Охотники за нацистами - Эндрю Нагорски

Впрочем, большинство его коллег – «охотников за нацистами» – не согласны с тем, что только преступники уровня Нюрнберга заслуживают суда и наказания. Иначе многие виновные в массовых убийствах смогут уйти от ответственности. Ференц хотел, чтобы любой крупный преступник ответил за свои деяния – дав тем самым урок будущим поколениям, – однако искренне верил, что лишь «его» подсудимые были достойны суда.

* * *

Большинство военных судебных процессов были затеяны именно с этой целью – показать всему миру пример справедливости. Суды в Нюрнберге строго документировали массовые убийства, казни и прочие злодеяния, совершенные во славу Третьего рейха, и устанавливали новые принципы, по которым преступник должен отвечать за свои действия вне зависимости от того, понимал ли он суть приказа. Чтобы привлечь к процессам как можно более широкую аудиторию, союзники пригласили съемочную группу, которой надлежало смонтировать документальный фильм о Международном военном трибунале.[257]

Неудивительно, что американские и советские представители не смогли договориться об общих подходах, и было решено сделать два разных фильма. Поразительна и их судьба: если советские режиссеры справились со съемками довольно быстро, то американцы, погрузившись в ожесточенные споры, так и не пришли к согласию насчет содержания картины. В итоге фильм запретили к показу на территории США. «Нюрнберг: Его урок сегодня» вышел лишь на экраны Германии в конце 1940-х и вскоре был забыт.

Причина забвения довольно проста: фильм не успели снять до 1948 года, когда политическая обстановка в Вашингтоне существенно изменилась. «Назревала холодная война, поэтому мы всячески стремились возродить Германию и вернуть ее в европейское сообщество, – заявила кинопродюсер Сандра Шульберг. – Было неудобно опять тыкать людей носом в Нюрнбергский процесс и зверства нацистов».[258]

Шульберг родилась в 1950 году, но имеет непосредственное отношение к фильму – ее отец, Стюарт Шульберг, был сценаристом и режиссером. После Пёрл-Харбора он служил в морской пехоте и в итоге попал в съемочную команду под руководством знаменитого Джона Форда. Как и его брат, Бадд Шульберг, успешный писатель и позднее лауреат премии «Оскар» за сценарий фильма «В порту». Сразу после войны оба объездили всю Германию и бывшие оккупированные территории в поисках обличающих нацистов кадров.

Нацисты стремились уничтожить любые доказательства своих преступлений, и Шульбергам приходилось требовать у бывших слуг Третьего рейха собрать все, что еще осталось. В северном баварском городке Байройт они прибегли к помощи заключенных офицеров СС. Те под охраной двух вооруженных американских солдат грузили тяжелые ящики с кинопленкой на транспорт. «На них все еще была эта черная форма и забавные фуражки, – вспоминал Стюарт. – Арийцы ужасно тяготились своим положением: их передергивало всякий раз, когда они получали от нас приказ. Совсем как тигры и львы на цирковой арене, которые нехотя повинуются ударам хлыста».[259]

Обвинителям на Нюрнбергском трибунале эти записи очень пригодились – они усилили их позиции и добавили делу драматизма. На основе документальных пленок (в том числе отснятых британскими и американскими военными при освобождении концлагерей) УСС смонтировало фильмы «Нацистский план», «История национал-социалистического движения» и «Нацистские концентрационные лагеря». Показанные на суде, эти кадры шокировали даже подсудимых.

После увольнения из армии в конце 1945 года и возвращения в Штаты Бадд Шульберг отказался писать сценарий для фильма о Нюрнбергском процессе, предложив вместо себя кандидатуру брата. Паре Лоренц, известный как «режиссер Рузвельта» и возглавлявший тогда отдел военного ведомства, ответственный за кино, театральное искусство и музыку, стал лично курировать новый проект. Согласившись с Баддом, он пригласил в качестве сценариста Стюарта. Однако вскоре у съемочной команды начались конфликты, в частности с генералом Люсиусом Д. Клеем. В 1947 году Лоренц из-за сопротивления военных властей и постоянных проблем с финансированием ушел из военного ведомства.

Стюарт подготовил несколько вариантов сценария – и всякий раз натыкался на волну гневной критики. В конце концов ему удалось отстоять свою версию. Фильм последовательно освещал все четыре пункта обвинений, выдвинутых против подсудимых: преступный сговор, преступления против мира, военные преступления, преступления против человечества. В простой, но убедительной манере, используя пленки Третьего рейха и кадры самого процесса (Роберт Джексон разрешил съемку в зале суда), фильм раскрывал суть каждого из обвинений.

В середине 1947 года, когда американцы приступили к созданию фильма, выяснилось, что Советский Союз уже смонтировал свою версию, согласно которой победу над Германией одержала Красная армия без особой помощи союзных держав. В прессе появились нелицеприятные заголовки: например, 11 июня журнал «Вэрайети» заявил: «Из-за внутренних распрей в армии США красные побили янки».[260]

И хотя некоторые американские чиновники в Германии все еще надеялись задержать, а то и сорвать создание документального фильма, появление советского варианта способствовало его завершению и выходу на экраны. Премьера американской картины состоялась лишь 21 ноября 1948 года в Штутгарте, после чего она была показана по всей Западной Германии. Стюарт писал, что критики приняли фильм «неожиданно хорошо», залы были переполнены: «Зрители сидели в ошеломленной тишине, выходили взволнованные и молчаливые». Заодно он процитировал слова одного сотрудника военного ведомства: «Этот фильм за 80 минут рассказал немцам о нацизме больше, чем мы – за три года».[261]

Еще до успеха кинокартины судья Джексон рассчитывал, что ее покажут в США. Ассоциация адвокатов штата Нью-Йорк запросила показ, но Вашингтон наложил запрет. В прокат запустили лишь советскую версию. Взбешенный этим решением, Джексон 21 октября 1948 года написал министру сухопутных войск Кеннету Рояллу, требуя разрешить показ. Также он связался с Харрисоном Твидом, президентом ассоциации адвокатов. Тот позднее позвонил и спросил, можно ли его гневное письмо зачитать на собрании ассоциации, если «убрать всю ненормативную лексику».[262] Джексон ответил, что читать можно лишь в том случае, если «всю ненормативную лексику оставят».

Джексон доказывал, что фильм служит сразу нескольким целям: во-первых, помогает немцам понять, зачем им демократия, во-вторых, противостоит советской пропаганде, согласно которой складывалось впечатление, что «Советский Союз победил в войне и организовал судебный процесс в одиночку», а в-третьих, в соответствии с желанием Трумэна и Рузвельта, представляет наиболее точную версию событий, объясняя, с чем американцы сражались на войне и почему так важно призвать виновников к ответу. «Я не понимаю, почему мы должны лишить американцев тех достоинств, которые он имеет», – заключил он.