Диктаторы и террористы - Александр Пумпянский

В гражданской войне нет преступников (по-видимому, только герои). Преступления гражданских войн неподсудны международному суду.

Вообще-то войну, в результате которой Югославия распалась на несколько государств, вряд ли можно называть чисто гражданской. А во-вторых, что за вздор! В конце ХХ века город с всемирно известным именем подвергся прямо-таки средневековой осаде. Расположенный в узком каньоне современный 300-тысячный город оказался очень удобной мишенью для пушек и пулеметов, которые боснийские сербы затащили на господствующие высоты. Так продолжалось 44 месяца подряд. Хладнокровный расстрел зданий и безнаказанная охота за движущимися мишенями – суверенное право?

Резня в Сребренице, которую учинили на глазах у взятого в буквальном смысле в заложники мирового сообщества, – внутреннее дело? Чье – карателей?

Пассионарии, которые предлагают распустить Гаагский суд в пользу суда истории, лукавят. Милых их сердцу исторических преступников они хотят освободить от убийственных показаний жертв и реальных свидетелей. Выиграть время, предоставить им убежище в далекой и равнодушной истории – вот чего они добиваются.

Этого нельзя допустить. Исторические преступники, безусловно, заслужили вердикт современников. Именно для этого и нужен Гаагский, а также Багдадский и им подобные трибуналы. Неисправимая патология заключается в том, что всякий исторический преступник претендует на место в национальном пантеоне, на статус героя, который изначально выше гуманитарного права. Справедливо, когда он завершает свою карьеру на скамье подсудимых. И это правильный урок.

Такую обедню испортили.

Два загорелых джентльмена мирно обедали в приморской гостинице Битакора на Плайа де лас Америкас в Тененериве (Канарские острова), когда девять переодетых агентов прервали священнодействие. Паспорт на имя Кристиана Хорвата и 12 тысяч евро в кармане у одного из задержанных должны были подтвердить статус отдыхающих, но испанских полицейских это не убедило. Они шли по следу. У обоих оказались подложные хорватские паспорта, однако одного арестовали, а другого отпустили. Арест стал мировой сенсацией. Анте Готовина – таково настоящее имя арестованного – препроводили в Гаагу.

В 1995 году хорватский генерал Анте Готовина командовал знаменитой операцией «Шторм», после которой в Сербской Краине не осталось сербов. В 2001 году суд в Гааге призвал Анте Готовину к ответу. Тот скрылся, как теперь ясно, до марта 2008 года. Точно так же скрываются до сих пор бывшие лидеры боснийских сербов Радомир Караджич и Ратко Младич. В подсудной иерархии Гааги Анте Готовина нынче третья по рангу фигура, занимает место сразу за этими именами.

Восстановим вкратце геоисторические реалии.

В большой югославской войне всех против всех Сербская Краина – классическая операция по этнической чистке.

Этимологически и исторически Краина – окраина – не Сербии, а Австро-Венгерской империи, ее пограничная территория с Оттоманской империей, где венские стратеги, начиная с XVI века, собирали славян – сербов, влахов, хорватов, выстраивая заслон против вечной турецкой угрозы. (Такую же функцию выполняли казаки для Российской империи.) В СФРЮ Сербская Краина была административной частью Хорватии. Двадцать лет назад, когда пробудившиеся югославские национализмы дружно заработали на сепарацию и разрыв, Сербская Краина оказалась полем крайних напряжений. 25 июня 1991-го Хорватия президента Туджмана провозгласила независимость от Белграда. Но еще раньше, 1 апреля 1991 года, Сербская Краина, где большинство населения было сербским, отложилась от Хорватии.

Местные сербы немедленно взялись за чистку местных хорватов и округление своих границ. Пальба в Вуковаре и других населенных пунктах привела к гибели 12 000 мирных жителей. 100 000 бежали, бросив свои дома. (Данные хорватские.)

Самопровозглашенная республика (ее признали лишь Белград и ЮНА – Югославская национальная армия) с самого начала не выглядела жизнеспособной. Борьба за власть и внутренние раздоры, в которых брали верх самые крикливые и агрессивные, криминальная политика и экономика усугубляли кошмар. Нормальное хозяйствование рухнуло ввиду разрыва экономических связей с Хорватией. Край повис тяжким бременем на шее у Сербии, продолжавшей называть себя Югославией. Сохранявшего титул президента Югославии Милошевича эта зависимость устраивала. Политически. Хотя беспардонные вожди края до крайности раздражали неуместной самодеятельностью, вторгаясь в его гроссмейстерские игры с Западом. Но экономически она была в тягость. Так или иначе Милошевичу ноша надоела. Тем временем Хорватия создала свою армию. Когда, собравшись с силами, Загреб ударил по Сербской Краине, Белград и пальцем не пошевелил.

Войска генерала Готовины прошлись по краю огнем и мечом. Это не метафора. Убийства мирных жителей и поджоги домов носили подчеркнуто демонстрационный характер. Сигнал прошел. 150–200 тысяч сербов покинули родную Краину. (Данные сербские.)

В Гааге генералу Анте Готовине предъявлено обвинение в убийстве 150 и преследовании и депортации тысяч сербов.

За семь лет, что 50-летний генерал Готовина провел в бегах, он немало поколесил по свету. В его фальшивом паспорте отметки о пребывании в России, Китае, Чехии, Чили, Аргентине, на Таити, совсем недавно на Маврикии. На благословенных испанских островах он останавливался в четырехзвездных отелях, не задерживаясь ни в одном из них более чем на неделю. Если учесть, что на Канарах более 40 гостиниц, то возможности для маневра открывались широкие. Это обстоятельство и подвело конспиратора. Полиции показалось подозрительным, отчего это двум джентльменам с балканскими паспортами не сидится на месте. А когда преследователи перехватили звонки генерала жене и другу – «кошельку», бизнесмену, исправно финансирующему этот образ жизни, картина окончательно прояснилась.

Реакция властей Хорватии на арест генерала Готовины была кисло-сладкой. Мы же говорили, что не можем сдать генерала, потому что не знаем, где он находится. Вот видите, он действительно находился за границей… Представить, что координаты и сам способ жизнеобеспечения генерала Готовины (очень похожий на то, как устроились наши генералы КГБ после 1991 года, с тем исключением, что им и скрываться не было надобности) были секретом для хорватских спецслужб, довольно трудно. Но не будем придираться. Официально власти Хорватии, как и власти других постюгославских республик, лояльно сотрудничают с Гаагой. Без этого путь в ЕС им заказан. Но национальный разум возмущенный кипит.

Десятки тысяч гневных людей вышли на улицу после ареста. Появился документ, названный с некоторым перебором «Второй Декларацией Независимости». Если оставить в стороне апелляции к Создателю, из рук которого хорваты получили все свои неотъемлемые права, то вот что в ней говорится.

«Мы, хорватский народ, гордо и открыто заявляем, что генерал Готовина – один из наших величайших героев и выдающийся патриот…» Заклеймив «имперскую руку Гааги» и «неэтичное поведение Дель Понты и возмутительное злоупотребление властью с ее стороны», документ продолжает: