Дело: «Ястребы и голуби холодной войны» - Георгий Арбатов

Анатолий Черняев – человек необычного прошлого. Выросший в московской Марьиной Роще мальчишка стал студентом исторического факультета МГУ и со студенческой скамьи ушел на фронт бойцом лыжного батальона. Воевал он, видимо, умело и храбро – иначе не выдвинулся бы, не имея военного образования, из рядовых, через ряд ступеней, в исполняющего обязанности начальника штаба стрелкового полка. В пехоте служба трудная и опасная, но судьба его уберегла, и он остался живым и неискалеченным.

Демобилизовавшись, некоторое время Черняев занимался научной работой, а потом его призвали на работу партийную. Я с ним познакомился в Праге, где мы оба работали в международном коммунистическом журнале «Проблемы мира и социализма». Там мы и стали друзьями на оставшуюся жизнь.

Журнал был для нас в известном смысле и университетом. Мы предметно ощутили, что даже среди единомышленников-коммунистов на политические и социальные проблемы существуют разные взгляды и далеко не всегда наш взгляд является самым правильным. Из иностранных коммунистов мы особенно дружны были с итальянцами, работавшей в журнале Бианкой Видале (дочерью итальянского коммуниста, в годы диктатуры Муссолини эмигрировавшего в Москву, где Бианка и окончила школу) и ее мужем Франко. Термин «еврокоммунизм» появился на свет много позже, но многие его идеи и подходы открылись нам тогда, в этой итальянской семье и от некоторых других работников журнала. Это была часть интеллектуального багажа, с которым мы несколько лет спустя вернулись на родину – я на научную, а Анатолий на партийную работу.

Я часто видел Черняева, когда он работал в международном отделе ЦК КПСС (здесь он тоже продвинулся до первого заместителя заведующего отделом). С этой работы он был приглашен Горбачевым в помощники и остался с ним и после ликвидации ЦК КПСС и образования «Горбачев-фонда». Горбачеву он помогал много и эффективно. В этот период наши дружба и сотрудничество стали особенно тесными.

* * *

Анатолий – крупный специалист-международник, оказывавший Горбачеву большую помощь во внешнеполитических делах. Он – автор нескольких книг, в основном посвященных воспоминаниям о бедственном положении международного коммунистического движения, о современном положении нашей страны в мире и о трудных проблемах, с которыми она сегодня сталкивается. К сожалению, среди более молодого поколения я такого не вижу (сужу не только по личным знакомствам, но и по тому, что сейчас печатается на эти темы). Все это люди не того калибра, а может быть, иногда думаю я, не нужны при нынешней политике и политиках такие высочайшего качества специалисты?

Если бы Анатолий пошел в науку, он стал бы историком высочайшего класса, несомненно был бы удостоен высоких академических званий. Но он выбрал другой, более важный для страны, хотя и более трудный путь – политику. И стал не только помощником и советником М.С. Горбачева, но и крупным политическим деятелем.

Коллеги по работе знают его как надежного товарища, безукоризненно честного и принципиального человека. Репутация среди друзей у него безупречно чистая. То же самое можно сказать и о его политической репутации. Времена менялись, критерии оценок тоже, но Черняев всегда оставался самим собой, человеком честным, нелицеприятным и принципиальным.

Можно только пожалеть, что в такие сложные дни он вынужден стоять в стороне от реальной внешней политики – сферы, где он был и остается высококвалифицированным профессионалом. Хотя и то, чем он занимается сейчас – написание книг о работе бывшего Политбюро, о ситуации в стране и мире, представляет несомненный интерес и приносит практическую пользу.

Например, его с коллегами книга о деятельности Политбюро в последние годы его существования впервые дает представление о работе этого органа КПСС, решавшего самые важные вопросы нашей жизни, судьбы страны, о стиле его работы да и о нравах ее участников. Это не только интересно, но и важно знать нашим соотечественникам и тем, кто изучает нашу страну за рубежом. В наших интересах правильное ее понимание.

С Явлинским в 1980-х годах я часто встречался во время моих (и его) командировок в США, особенно часто в Гарвардском университете. Я занимался, как обычно, делами, связанными с советско-американскими отношениями, а он усиленно изучал экономику, американский и в целом западный опыт управления рыночной экономикой, взаимодействия рыночных и налоговых, законодательных, бюджетно-финансовых механизмов. Он встречался со многими американскими и европейскими специалистами, представлявшими самые различные школы и модели рыночной экономики, стремясь выбрать то, что могло бы пригодиться нашей стране, когда придет время глубоких социально-экономических реформ.

Вспоминаю один курьезный эпизод, когда в Нью-Йорке на встрече с известным американским экономистом в нашем гостиничном комплексе при советской миссии в ООН мы так увлеклись беседой в моем номере, что Григорий забыл, что оставил не выключенным кран в ванной своего номера. В итоге произошел небольшой потоп, за который ему потом пришлось отвечать перед завхозом.

Насколько я понял из наших многочисленных бесед, он всегда осознавал, что слепое копирование западных моделей никогда не даст положительного результата дома. Это было обусловлено не только национально-исторической спецификой нашего народа и государства. Главное – никогда в истории ни одна страна не проходила путь, который предстояло пройти нам. Капитализм везде развивался от аграрной экономики, через мелкую и среднюю промышленность, к большой индустрии, поначалу неуправляемой. отсюда кризисы, социальные потрясения, рождение радикальных политических течений – коммунизма и фашизма, которые победили в некоторых странах и надолго увели их в сторону от магистрального развития общества. Эта магистраль, безусловно, пролегала через такие модели, как кейнсианство, неокейнсианство, социал-демократические программы, сочетание экономического либерализма с социальной ответственностью государства и бизнеса. Именно в странах, принявших названные модели, общество достигло наилучших результатов в росте благосостояния преобладающей части населения, социальной защищенности нуждающихся в ней, в развитии политических свобод и гражданского общества, темпах научно-технического прогресса.

Что касается нашей страны, то уникальность ее пути состояла в том, чтобы пройти обратной дорогой, от малоэффективной государственной плановой экономики, от гигантской и супермилитаризованной индустрии – к рыночному хозяйству, которое лучше всего отвечало нуждам потребителя в лице всех граждан. Проделать такой путь надо было, не допуская социальных потрясений, сохранив достигнутый высочайший уровень науки, культуры, образования и здравоохранения, обеспечив жесткий контроль над накопленными арсеналами ядерного оружия, атомной и химической промышленностью, транспортной инфраструктурой. Причем на развитие социально ответственного капитализма у нас не было сотни или двух сотен лет, какие потребовались для этого Западной Европе и Америке. Нам нужно было решать все задачи в течение одного-двух десятилетий.