этот момент я почувствовал, как кто-то тянет меня за локоть. Ожидал увидеть Пьера, но передо мной стоял Гаскон Ташо. Он глядел на все, что происходит, мрачно, исподлобья, то и дело проводил тонкой рукой по жидким седым волосам и бросал взгляды особенно сильного неодобрения на выпивку и еду, которую, наверное, берег как зеницу ока все прошлые дни.

— Прошу Вас, Ваше Величество, прекратите это безумие. Если