Человек, ставший Богом. Мессия - Жеральд Мессадье

– Вы говорили о человеческих жертвоприношениях, – заговорил Иона. – Вы хотите сказать, что иудеи и в самом деле приносили в жертву людей?

– В древних священных Книгах иудеев вы найдете не одно упоминание о таких жертвоприношениях. В любом случае, есть наглядный пример Авраама, их легендарного предка, который получил приказ от бога принести в жертву Исаака, своего родного сына. Несчастного отца снедали отчаяние и печаль, но поскольку именно ему бог приказал совершить столь чудовищное жертвоприношение, старику ничего не оставалось, как подчиниться. И он отвел сына в сторонку, чтобы перерезать ему горло. Если верить легенде, какой-то крылатый гений, называемый ангелом, появился именно в тот момент, когда отец приставил нож к горлу сына, и прервал эту жуткую церемонию. Это доказывает, что иудеи, которые в ту пору назывались евреями, отнюдь не считали неприемлемыми человеческие жертвоприношения, если приказ поступал сверху. К тому же один из их пророков, Иезекииль, говорил о том, что его сородичи не раз угощались плотью героев.

– Отребье! – воскликнул Иона. – Но что это?

Они подошли к подножию монумента, по бокам которого было сооружено пять портиков. Монумент был окружен толпой. Им пришлось посторониться, поскольку эта толпа состояла из болезных и калек. Одни были слепыми, другие покрыты язвами, а возможно, у некоторых была первая стадия проказы.

– Если я не ошибаюсь, – сказал Эвкрат, – мы находимся в новой части Иерусалима, построенной Иродом. Она называется Кайнополь. А это, должно быть, Дом милосердия, или, как его называют иудеи, Беф-Шеседах. Внутри есть водоем, в который поступает вода, обладающая целебными свойствами.

– Да неужели?! – воскликнул Иона. – Пойдем отсюда! Простите, что я повторяюсь, но все это так примитивно!

– Если в дурное расположение духа вас привел рассказ о человеческих жертвоприношениях, – сказал Эвкрат с едва заметной улыбкой, – мне придется вам повторить, что мы, греки, не всегда относились к ним плохо.

– Ну, полноте, Эвкрат! Послушать вас, так можно подумать, что человеческому роду больше нечего есть, кроме человеческой плоти!

– Мне хотелось бы надеяться, что ни у вас, ни у меня в роду никогда не было людоедов. Позвольте мне, не углубляясь слишком в прошлое, немного освежить вашу память. Наш бог Дионис, сын Зевса и смертной женщины Семелы…

Нищий, что-то бормотавший, срываясь на плач, схватил руку Эвкрата. Эвкрат высвободил руку, вытащил спрятанный за поясом кошелек, вытащил оттуда медную монету и протянул ее нищему.

– Сегодня утром вы уже дважды подавали милостыню нищим! – заметил Иона. – Для этих целей вам потребуется особый кошелек. Что за страна!

– Нищие, равно как и людоеды, составляют часть нашей расы. Я говорил вам, что Дионис был растерзан вакханками, собственными жрицами, которые съели его сырым. Вы ведь читали Еврипида, не так ли? Значит, вы помните, что в его «Вакханках» Пенфея, недруга Диониса, постигла та же участь за то, что он противился воле бога. Вам, несомненно, не составит особого труда вспомнить, что Орфея, пророка Диониса, растерзали менады и тоже съели под тем предлогом, что он пел слишком печальные песни. Боги вмешались лишь для того, чтобы спасти его голову и лиру, которые теперь покоятся на дне морском. Вероятно, вы знаете, что позже жрецы его культа совершали жертвоприношения, устраивая ритуальные пиры, на которых ели сырое мясо быка…

– Но все это мифы! – воскликнул Иона, с жадностью разглядывая складной стол торговца сладостями.

– Жрецы, которые ели сырое мясо быка, действительно существовали. И я не думаю, что антропофагия является всего лишь вымыслом. Софокл говорил о ней довольно обстоятельно. Вы ведь помните этот фрагмент из «Критян»: «Мы вели праведную жизнь, с тех пор как были посвящены в тайны Зевса на горе Ида, с тех пор как мы совершаем возлияния Загрею, который любит ночные бега, с тех пор как мы участвуем в омофагических пирах, устанавливая факелы на горах в честь Великой Богини…» Полагаю, вы знаете, что такое омофагические пиры?

– Да, – ответил Иона. – Это проявление людоедства. Я нахожу все это унизительным.

– А я нет, – задумчиво произнес Эвкрат. – Я, конечно, не стал бы есть человеческое мясо, но не уверен, что, если бы я был воспитан в стране, где это считается привилегией и обязанностью, я не последовал бы примеру остальных. Многие вкусы являются приобретенными.

Они покинули квартал Храма. Мостовая стала более грубой. Сточные канавы были переполнены, и грекам приходилось перешагивать через потоки помоев, которые, извиваясь, текли по улицам.

– Слишком много людей, – сказал Эвкрат. – Слишком много грязи.

– Поехали в деревню!

– В деревне мы ничего не узнаем. Деревни всего мира похожи. Я приехал в Иерусалим, чтобы побольше узнать об иудеях.

– И что вы узнали за неделю нашего пребывания здесь?

– С моей стороны было бы нахальством уже подводить итоги. И все же могу сказать, что иудеи – очень гордые люди. Истоки этой гордости надо искать в их древнем славном прошлом. Они терпят римлян только потому, что у них нет выбора, однако иудейская цивилизация не имеет ничего общего с римской цивилизацией. Именно это служит причиной недовольства иудеев. Более того, их духовенство готово продаться в любой момент. Если я сумел за несколько дней правильно разобраться в сложившейся обстановке, то не вызывает сомнения, что сами иудеи поняли это давным-давно, причем воспринимают это гораздо острее. Не сомневаюсь, что в недалеком будущем неизбежно вспыхнут мятежи.

– Но это безумие, ведь у римлян есть регулярные войска!

– Не следует недооценивать мужество, или безумие, как вы изволили это назвать, верующих, – заметил Эвкрат. – Особенно если их вера питается общей гордостью.

– Да, этот римский наместник, с которым мы вчера ужинали, сказал нам, что здесь уже вспыхивали восстания, но все они были жестоко подавлены.

– Это мало что дало. Иудеи не стали послушными и, по моему убеждению, никогда не станут таковыми. Надо быть готовыми к тому, что они найдут себе достойного вождя и доставят немало хлопот римлянам. Это народ пророков. В нужное время среди иудеев появится пророк, который призовет их к обновлению Закона. Вот тогда-то и начнется заварушка.

– Священники не воспылают к нему любовью, – заметил Иона.

– Верно, совершенно верно, – согласился Эвкрат. – Не хотите ли вы пить? Вон там я вижу торговца сладкими лимонами…

Он подозвал торговца и купил у него полдюжины плодов с бледной восковой кожурой, протянул три из них Ионе и принялся очищать один лимон карманным ножом.

– Как вы правильно заметили, священники не воспылают любовью к этому пророку… Счистите белую пленку с долек, она горькая. Но таков удел всех героев. Они всегда вызывают к себе враждебность земных властей. Вспомните хотя бы нашего Геракла. После того как Геракл избавил мир от таких чудовищ, как стимфалийские птицы со стальными клювами, эриманфский вепрь, лернейская гидра и немейский лев, и восстановил всеобщий мир, он был отравлен собственной женой Деянирой, которая подарила ему одежду, пропитанную ядовитой кровью кентавра Несса, одного из жертв героя. Геракл испытывал настолько ужасные страдания, что решил покончить с собой, бросившись в костер. Геракл – полубог, поскольку был сыном самого Зевса и смертной женщины Алкмены, и все-таки, если верить Софоклу, последние слова, которые он произнес перед тем, как испустить дух, были обращены к его отцу: «О Зевс! Мучения, мучения! Вот все, что ты мне дал!»