Небеса в огне - Марина Эльденберт

— Ты будешь гореть вместе со мной, Зажигалка, — хрипло говорил он, и от этого голоса я содрогалась, как от самой глубокой ласки.

А потом приподнимался, чтобы развести мне бедра, и смуглая кожа разрасталась чешуей. В миг, когда мы становились единым целым, я задыхалась в беззвучном крике, и пламя врывалось в меня с невиданной силой, опустошая, иссушая, заставляя биться под ним.

Гореть от кончиков пальцев ног до расплескавшихся по подушкам волос, которые облизывали жадные языки огня. В миг, когда над нами раскинулись мощные крылья, а лицо Гроу окончательно утратило человеческие черты, я задрожала от наслаждения и взвыла — мне в щеку ткнули головней.

— Дракона твоего за ногу!

Из сна меня выдернуло, как мясо из кипящего супа виарьими зубами: быстро, резко, из жара в прохладу. Пару мгновений я хватала губами воздух, а потом повернулась к пристроившейся рядом виари, припечатавшей меня своим огненным носом.

— Бэрри!!!

От моего вопля могло снести даже особь покрупнее, вот и эту бессовестную особь сдуло с кровати аккурат под нее. Точнее, когда она по старой виареночной памяти попыталась спрятаться там, где я не достану, у нее застряла башка. Пару секунд я «наслаждалась» виброкроватью, после чего Бэрри освободилась и обиженно умчалась на кухню. Если так можно сказать о квартире-студии.

— Вррр, — донеслось оттуда жалобное.

Вчера по возвращении домой она не отходила от меня ни на шаг, а ночью, видимо, взгромоздилась на постель. Вспомнив, как меня встречали, даже на миг устыдилась, но тут же отмахнулась от этого чувства. Виари вообще очень легко избаловать, а не подчиняющийся командам зверь в принципе опасен. В первую очередь для самого себя: рыкнет на улице на кого-нибудь — и проблем не оберешься. Особенно учитывая, что кристалла у нее нет.

— Сама виновата, — огрызнулась я. — На постель нельзя, бесстыжее ты парнокогтистое.

Хотя кто из нас более бесстыжий — спорный вопрос. Мне вон вообще секс с драконом приснился.

Я зоофилка. Или гроуфилка.

Даже не знаю, что страшнее.

Прижала ладони к горящим щекам, пытаясь вытряхнуть ну очень живую картину из сознания, но ничего не получалось. Напротив, горящий зеленым пламенем взгляд снова вонзался в мой, а простыни под спиной плавились от охватывающего тело огня. Ощущение, когда в тебя впиваются тысячи раскаленных игл, но ты не чувствуешь боли, наоборот — внизу живота все сжимается от сумасшедшего, дикого животного наслаждения, снова отозвалось внутри сладкой пульсацией.

Отголосками удовольствия, которое… м-да, перешло в реальность.

Все, читать Ильеррскую на ночь я больше не буду, а то они там зажигают, а мне потом снится… всякое.

Зеркальные потолки.

Крылья. Чешуя.

И прочие извращения.

Усилием воли подняла себя с кровати и потащилась в ванную, из Ортахарны я вернулась вчера очень поздно вечером и, чтобы окончательно справиться с остатками простуды, тут же завалилась спать. Сразу заснуть не получилось, поэтому и дочитала тот кусочек архива Ильеррской, дабы не вылезать из постели.

Температуры у меня сейчас и правда не было, зато на мне был запах Гроу.

Этого запаха не должно было быть (я всего лишь в его номере спала весь день в постели, а по возвращении в Зингсприд сразу приняла душ), но…

Он был. Терпкий, врезающийся в сознание и не оставляющий даже сейчас, когда я чистила зубы.

Сигареты. Кофе.

Горчинка и соленый шоколад.

От которого кожу покалывало огненными иголочками.

Так, все.

Думать об этом сейчас точно не вариант.

Из ванной я выскочила быстро и понеслась по привычному маршруту: покормить Бэрри, погулять с Бэрри, собраться на работу, по ходу дела заливаясь кофе. С кофе у меня вообще долгие и сложные отношения, я не умею его варить. Не знаю, в чем дело. Казалось бы, кофемашина не должна делать разницы между простыми людьми, но, если я и какая-нибудь другая девушка, ни разу до этого не пользовавшаяся этим агрегатом и не видевшая его в глаза, решим одновременно приготовить кофе, у нее получится круто. У меня — вонючая бурда.

Но я все-таки стараюсь.

Никто не скажет, что я не стараюсь.

Попробовала кофе, привычно поморщилась и направилась на балкон. Все-таки в том, что я не умею этого делать, есть свои плюсы: если бы умела и то, что у меня получается, мне нравилось, я бы уже спилась. В смысле, вместо крови у меня был бы кофеин, а глаза изменили бы цвет на цвет кофейных зерен.

С такими мыслями я распахнула двери и вышла подышать воздухом.

С теми же мыслями шагнула к перилам и глянула вперед на раскинувшийся вокруг меня Зингсприд. Чтобы мгновением позже опустить взгляд.

Чашка улетела вниз, город скользнул вверх, а когда я открыла глаза, надо мной застыла встревоженная морда. Глаза — один голубой, другой желтый, из ноздрей вырываются струйки дыма.

— Вррр?

— Уррр, — ответила я.

Я лежала у себя на балконе, глядя в высокое зингспридское небо, чесала Бэрри между ушей и пыталась смириться с одной совершенно дикой мыслью.

Я.

Боюсь.

Высоты.

Во флайсе было некомфортно. Если в огромном кондиционированном салоне между двумя могучими вальцгардами может быть некомфортно. Я настолько привыкла к тому, как меня по утрам вносит в аэроэкспресс и прижимает к стеклу (навык девочки из подземки — пробираться к дверям в числе первых, чтобы тебя не зажало последней, никуда не делся), что сейчас мне этого не хватало. С одной стороны. С другой — не пришлось ползти в прозрачной капсуле лифта наверх на аэростанцию, и то радость. В общем, когда я смотрела на утренний Зингсприд сквозь лобовое стекло, меня разве что слегка подташнивало. Падать я точно не собиралась (по крайней мере, но ощущениям), хотя даже если бы собралась, держали меня прочно.

Зажужжал мобильный (да, тот, который от Рихта). Из чистого упрямства я оставила дома оба верта, они составляли друг другу отличную пару: один серебристо-синий, как льды Ферверна, другой огненный, как пламя. Думаю, не стоит говорить, кто какой подарил.

«Я. Жажду. Подробностей. Сегодня», — гласило сообщение от Ширил Абрамс.

Судя по тому что она написала мне в такое время, подробностей она жаждала очень сильно. Собственно, она горела желанием узнать их еще вчера, но, когда Шири возвращала мне ключи, на нее произвели огромное, я бы сказала, неизгладимое впечатление синяки под моими глазами и колючий взгляд «номера один». Причем настолько, что она просто попрощалась со мной и слилась на фразе «до завтра».

Ну вот, завтра и наступило.

Лично на меня — всеми конечностями.

«Я попробую выбраться вечером», — написала ответ. — «Что значит — попробую?» — «С Гроу никогда и ни в чем нельзя быть уверенной». — «Так, а вот с этого места поподробнее, пожалуйста». — «Тьфу на тебя. Я вообще-то имела в виду работу». — «Ну я тоже имела в виду работу». — Смайлик с приподнятыми бровями.