Стая - Алесто Нойманн

я, и Вал бросает на меня суровый взгляд, явно призывавший держать язык за зубами.

— А ты разве не знал? Эти воды признали опасными. — Испанец пожимает плечами, не заметив наших переглядок. — Места знать надо, а их не все знают! Теперь ходить под парусами тут законом запрещено!

— Вот как. — Вал заметно мрачнеет. — Это почему же?

— Остров этот проклятый… уже давно ввели запрет на приближение к нему по воде или воздуху.

— Зачем закрывать и без того необитаемое место?

— Так меры предосторожности, чтобы вандалы туда не совались. — Испанец снова пожимает плечами. — Говорят, там много лет назад стоял лазарет, в котором людей от оспы лечили. Может, пришло время вирусу снова проснуться?

— Так не бывает, — качает головой Вал. — И оспой там много лет никто не занимался.

— А вы откуда знаете?

— Осведомлена.

Водитель искоса смотрит на Рихтенгоф. Потом его черные глаза подпрыгивают на зеркало заднего вида. Ничего не ответив, он продолжает ехать по шоссе, пока, наконец, не сворачивает на проселочную дорогу, ведущую к побережью.

Возвращение на эти берега — словно удар ножом в сердце. Сквозь приоткрытое окно я вдыхаю соленый ветер — запах страха, боли и отчаяния. Морбатор… Я помню, как меня силой посадили на корабль, отправившийся в этот ад. Годы, проведенные в крыле доктора Вудсена, — невыносимый кошмар, непрерывная череда пыток и отвратительных экспериментов над оборотнями. Изуверства, издевательства, унижения. Я помню жгучую боль, беспомощность, нестерпимое чувство одиночества. Были моменты, когда я терял надежду, когда казалось, что свет уже совсем погас. Именно тогда, в этот самый ужасный момент, судьба послала мне Вальтерию Рихтенгоф. Она спасла мне жизнь, вытащила из этого кошмара. Но шрамы, оставленные Морбатором и доктором Вудсеном, останутся со мной навсегда. Они выжжены на моей душе, и ничто не сможет их стереть.

— Давайте-ка остановимся, — хрипло говорит испанец. — Мне покурить надо.

— Как скажете, — говорит Вал. — Давайте только ненадолго.

— А вы торопитесь?

Вампир медлит с ответом. Испанец притормаживает возле обочины и торопливо покидает машину, сжимая в руке белую пачку сигарет. Проводив его усталым взглядом, я потягиваюсь.

— Эстер. — Вал поворачивается и наклоняется к девушке. — Револьвер наготове?

— Да.

— Вы о чем? — непонимающе спрашиваю я.

Эстер слегка откидывается назад, чтобы лучше видеть клетчатую рубашку испанца, отошедшего на приличное расстояние.

— Мы не запрещали ему курить в салоне. — Девушка приподнимается на сиденье. — Понимаешь?

— Может, ему в туалет приспичило, вам-то какое дело. — Разминаю затекшую шею.

Выбросив окурок в сторону, испанец возвращается и, дернув старую дверцу, садится в машину. Дрожащими руками берется за руль, но не может совладать с эмоциями.

— Поехали, — говорит он, и машина резко трогается с места.

Еще минут двадцать мы едем в полной тишине. Напряжение, повисшее в машине, передается и мне. Становится как-то не по себе. Что мы такого сказали, что наш попутчик резко сменил общительность на иголки?

Впереди тянется синеватая линия моря, подернутая белой пеленой. С наслаждением глядя вперед, я не могу сдержать улыбки. Мне и вправду хотелось сюда вернуться, несмотря на то, что некоторые воспоминания приносили боль. Свернув с проселочной дороги, испанец выезжает на песчаную обочину. Резко остановив колымагу, он переводит дыхание, все еще взволнованно хватаясь за руль.

— Все в порядке? — осведомляется Вал.

Прерывисто вздохнув, старичок выхватывает из кармана рубашки пистолет и направляет его на вампира.

— Я знаю, кто вы такие, — говорит он. — Поэтому мне сказали стрелять. Простите.

— И кто же мы такие? — ровным голосом спрашивает вампир.

Дуло пистолета вздрагивает вместе с морщинистой загорелой рукой.

— У-убийцы. — Испанец крепче стискивает оружие. — В-вам зачем-то нужна человеческая кровь. Сатанисты или… или что похуже.

— Я похожа на сатаниста? — спокойно осведомляется Вал, но мужчина не думает опускать пистолет.

— Меня предупреждали, что вы будете пытаться давить на жалость. Но вы чудовища.

Повернувшись к испанцу, Вал примирительно поднимает обе ладони и старается говорить как можно ровнее и мягче.

— Я доктор. Меня зовут Вальтерия Рихтенгоф. Пожалуйста, опустите пистолет и позвольте нам все объяснить.

— Мисс Рихтенгоф?

Дуло пистолета вздрагивает, слегка опускаясь вниз, а глаза испанца вспыхивают странным огоньком. Готовый убрать оружие, он открывает рот, чтобы сказать что-то важное, но ни одному слову больше не доведется вырваться из его рта.

Выстрел звенит так неожиданно громко и резко, что Эстер взвизгивает, закрывая уши ладонями. Бессильно дернувшись, испанец обрушивается на руль. С уголка губ скатывается тонкая струйка крови.

— Черт побери!

Схватив испанца за грудки, Вал заглядывает в его остекленевшие глаза и с разочарованным стоном разжимает пальцы. Слегка приподнявшись на сиденье, смотрю на большое бордовое пятно, расплывающееся на клетчатой рубашке мужчины.

— Очень точный выстрел, — тихо говорю я.

Вал прячет лицо в ладонях и шумно выдыхает. Мужчина почти согласился не открывать по нам огонь, и вот он лежит рядом убитый, с простреленной грудной клеткой. Выглянув из окна, замечаю огромную фигуру Байрона Хэлла, приближающегося к машине из ближайшего кустарника. Сжимая в руках винтовку, он переходит на бег, грузно ступая ботинками по пыльной земле.

Выстрел все еще звенит в голове похоронным колоколом. Мотнув головой, я резко выбираюсь наружу и с силой захлопываю старую дверцу. Байрон останавливается возле машины, опираясь на ржавый капот правой рукой. Тяжело склонившись, переводит дыхание и проводит ладонью по раскрасневшемуся лицу.

— Вы как?! Порядок?!

— Живы, — говорит Эстер. — Это ты стрелял?

Вместо ответа, Хэлл многозначительно потрясает в воздухе винтовкой. Перебросив ее через плечо, он выпрямляется и громко выдыхает.

— Рад тебя видеть, старина. — В горле словно застревает комок. — Похоже, ты поторопился с выводами.

— Чего?! — Хэлл смотрит на меня как на умалишенного. — Этот кретин достал пистолет и целился ей в грудь!

Я собираюсь что-то ответить и отвлекаюсь на звук открывающейся дверцы. На улицу из старой колымаги выбирается Вал, сжимая в руках какие-то бумаги.

— Привет, Байрон. — Спрятав документы в задний карман брюк, вампир отводит взгляд. — Вовремя ты подоспел.

— Что-то ты не особенно обрадовалась, — замечает Байрон. — Чегой-то я не так сделал?

— Я его знаю. Машина числится в угоне, документы липовые, но лицо кажется мне знакомым. — Вал кивает на бездыханное тело в машине. — У нас был шанс его переубедить.

— Ты его знаешь? — ахаю я.

Вал игнорирует мой вопрос.

— Совсем умом тронулась?! — восклицает Байрон. — А если бы выпалил? Он ведь целился прямо тебе в грудь!

— А еще он назвал меня чудовищем. — Вал хмыкает.

— Тем более, — фыркает Хэлл, поправляя на плече винтовку.

Я тяжело вздыхаю и опускаю взгляд.

— Что ж, мы подтвердили его слова. — Разочарованно отпинываю в сторону небольшой камень и прячу руки в карманы. — Давайте поскорее убираться отсюда, пока кто-нибудь еще