Гамбит отражений - Ник Фабер

к решению, что молодой коммандер не обладает достаточными знаниями и опытом, что бы продолжать наблюдение за вдруг ставшей столь важной планетой. Блауман вернулся обратно в Верден, ожидая нового назначения. Он был расстроен и разозлён тем, что его трёх летняя работа была отдана другому. Тщательное каналы по получению информации. Десятки людей, которых ему и его людям удалось завербовать, среди которых были и рабочих новых верфей, стали его информаторами. За проведённые на планете три с половиной года, Блауман и его команда хорошо поработала. И могли бы продолжать работать, делая свою работу ещё лучше. Но в итоге его место отдали другому, более «подготовленному» офицеру.

Риваль старался быть объективным к случившемуся. В чём-то он был даже согласен со своим начальством. Для него это был первый опыт в управлении резиденцией и РУФ было право, когда решило отдать наблюдение за этим местом в руки другого человека. Того, кто обладал бы большим опытом.

Он это понимал. Но не принимал. Это было его место. Его команда. Его работа. И у него её отняли.

Но его гнев почти моментально ослаб, когда он понял, что именно он получил взамен. Почти семь лет Риваль был личным помощником Дэвида Остерленда. Его доверенным лицом. Адьютантом. Правой рукой. За эти семь лет адмирал стал для него учителем. Человеком, который помог ему лучше раскрыть потенциал своих аналитических способностей. Остерленд научил его лавировал в высших кулуарах политической власти и с достоинством держаться под взглядами высших военных Вердена. Лучше взаимодействовать с окружавшими его людьми. Лучше и быстрее добиваться поставленных целей. Блауман был благодарен ему за эти уроки.

Ни один из низ двоих ни разу ни сказал это в слух, но Риваль чувствовал, что Остерленд готовил для себя замену. Человека, который сможет взять контроль над РУФ на случай его ухода. Ни Риваль, ни адмирал никогда не поднимали эту тему в разговорах между собой.

Сидящий рядом с Ривалем Эйхарт несколько секунд смотрел на лежащее на постели тело Остерленда, прежде чем задать свой следующий вопрос.

-Скажите, вы не знаете, насколько хорошо он знал Алексея Лазарева?

Блауман нахмурился. Вопрос, заданный Ричардом вывел его из задумчивого состояния. Когда он посмотрел на Эйхарта, то в его взгляде мелькнуло недоумение.

-Доктора Лазарева? Вы сами наверное знаете, о том, что сделал этот человек для адмирала после того крушения в Доларских горах. Если бы не доктор Лазарев, то адмирал бы уже никогда не смог бы ходить. Да что там говорить, он и жив только лишь благодаря ему.

Ричард в задумчивости посмотрел на тело лежащего на постели человека.

-Они были друзьями?

-Друзьями, сэр? - Риваль медленно покачал головой. - Нет. Я бы не сказал. Они переодически общались между собой, но как правило их общение касалось сугубо профессиональных тем, связанных со здоровьем адмирала.

-Может быть ему было известно

-Да. Я понимаю, что сейчас мои вопросы звучат несколько странно, но тем не менее, не могли бы вы вспомнить…

Риваль перевёл взгляд с Эйхарта, на тело адмирала.

-Я не очень понимаю, что именно вас…

-Говорил ли Дэвид когда нибудь о каких либо психологических проблемах доктора Лазарева? Например о патологической боязни высоты или о чём то подобном?

Блауман удивлённо моргнул и покачал головой.

-Нет. Нет, сэр. Я никогда не слышал ни о чём подобном.

-Любопытно…

Ричард откинулся на спинку дивана. Риваль продолжал смотреть на него, ожидая продолжения. Хоть чего-то, что могло бы объяснить столь странный и не связанный с происходящим вопрос. Но Эйхарт так и не заговорил вновь.

Они так и сидели несколько минут в полной тишине, которую нарушали лишь звуки приборов, которые поддерживали жизнь в уже бесполезном теле.

Наконец Эйхарт поднялся на ноги и молча пошел к двери, которая вела из палаты. У самой двери, прежде чем его рука легла на сенсорную панель, которая должна была открыть палату, он обернулся и встретился глазами с Ривалем.

-Мы найдём тех, кто ответственен за это, коммандер,- произнёс он со спокойной и железной уверенностью в голосе.- Можете не сомневаться.

В ответ Риваль лишь кивнул.

Он не сомневался.

***

6 ноября 785 года.

Столичный административно-правительственный комплекс «Башня Мюрата»

Говард Локен смотрел, как с неизменной скоростью меняются номера этажей на информационном экране лифта. В просторной кабине помимо него находилось ещё трое телохранителей в строгих, чёрных костюмах. Двое стояли слева и справа от него. Говард попытался вспомнить их имена, которе ему сообщили на ежедневном утреннем инструктаже, но не смог вспомнить. Знал лишь то, что высокую, поджарую словно гончая женщину за его спиной звали Миранда.

Миранда Доггерти. Наверное. Нет. Точно.

Говард мотнул головой и посмотрел на часы, надетые на левую руку. Старомодное украшение, которое когда-то принадлежало его отцу. Серебристый металл, из которого был сделан корпус часов и составной, металлический ремень, обхватывающий запястье, нисколько не потускнел за прошедшие годы. Стрелки всё так же описывали идеальные круги над чёрным циферблатом с выгравированными на нём серебристыми цифрами. Отец отдал их Говарду, когда тот закончил университет и официально стал членом в партии Хартистов, заменив в ней своего отца.

Локен накрыл ладонью часы. Через металл он чувствовал, как внутри движется механизм. Едва заметные щелчки, с которыми неумолимо двигалась секундная стрелка. Время всегда бежит вперёд. Это нельзя остановить. Время всегда будет утекать сквозь пальцы, словно вода набранная в ладони. Ни что на свете не может замедлить неумолимый ход времени. Последний подарок его отца, который всегда должен был напоминать Говарду о том, что время отпущенное ему заканчивается. С каждой миной. С каждой прошедшей секундой у него становится всё меньше и меньше времени.

Цифры на дисплеи сменяли друг друга. Одна за другой. Скоростной лифт скользил внутри двух километровой Башню Мюрата, поднимая Говарда в его рабочий кабинет.

Локен устало вздохнул и закрыл глаза. Он почти не спал. Не только этой ночью. Весь последний месяц. Навалившиеся кризисы одни за другим налетали на него, словно морские волны на одинокую, стоявшую на пляже скалу. И это лишь только вопрос времени, когда вода размоет песок, который удерживает непоколебимый с виду скальный утёс и тот не обрушится в воду.

Это движение не осталось незамеченным стоящими по боком от Говарда телохранителями. Они заметили,