Найти "Сатану" - Данил Корецкий

Выйдя из транса, он сделал несколько дыхательных упражнений и озабоченно спросил:

– Командир, а кедровых орешков тут раздобыть можно? Или кедровое масло?

Балаганский пожал плечами.

– Не знаю. Летом тут этих орешков – хоть завались. А сейчас вроде не сезон. Надо у Глазкова спросить. А зачем они тебе?

– Полезные. Жизнь продлевают…

– А-а-а, хочешь жить вечно?

– Вечно не вечно, но желательно подольше. Интересно, сколько мы еще здесь проторчим?

– Кто знает, Андрей, – философски ответил Балаганский. – У нас приказ ждать группу. Будем ждать.

Штурман перестал петь и отложил гитару.

– Ну, к празднику хоть вернемся?

Старлей Никитин был самым молодым и нетерпеливым. К тому же его ждала невеста. Правда, невеста ждала его в каждом городе.

– Кто знает, – повторил Балаганский. – А что ты такой невеселый, Витя? И песню грустную поёшь…

– А чему радоваться, командир? Приземлились бы в Омске…

Штурман осёкся.

– Там хоть достопримечательности посмотреть можно. А тут чем заниматься?

– Знаем мы твои «достопримечательности»! Ты и ночуешь у нее, и приходишь сытый, довольный, – усмехнулся Дерябко.

– А тебе завидно? Ленка вкусно готовит. И сиськи у нее – во!

Виктор отставил полусогнутые, с растопыренными пальцами ладони сантиметров на двадцать от груди, потом подумал и вдвое сократил расстояние. Выглядело все равно солидно. Но на второго пилота особого впечатления не произвело.

– Ничего, один раз обойдешься без бабы и домашней кухни! Вот мне эта командировка совсем некстати: подержанные «Жигули» нашёл, в отличном состоянии и недорого, – боюсь, уйдут, пока вернёмся.

– Дело не в бабе и не в еде, – возразил штурман. – У меня там должок образовался…

– Что за должок?

– Да у Ленки в коммуналке новый сосед объявился – наглый жирный боров, самодовольный – как же, новенькую «шестерку» купил… Ночью стал ломиться к ней в комнату, ну я, естественно, вышел, сцепились, скандал, крики, соседи милицию вызвали… Так что пришлось уносить ноги, все настроение испорчено. Надо с ним закончить разговор…

– Ты это брось! – одернул его Балаганский. – Еще ЧП по личному составу мне не хватало!

– Да все нормально будет, командир!

– Нормально и будет, – кивнул Балаганский. – Потому что больше в Омске ты в город не выйдешь. Будешь, как и положено, ночевать в общаге и есть в столовой!

– Ну вот, доболтался! – с досадой махнул рукой Виктор и повалился на скрипучую кровать. Его клонило в сон, и через несколько минут в комнате раздался негромкий храп.

Развод закончился, солдаты разошлись по постам. Плоскости Ан-24 покрылись снегом.

«Маша тоже права, – размышлял Балаганский. – Служу, служу, а за душой ничего нет. Квартиру надо в ордерскую переделывать, хотя тыловики руками разводят: мол, нет возможностей… И Кауров тоже ни бе, ни ме, хотя он, как непосредственный начальник, должен за подчиненных горой стоять… Правда, устные разговоры к делу не пришьешь, вернусь – напишу рапорт на генерала Соболева. А откажут – официально запишусь на прием к Виктору Дмитриевичу…»

Штурману приснилась голая Ленка. Она шла к нему, призывно покачивая бедрами, и обещающе улыбалась. Виктор хотел спросить: почему жирный боров ломился к ней ночью? Значит, раньше пускала? Но роскошная Ленкина грудь надвигалась на его лицо, и все вопросы вылетели из головы, он уже нацелился поцеловать розовые соски, но вдруг оказалось, что перед ним живот соседа-борова и он сейчас поцелует его в пупок. Старлей дернулся и с криком проснулся, встретив удивленные взгляды сослуживцев.

– Ты что орешь! – спросил Виктор.

– Что, что… Сон дурацкий приснился, – не вдаваясь в подробности, буркнул он. – На ужин идти еще не пора?

Ужинали они в небольшой комнате с тремя столами – для немногочисленных офицеров хватало. Слегка подгоревшая перловая каша, кусочки вареного хека были явно из меню рядового состава, а масло, сыр и колбаса столь же явно являлись офицерской добавкой. Экипаж уже перешел к чаю, когда пришли местные: лейтенант, два старлея и капитан в сопровождении начальника аэродрома майора Глазкова.

– Все нормально? – спросил майор, здороваясь и подсаживаясь к столу гостей.

– Ничего, – за всех ответил Дерябко. – Только странно как-то: в тайге столько мяса, а едим привозную мороженую рыбу…

– Недавно закончилось мясцо, надо нового добыть, – буднично кивнул Глазков. – Ребята уже нашли подходящего лося… – И, обращаясь к Балаганскому, спросил: – Как жизнь, Семеныч? Как дома дела?

– Да нормально всё, Иван. Сын нашу академию окончил, теперь здесь, в первом полку служит.

– Да ты что?! – удивился Глазков. – А твоя бригада в третий полетела! Чего же ты к ним не присоседился? Попросил бы Васильцова или Зуева, кинули бы тебя до первого, там всего километров сорок…

– Не в километрах дело! То, что мы здесь, – государственная тайна.

– А, да, – посерьёзнел Глазков. – Недаром этот подполковник с меня взял расписку о неразглашении. Слушай, а давай я вам охоту организую! Хотел ближе к празднику за мясом идти, ну да раз такое дело… Любишь охоту, Семёныч?

– Да я никогда и не пробовал, – пожал плечами Балаганский. – И зверей мне жалко.

– Ну, это вы зря, командир! – оживился Виктор. – Это же такой азарт с адреналином! Жалко, Мишки Сохова нет – он заядлый охотник.

– Мне и без этого адреналина хватает!

– Всё равно без дела здесь сидеть, – не отступал штурман. – Скукотища же. А пить вы запретили…

– Да я не против. Охоту имею в виду, не выпивку, – уточнил Балаганский.

– Тогда завтра утром и пойдем! – сказал Глазков. – Отдыхайте пока.

– Товарищ майор, а кедровые орешки у вас есть? – спросил Андрей.

– Вместо мяса, что ли? – вставая, рассмеялся начальник аэродрома. – Ладно, и орешки найдем!

Рано утром в их комнату постучали.

– Ну что, летчики-пилоты, еще дрыхнете? – раздался бодрый голос Глазкова.

– Тебя ждем, заходи! – громко сказал Балаганский.

Глазков пришёл не один. С ним был молодой худощавый капитан, ростом выше среднего. На плечах у него висели три видавших виды автомата АКМ с деревянными прикладами и подсумок с тремя магазинами на поясе.

– Знакомьтесь! – сказал начальник аэродрома. – Командир роты охраны. Его солдаты нам лося загонять будут.

– Лейтенант Афанасьев Николай! – представился ротный. И добавил: – В магазинах по четыре патрона, стреляем одиночными. Бить лучше в переднюю лопатку.

«На Жорку похож!» – подумал Балаганский.