Лиесса. Свет новой надежды. Книга вторая - Кристина Высоцкая

– Я бы не надеялся. Они чуют нас, и их злоба почти осязаема.

Словно услышав его, твари усилили напор, и забор не выдержал. С громким треском обвалился целый пролет, и в образовавшуюся дыру хлынула торжествующе воющая толпа. В этот миг Крейда, наконец, вынырнула из-за леса, осветив страшную картину – искаженные оскаленные рты, черные провалы глаз, вытянутые вперед руки со скрюченными пальцами, обезображенные ненавистью лица…

Выхватив мечи, девушки метнулись вслед за Старейшим навстречу дикой своре прихвостней Хаоса, оставив Кариссу с проснувшимся Миколлкой. Мальчик, зажимая ладошкой распахнутый в крике рот, отчаянно дрожал от ужаса.

Серебряная молния ворвалась в самую гущу врагов – это Корр острыми когтями и зубами рвал тела чудовищ. Черная густая слизь текла из наносимых им ран, источая зловоние. Краем глаза оборотень увидел рыжий вихрь, мечущийся по кругу, – клинки в руках Лиессы пели свою смертоносную песню, распарывая озлобленных тварей одну за другой, вторя мечам Аллариана и Тоетты. Во все стороны летели куски отрубленной плоти и отсеченные конечности. Подскакивая на неровностях, к сараю откатилась наискосок отрубленная голова одного из монстров, с лицом, застывшим в вечном оскале. Ничего человеческого не оставалось в этих тварях, изуродованных Тьмой, превратившей их в своих прислужников.

Через полчаса, показавшиеся путникам вечностью, оставшиеся пятеро измененных, оставляя на земле пятна нечистой крови, отступили и скрылись в темноте, раздраженно подвывая, а люди, залитые мерзкой жижей, и кот, чья серебряная шерсть покрылась липкими пятнами, устало опустились на землю, тяжело дыша. Ужас пережитого холодными щупальцами проник под одежду, заставляя содрогатся.

В дверях сарая, держа на руках испуганного мальчишку, появилась Карисса. Взгляд девушки упал на отрубленную голову, и она едва сдержала крик, крепко прижав Миколлку к себе. Спасая малыша от страшного зрелища, Каро поспешно отступила назад, в безопасную темноту убежища.

А уставшие воины, отыскав в дальнем углу двора глубокий колодец, не раздеваясь, смывали вонючую слизь с одежды и кожи, опрокидывая на себя ведра с ледяной водой. Корр, чья шерсть очистилась только после восьмого ведра, довольно отряхивался. Благодаря Стихии Ли и Теа быстро обсушили себя и помогли обсушиться оборотню с Алларианом.

В сарае они обнаружили Кариссу, тихонько напевающую колыбельную всхлипывавшему во сне Миколлке. По щекам девушки катились слезы. Увидев друзей целых и невредимых, хоть и основательно уставших, она улыбнулась дрожавшими губами:

– Еле успокоила. Они ведь больше не вернутся?

– Не вер-р-рнутся, – ответил ей Корр, – я пр-р-рослежу до утр-р-ра.

– Спасибо, – прошептала девушка.

Миколло беспокойно заворочался, не реагируя на успокаивавшие ласки Каро, пока Ли, опустившись рядом с ним, не обняла мальчика. Словно почувствовав, что это она, малыш затих, глубоко и облегченно вздохнув. Улыбнувшись, Лиесса качнула головой и устроилась поудобнее, закрывая слипающиеся глаза. Корр лег рядом, оберегая их сон, и задремал, положив голову на лапы, – чуткий слух зверя предупредит его задолго до того, как кто-то подберется достаточно близко, чтобы навредить людям. Вскоре все они мирно спали, давая необходимый отдых измученным телам и душам…

Едва Сойнар осветил горизонт, странники открыли глаза. Лиесса и Теа обыскали дом в поисках обуви и чистой одежды для Миколлки. Таковая отыскалась в небольшой пустой комнатке, где мальчик обитал до страшной смерти матери и сестер. Громоздкий сундук был полон любовно вышитых рубашек, плотных штанишек и полотняного белья. В шкафу висели подбитый мехом жилет и теплая рубаха с высоким воротом. Девушки также нашли удобные сапожки и толстые носки и прихватили еще и запасную смену одежды.

Вещи малыша положили в освободившийся рюкзак Корра. Умыв и переодев мальчика, Ли сунула ему пару мясных пирогов:

– На вот, можешь съесть сразу оба.

Глаза оголодавшего Миколлки, которому до этого позволяли есть совсем немного, радостно засияли. Корр улыбался, видя, как мальчуган уплетает угощение за обе щеки, с обожанием поглядывая на его супругу.

На сборы много времени не ушло, и спустя полчаса путники уже шагали через залитый Сойнаром лес по тропе, протоптанной охотниками. Корр бежал немного в стороне, мягко перепрыгивая упавшие от старости деревья и чутко принюхиваясь к чистому лесному воздуху, не тронутому смрадом смерти. Его лапы бесшумно ступали по прошлогодней листве и тонкой рыжей хвое, не нарушая покой обитателей леса.

Миколлка шел рядом с Лиессой, не выпуская ее из виду. Из его карих с рыжинкой глаз наконец-то уходил ужас, возвращая малышу непосредственность и жизнерадостность, свойственные столь юному возрасту. Как и все дети, он чувствовал людей и потому безошибочно выбрал Ли второй матерью. Девушка отвечала ему взаимной приязнью, с нежностью посматривая на золотистую головку оживающего мальчугана.

Первые сутки пути прошли без происшествий. Оставшиеся в живых после ночной битвы твари не тревожили путников, скрывшись подальше, чтобы зализать раны.

До начала территории крылатых верров оставалось около трех дней пути. Ближе к полудню они вышли к заболоченной низине. Еще задолго до появления в воздухе запаха застоявшейся воды Аллариан обратил внимание на умирающие деревья:

– Лес гибнет…

– Тьма и сюда добралась, – Ли с жалостью смотрела на искореженную кору и вяло повисшие ветви черной березы.

– Как много зла вокруг, – Каро грустно улыбнулась. – Так трудно осознавать, что многое уже потеряно.

– Мы справимся! Нельзя позволить Хаосу завладеть миром, – Лиесса сжала кулаки. – Эльмиер страдает, я каждую ночь слышу его боль.

Они замолчали, не находя слов. Даже Миколлка притих, прижавшись к девушке…

…Берег болота был покрыт грязно-серым налетом, от которого поднимался гнилостный запах. В самом центре заросшего водоема, из которого местами торчали гнилые коряги и лохматые кочки, расползалось чернильно-черное пятно. Темная жижа словно изливалась из невидимой дыры под поверхностью гнилой воды, извергаясь грязными потоками Тьмы, волнами растекавшейся вокруг. Как в адском котле, эта слизь пузырилась, как будто внутри нее дышал кто-то живой, мерзкий, отвратительный…

Передернувшись, Теа отвернулась:

– Пойдемте отсюда, ужасно неприятное зрелище.

– Ты права, – Аллариан, хмурясь, обежал глазами болото, которое медленно, но верно затягивала чернота, – не будем останавливаться. Неизвестно, какая дрянь может вылезти из этого водоема.

Корр фыркнул, нервно дернув хвостом, и подтолкнул Ли и мальчика в сторону тропы, скрывающейся в лесу правее от болота. Шутливо дернув кота за ухо, Лиесса повиновалась. Миколло молча шел рядом, вцепившись в руку девушки, и даже не пытался забежать вперед нее, чувствуя гнетущую атмосферу этого места.