Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против - Катерина Цвик

– Что это?! – услышала я раскатистый смех Лайзы и похолодела — он доносился из беседки. – Какое убожество!

Не помню, как я оказалась там. От волнения сердце, казалось, колотилось где-то в горле. Сестра крутила в руках мои бусы и насмешливо показывала их подружке.

– Отдай! Это мое! – вырвалось у меня.

– Твое? – усмехнулась она. – Я в этом не сомневалась. Такое убожество может принадлежать только такому же убожеству, – и протянула мне украшение.

Я схватилась за него, но Лайза дернула бусы к себе. Нитка порвалась, и яркие бусины рассыплись и раскатились в разные стороны. Я на секунду застыла, разглядывая их мельтешение, потом упала на колени и начала их собирать в надежде снова нанизать на другую нитку.

Лайза с подружкой расхохотались. Я представила, как унизительно выглядела, ползая перед ними на коленях по грязному полу беседки. Всхлипнула. Подскочила и побежала, куда глаза глядят, сжимая в кулаках несколько подобранных бусин.

Я бежала. Глаза застилали слезы, дыхание сбилось…

…и внезапно все изменилось.

Я ощутила сильные руки. Они обнимали меня, гладили по волосам и спине. Я всхлипнула и вдохнула древесный запах кожи обнимавшего меня человека. Стало хорошо и спокойно. Все плохое отошло куда-то на второй план.

Интересно, он поможет мне собрать бусины?

Дежавю. Вот что я испытала, открыв утром глаза.

Я снова проснулась в постели магистра!

Как так получилось? Хотя тут нет ничего удивительного. Вчера толком не выспалась, а потом целый день на ногах. Но неужели я так крепко спала, что даже не почувствовала, как с меня снимали платье?

Подняла одеяло.

Точно, я опять только в комбинации. И как магистру после этого в глаза смотреть? Второй раз у него ночую. Без приглашения! Хотя с приглашением я бы точно у него не осталась.

Да уж…

Вздохнула.

– Доброе утро, – магистр Арнар снова, как и в прошлый раз, отсалютовал мне от двери чашкой кофе. – Жду тебя на завтрак.

Пришлось вставать, одеваться и плестись в ванную.

Снова посмотрела на себя в зеркало. Заспанная, всклокоченная. Вчера я явно выглядела эффектней. Опустила глаза на раковину и увидела… новую зубную щетку в бумажном пакетике с печатью какого-то торгового дома и точно так же упакованную расчёску!

Была бы у меня вставная челюсть, я бы сейчас уронила ее в раковину. Это ведь специально для меня приготовлено! В прошлый раз их тут не было. Приятно, конечно. Но как относиться к такой заботе? Хотя подобное нормально для гостей богатых домов, но здесь академия…

Подумав еще немного, решила не отказываться и с удовольствием почистила зубы и причесалась. Подкрученные Анитой реснички такими и остались, как и аккуратные бровки.

Когда я появилась в гостиной, мужчина снова читал прессу и имел донельзя неформальный для преподавателя вид. Одна его расстегнутая на несколько пуговиц рубашка с закатанными рукавами, обнажающими сильные руки, чего стоила! А все еще влажные после душа волосы!

На столе уже стоял завтрак и кофейник, но прежде, чем сесть, я потупилась и сказала:

– Магистра Арнар… Я прошу прощения, что доставила вам столько неудобств. Не понимаю, как я могла уснуть, и почему не проснулась, когда вы меня переносили…

– Ничего. Лежать в одной постели с такой красивой девушкой — одно удовольствие. – Как же двусмысленно это прозвучало… Да и приятно, когда тебя считают красивой! Я почувствовала, как краска начала заливать лицо. – Тэя, не стой. Садись уже. А в том, что ты так крепко уснула после сытного ужина, нет ничего удивительного. Твой организм, несмотря на артефактную терапию, все еще слаб, он только восстанавливает резервы. Да и твоя особенность играет немаловажную роль. А вчера, уверен, ты сильно вымоталась…

Я кивнула и, чтобы скрыть смущение, принялась за завтрак.

Магистр дождался, когда я закончу и перейду к кофе, и произнес:

– …Кстати, как твой куратор я назначаю тебе несколько дополнительных занятий по физической подготовке. Это сейчас тебе очень нужно. Еще мы с тобой проведем несколько лабораторных исследований, чтобы понять причину бесконтрольной отдачи энергии и магии и подумаем, как можно тебя от этого защитить. Ну и, конечно, хороший полноценный сон. Ты должна высыпаться.

– Хорошо, – кивнула и внезапно ощутила, как слегка вибрирует мой амулет.

Я сначала не поняла, что происходит, а потом до меня дошло, что мне кто-то звонит. Причем круг тех, кто мог это делать, очень невелик: Лайза, мачеха и отец. Вот и все. И кто из них, интересно, звонит сейчас?

– В чем дело? – заметил мою растерянность магистр.

– Мне звонят и, наверное, будут спрашивать, где я провела ночь, а я не знаю, что отвечать, – сказала как есть.

– Скажи, что я стал твоим куратором и для успешного прохождения инициации тренирую по специальной программе, которая подразумевает ночные занятия. А вообще включи амулет на громкую. И я сам смогу все объяснить.

Хорошо, что из памяти Тэи я знала, как это делается, иначе бы опростоволосилась.

– Тэя, что у тебя там происходит?! Почему ты не ночуешь в своей комнате?! – услышала я раздраженный голос отца.

Тэя внутри меня съежилась, готовая принять от него выволочку, а вот я…

– И вам здравствовать, отец. Я рада, что вы позвонили мне узнать, как у меня дела.

Мой спокойный тон его явно удивил, но с настроя не сбил:

– Я звоню тебе узнать, где ты ночуешь! Мне оскорбительно слышать от твоей матери, что ты выросла шлюхой!

В глазах внезапно защипало. Было одновременно обидно за Тэю и стыдно перед магистром, но я быстро взяла себя в руки:

– Она мне не мать, – сохраняя спокойный тон, ответила я. – И прежде, чем бросаться такими обвинениями, вам стоило поговорить со мной.

– Что за тон?! Карделия тебя вырастила!

– Это не отменяет факта, что она так и не стала мне матерью. Но вы не об этом хотели узнать?

На некоторое время в разговоре повисла пауза. Я сжимала в руках амулет, смотрела на недопитую чашку кофе и думала о том, что сейчас сильно себя демаскирую. Раньше Тэя боялась даже слово сказать отцу, только мямлила и заикалась. Потому мачеха часто выставляла ее перед ним дурочкой, которой никакое учение впрок не пойдет. А сейчас я сказала ему самую длинную фразу, какой он от Тэи никогда не слышал.

И все же по-другому ответить я бы не смогла. И не потому что напротив сидел Арнар, а потому что мне было очень обидно за Тэю. Все внутри восставало против того, чтобы смолчать и, подражая прежней владелице этого тела, проблеять извинения. Отец, который должен быть ей опорой в этом мире, заботиться о своем единственном ребенке, наплевал на нее, не замечал, как ей больно и одиноко, не интересовался, почему его дочь ведет себя так, а не как подобает девушке ее круга. Он даже ни разу не посмотрел в ее сторону с любовью! Мне было с чем сравнить. Мой отец на Земле был лучшим из мужчин!