Чайная роза - Дженнифер Доннелли

— Держи. — Миссис Долан полезла в карман юбки. — Это вам на кеб.

— Спасибо, миссис Долан, но сейчас за нами приедет мистер Бристоу на своей повозке.

В конце улицы послышался стук копыт, а затем к их дверям подъехал Питер Бристоу. Роза Бристоу приехала с ним и попыталась утешить Кейт.

— Милая, садись с Питером, да побыстрее. Я приеду следом. Как только договорюсь с кем-нибудь, чтобы он приглядел за детьми. Все будет в порядке. Твой Падди — тертый калач.

Констебль Коллинз помог Кейт сесть на облучок, а сам примостился сзади с Фионой, Чарли и малышами.

— Но! — крикнул мистер Бристоу, громко щелкнул поводьями, и повозку тряхнуло.

Пока они трусили по темным улицам, Фиона баюкала хныкавшую Эйлин и смотрела на Чарли, который держал на коленях испуганного Сими. Она не смела высказывать вслух свои мысли, боясь еще сильнее расстроить мать, но Чарли видел, что сестра в ужасе. Девушка слышала, как мистер Бристоу подгонял лошадь, слышала его слова, обращенные к матери, слышала шум уличного движения, видела, что газовых фонарей прибавилось, и понимала, что они подъезжают к Уайтчепл-роуд. Ее мысли обгоняли друг друга. Почему отец упал? Он знал пристань Оливера как свои пять пальцев. Падают только дураки или пьяные. Может быть, он приземлился на кучу мешков, бухту троса или что-нибудь, смягчившее удар. Может быть, все не так плохо, как сказал констебль. Она снова начала яростно молиться Иисусу, Деве Марии, святому Иосифу, святому Франциску и всем святым, которых могла вспомнить, уговаривая их помочь ее отцу.

Наконец повозка остановилась перед больницей. Чарли соскочил с нее раньше, чем это случилось. Констебль Коллинз поставил наземь Сими. Следом спрыгнула Фиона, державшая в руках Эйлин. Кейт тут же побежала к крыльцу. Мистер Бристоу крикнул, что придет следом, только привяжет лошадь. Одна из двух монахинь, сидевших за столом у входа, остановила их и спросила Кейт, к кому она идет.

— К Падди Финнегану. Это мой муж. С ним произошел несчастный случай… — У нее сорвался голос.

— Финнеган… повторила монахиня, провела пальцем по списку и посмотрела на Кейт. — С пристани?

— Да, — ответил Чарли.

— Второй этаж. Вверх по лестнице и налево. Там уже есть мужчина. Констебль. Сказал, что он ваш жилец.

Кейт кивнула и пошла к лестнице.

— Минутку, — чопорно сказала вторая монахиня. — Она не может идти туда со всеми детьми. Это больничная палата…

— Сестра Агата! — резко одернула ее первая. — Не обращайте внимания, миссис Финнеган. Ступайте, милая. Скорее!

Кейт бегом поднялась по ступенькам. Фиона следовала за ней, но ей мешал младенец. Она была ближе к сестрам, чем те думали, и услышала их разговор:

— Сестра Агата, иногда милосердие заставляет нас пренебрегать правилами… у детей есть последняя возможность увидеть отца…

— Ох, нет… нет! — зарыдала Фиона. Ее голос эхом отдался от стен вестибюля. Она сунула Эйлин констеблю Коллинзу и понеслась догонять мать. Дверь палаты они толкнули одновременно и увидели душераздирающее зрелище.

Падди лежал на койке у входа в голую длинную комнату, называвшуюся мужской палатой. Его глаза были закрыты. Он что-то мычал и мотал головой из стороны в сторону. Его дыхание было мелким и частым; лицо, покрытое синяками всех цветов радуги, заливал пот. Когда они подошли ближе, Падди снова ощутил приступ боли и скорчился, моля Бога, чтобы все поскорее закончилось. Фиона заметила, что его руки сильно ободраны, а на месте правой ноги ничего нет. Абсолютно ничего.

Рядом с его кроватью сидел Родди в синей форме. Услышав шаги, он обернулся. Лицо бедняги было мокрым от слез.

— Ох, Кейт… — сказал он.

Кейт, спотыкаясь, подошла к койке.

— Падди… — прошептала она. — Ты слышишь меня?

Финнеган открыл глаза, но не узнал жену. Его снова скрутила боль. На этот раз он выгнулся дугой и вскрикнул.

Фиона закрыла глаза; видеть это было выше ее сил.

— Помогите моему папе, — взмолилась она. — Кто-нибудь, помогите, пожалуйста! — Испуганная Эйлин верещала в руках у констебля. Сими уткнулся головой в колени Чарли. Вскоре у койки отца появились врач и две сестры. Сестры придержали больного, а врач вколол ему в руку морфий. Через несколько секунд, показавшихся Финнеганам вечностью, боль утихла.

— Миссис Финнеган? — спросил высокий седовласый врач.

— Да…

— К сожалению, должен сказать… ваш муж — не жилец. При падении он сломал обе ноги. Мы были вынуждены тут же ампутировать правую, иначе он умер бы от потери крови. — Врач сделал паузу. — У него есть и другие повреждения, вызвавшие внутреннее кровотечение… Мы пытаемся избавить его от боли, но этого надолго не хватает… Мне очень жаль.

Кейт закрыла лицо руками и зарыдала. Фиона подошла к отцу и взяла его за руку. Голова кружилась от шока. Случившееся не укладывалось в сознании. Еще совсем недавно она попрощалась с отцом, когда тот шел на работу. А теперь он лежал на больничной койке, разбившийся насмерть. «Этого не может быть, — думала она, глядя на отцовскую руку, казавшуюся такой большой по сравнению с ее собственной. — Это невозможно…»

— Фи…

— Да, папа. Что?

Он проглотил слюну.

— Воды.

Она схватила кувшин, стоявший на тумбочке другого больного, наполнила стакан, позвала мать, подняла отцу голову и поднесла стакан к его губам.

Кейт тут же оказалась рядом.

— Падди… — улыбаясь сквозь слезы, промолвила она. — О боже… Падди…

— Кейт… — прохрипел отец. Его грудь вздымалась и опадала. — Посади меня. — Его отсутствующий взгляд исчез; Падди узнал родных.

Кейт и Фиона бережно приподняли его, остановились, когда он вскрикнул, и подложили ему под спину подушку. Его дыхание стало пугающе частым; на секунду Падди закрыл глаза, пока боль в груди не утихла. Собрав остатки сил, он жестом подозвал к себе детей.

Падди потянулся к Эйлин. Констебль Коллинз передал малышку Кейт, и та бережно посадила ее на кровать. Падди обнял ее изувеченными руками, поцеловал в ручку и в лобик, а потом отдал жене. Услышав голос отца, Сими перевел дух и устремился к нему. Фиона успела схватить брата за руку и срывающимся голосом велела ему быть осторожнее.

— Почему? — попятившись, обиженно спросил мальчик.

— Потому что папе очень больно.

— Что у него болит?

— Нога, Сими.

Сими обвел взглядом нижнюю часть тела отца, закусил губу, посмотрел на Фиону и сказал:

— Но у папы нет ноги.

Хотя шок Фионы еще не прошел, она сумела справиться с собой и негромко ответила брату:

— Сими, одной ноги у него действительно нет. Болит другая.

Сими кивнул. Затем он тихо, как мышка, подошел к отцу, поцеловал его колено и погладил; его маленькие пальчики были легкими и бережными.