Дикий пес - Александра Лисина

— Иррадэ! — процедил Тирриниэль, сжимая кулаки.

— Тихо, Тиль. Проигрывать надо уметь, а он, признай, тебя провел. Скажи, он знал обо мне?

— Нет! Только Линнувиэль.

— Кхм. — Белка, как ни странно, осталась поразительно спокойной. — Выходит, или Линии вдруг проболтался, что в принципе невозможно, или его все-таки скрутили и…

— Если бы он погиб, я бы узнал. Да и Лан бы почувствовал.

— Значит, они получили информацию из другого источника.

— Но это невозможно! — зашипел Тирриниэль, прищурив заалевшие глаза.

Брегарис с удовольствием всмотрелся в лица «гостей», подметил ощетинившихся сталью братьев, а потом вдруг сделал быстрый жест. Он словно очертил в воздухе круг, внутри которого обозначил пятилучевую звезду, при виде которой у людей невольно дрогнули руки, а у Стрегона вырвался судорожный вздох:

— Не может быть…

— Оружие опустить! — коротко велел хранитель, и побратимы, будто неживые, послушно исполнили приказ. — Отошли на два шага назад! Клинки на землю! Пояса снять!

Белка непонимающе обернулась, но наемники, словно марионетки, беспрекословно исполнили все, что от них потребовали. Причем так проворно, что Ланниэль тихо выругался себе под нос, Картис потемнел лицом и заслонил собой повелителя, а сам Тирриниэль процедил проклятие.

— Это еще что такое? — неподдельно изумилась Белка при виде подобной покорности. — Стрегон, ты спятил?! Может, еще на колени встанешь, если попросят? Или сам на меч напорешься, чтобы им было удобнее?

Наемники не шелохнулись. И ртов не раскрыли в свое оправдание. Только зубами скрипнули, мрачно буравя взглядами стоящего напротив эльфа, и шумно задышали, словно тщетно боролись с какой-то невидимой силой, сковавшей их по рукам и ногам.

— Встанет, — с удовольствием рассмеялся Брегарис. — Даже зарежется во славу своего кодекса и заказа: патриарху никто из них не рискнет возражать. Верно, Тиль? Они ведь послушные дети своего создателя? Наивные, простые и очень преданные? Но, кажется, теперь ты об этом сожалеешь?

Владыка Л’аэртэ помрачнел.

— Что это еще за новости? — с подозрением обернулась Белка, но владыка только отвел глаза и помрачнел еще больше. — Тиль, о чем это он?

— А тебе разве не сказали? — делано удивился хранитель и вдруг негромко рассмеялся. — Нет, это просто невероятно! Я, конечно, знал, что наш владыка стал в некоторых вещах наивен, но чтобы до такой степени… Открой глаза, Бел! Неужели ты думаешь, что твои спутники могли получить руны у кого-то, кроме эльфийских магов? Или сумели бы воспользоваться ими без нашего согласия и нашего же контроля?

Белка сильно вздрогнула.

Братство? Эльфы? И Тиль!

Она некстати вспомнила, как пыталась добраться до основателей так называемого братства. Как настойчиво рыскала по всему Интарису и даже Ланнии, желая найти наглеца, посмевшего замарать имя Диких псов. Столько времени потратила, столько народу измучила, но, потратив на поиски правды несколько долгих лет, лишь плюнула с досады и неохотно признала, что неведомый кукловод, собравший в один кулак такую опасную силу, остался для нее недосягаем. Он был слишком хитер. Слишком ловко прятал следы и заранее позаботился о том, чтобы никто не смог узнать его в лицо. Даже старейшие мастера не имели о нем никакого понятия! И руны… Она уже тогда подозревала, что тут замешаны остроухие гады, но чтобы все зашло так далеко?!

Гончая гневно прищурилась:

— Ти-и-иль? Брегарис не врет? Нелепое братство… школы, мастера, испытания, кодекс дурацкий… Ты имеешь к этому какое-то отношение?!

Почувствовав злые нотки в голосе Белки, Тирриниэль затравленно заозирался:

— Прости, я все тебе объясню…

— Это что, была твоя работа?!

— Конечно, его, — охотно подтвердил ее догадку Брегарис. — Кто бы еще догадался нанести самым лучшим из смертных наши руны, подобные тем, что есть у тебя?

У Белки окаменело лицо.

— Только с его подачи и с его же разрешения мы открыли людям эту тайну. И только с его позволения эти заклятия вошли в обиход обычных магов. В том числе и слабые аналоги рун подчинения, которые ты знаешь. Да и само братство было его идеей. Хотя до сегодняшнего дня я был твердо уверен, что ее осуществили именно с твоей подачи.

Тирриниэль несильно вздрогнул, а Белка, услышав о рунах, смертельно побледнела. Проклятье… Столько лет! Столько Торковых лет! А ответ, оказывается, все это время был рядом! При том, что этот ушастый гад отлично знал, что его ищут! Знал, чего ради она исчезала из Темного леса во время последних визитов! И все это время молчал!

— Тиль, как ты мог?!

— Прости, — тихо повторил эльф, упорно отводя глаза и на время едва не позабыв о довольно усмехающемся хранителе. — Но ты так долго этому сопротивлялся, что я решил немного обождать. Я хотел, чтобы это было что-то новое. Что-то, что приносило бы пользу и наглядно доказало, что даже от рун подчинения есть толк. Обычно братство не вмешивается в то, что не касается непосредственно заказа. Они не наемные убийцы, не воры, не регулярная армия. Они служат за деньги, это правда, но… Они не служат никому, кроме самого братства. И я сделал все, чтобы это осталось именно так.

— Ты хотел сделать из них Диких псов! — рыкнула Белка, сверля огорченного Тиля злым взглядом.

— Нет… То есть в каком-то смысле да, — тяжело вздохнул царственный эльф. — Мне было жаль терять такие таланты. Ведь Стражи действительно были непревзойденными бойцами. А я не хотел, чтобы все это бесследно исчезло. Поэтому и нашел тех, кто уцелел после открытия Новых земель, дал идею, которой они могли бы служить, занялся школами, мастерами… Ввел правила, татуировки, применил немного магии, чтобы она помогала в работе…

— Проклятье! Но почему ты не сказал мне?!

— А вы бы признали их? — грустно улыбнулся Тирриниэль. — Ты бы смирился? Вот так, сразу? После того как твои настойчивые поиски не увенчались успехом?

Гончая, скрипнув зубами, отвернулась:

— Мы поговорим об этом позже. И я потребую от тебя ответы на все свои вопросы.

— Боюсь, моя маленькая Гончая, что нет, — притворно огорчился Брегарис. — Не думаю, что ты сможешь отомстить. По той простой причине, что заниматься братством твой любимый родственник поставил именно меня. И именно я следил за тем, как оно растет, развивается. Я составлял кодекс, который так тебе не по нраву, вырастил не одно поколение братьев и сделал все, чтобы они были верны только одному господину — патриарху. То есть мне. Так что не надейся, что твои спутники тебе помогут, — в моей власти сделать так, чтобы они обратили свои мечи против вас. Не правда ли, мои смертные друзья? Или, может, правильнее будет назвать вас своими рабами?

Стрегон сжал зубы и, чувствуя, как неистово жжется татуировка под сорочкой, с усилием кивнул. А потом услышал, как скрипнули зубами побратимы, и со всей ясностью понял, что татуировка пса и им причиняет немилосердную боль, вынуждая склонить головы и униженно пасть на колени, задыхаясь от мучительного дара, от которого в мгновение ока воспламенилась каждая клеточка тела.