Любить монстра - Кристина Жиглата

— Жива?! — в полном шоке уточняет Ник, и в его глазах словно огоньки вспыхивают.

— Она осталась живой. Выпала из машины, потеряв память, и я не стал её убивать. Просто подбросил нужные документы, запутал следы, подальше отвёл от тебя и Григория, на противоположный конец страны. Но видимо, вам суждено быть вместе волею судьбы…, - хрипло рассмеявшись, добавляет Гвоздь. — Потому что, когда ты дал приказ найти всё на Дину Алёхину, я сразу понял, кто она на самом деле…, - говорит, разразившись в кашле. Кровь потоком летит из его рта, и я понимаю, что вскоре мужчина не сможет говорить. Но уже и не нужно!

Ник стоит в стороне словно парализованный. В его глазах буря эмоций, разных, бушующих, живых. С руки на пол, со звоном выпадает нож, и он оступается назад, словно с трудом стоит на ногах.

Бросаюсь к другу, хватаю за плечи и встряхиваю, заставляя посмотреть себе в глаза.

— Ты знал, — говорю ему, сам, еле-еле осознавая все слова сказанные Гвоздём. — Ты чувствовал её, — добавляю в неком неверии, потому что это так и было на самом деле.

Я думал, что Дина очередная замена, и придерживался этого, хотя понимал, что к ней он относится по-другому. А теперь, вспоминая состояние Ника, его первый взгляд на Дину и отношение, начал осознавать, насколько сильна его любовь.

Ник отталкивает меня, смотрит словно сквозь, и уходит. Я не понимаю рад он или нет, но мне не нравилось его состояние.

Несусь следом, на улицу и вижу, как он садится в машину, срывается с места и мчится прочь. Причём в одних свободных штанах, полностью покрытый потёками человеческой крови, и в ночь…

Кошка.

Впервые я проснулась от собственных криков и борьбы. Мне опять приснился тот жуткий сон. Я вырывалась, отбивалась и в итоге, когда открыла глаза, увидела над собой какого-то мужчину и женщину в белых халатах, которые привязывали меня к кровати.

— Успокоится и уснёт, — говорит парень. — Борисович не давал указаний, что-то колоть ей, если проснётся.

— Ты уверен, что с ней будет всё хорошо? — спрашивает девушка.

— Вот вернётся Борисович, пусть и разбирается. А пока, она побудет так, чтобы не навредила себе. Пойдём! — подгоняет её мужчина. — Мне из-за неё и так целую ночь не спать!

— Она сумасшедшая? — ещё один вопрос от женщины.

— Ну, ты видишь сама! Обычно после Барсова в полном здравии никто не оставался, — отвечает он, и они выходят в коридор.

А я лежу и смотрю в потолок, тошнотно-белой палаты и не могу удержать слёз, мгновенно вспоминая все события прошедшего дня. Вспоминаю свои рисунки, Никона…того дорогого моему сердцу мальчика и плачу.

Картины прошлой жизни, вспыхивают в моей голове, одна за другой, с неимоверной скоростью. Я вспоминаю имена, голоса, взгляды, теплоту маминых рук, папину заботу, их любовь… и не могу сдержать рыданий.

Больно…очень, так много и сразу, вспомнить то, что было главным в жизни, ценным. И получается так, что я уже как семь лет не была на могилках родителей, которых кроме меня, больше некому наведать.

Я бы и сейчас к ним побежала, полетела бы, но попытавшись подвестись, сразу о себе напомнили верёвки на руках, которые соединяли меня с кроватью. Кроме того, в голове был какой-то туман, какая-то усталость, истома, тело словно ватное, будто бы совсем не моё, а чужое.

Лежу так несколько минут, в тишине и одиночестве, а потом опять проваливаюсь в сон…

Не знаю, сколько проходит времени, но когда я вновь открываю глаза, мне кажется, что я поспала, всего секунду. За окном темнота, а в коридоре какой-то ужасный шум, грохот, крики.

Испуганно дёргаюсь на кровати и осознаю, что до сих пор привязана. В голове уже не так мрачно, немного прояснилось и понимаю лучше, но это не помогает мне. Я не могу скрыться от опасности, которую чувствую всеми фибрами души.

Шум становится ближе, какая-то возня около моей двери, а потом следует крик:

— Пропустите его, это Барс!

Мне ужасно страшно. Сердце колотится в груди, и я не знаю, что мне делать. Только сейчас, начинаю понимать, что нахожусь в больнице. Почему? К тому же тот разговор пары в белых халатах. Я что в психушке?

Почему я привязана? И почему я здесь?

Пока думала над этим, дверь в палату с грохотом отворилась, и в проёме появилось громадное, мужское тело, в одних штанах, покрыто какими-то красными разводами. Лица не разглядела, потому что вокруг был полумрак, и свет падал из открытой двери, за спиной вошедшего, но по силуэту, габаритам и своим каким-то внутренним чувствам, поняла, что это был Никон.

Я не готова с ним встретиться, не готова смотреть ему в глаза, говорить. Даже не знаю что сказать! Он давно уже не тот мальчик, которого я любила. Он мужчина, бандит, и в нём мало осталось человеческого.

Судьба сыграла с нами злую шутку, вновь свела вместе, тогда, когда мы уже забыли друг друга. Он не узнал меня, но любил ту девочку. Меня прошлую! Так сильно, что все окружающие ощущали. Но при этом, делал такие ужасные вещи, с другими…подобными мне, что думая об этом, становилось больно.

Зачем он это делал?

Ник замирает в проёме, а я успеваю закрыть глаза, чтобы притворится спящей, и почти не дышу. А сердце колотится в груди настолько сильно, что мне казалось его бешеные удары, слышно всем вокруг. Пытаюсь взять себя в руки, унять дрожь и понимаю, что не могу.

Волнуюсь. Боюсь. Не выдерживаю.

Слишком мало мне было дано времени, для себя самой. Мне было жизненно необходимо остаться в одиночестве, без Ника, чтобы просто подумать. Кто он? Кто я? И кто мы друг для друга? Что теперь нам делать, после этих воспоминаний, пережитого прошлого и пройдённого теперешнего? Есть ли у нас шанс, быть вместе? И стоит ли?

Ведь если Ник меня не узнал, может это будет к лучшему?

— Почему она привязанная?!! — слышу рык Никона и вздрагиваю всем телом. Неожиданно так.

Беру под контроль дыхание, отбрасываю все ненужные мысли и замираю, в надежде, что он не заметил моего испуга. Ещё рано…пока не могу с ним говорить.

— Кто блядь это сделал? — не угомоняется. — Кто посмел???

— Она просыпалась час назад и билась в конвульсиях, я…, - только успевает сказать какой-то парень, как слышу тупой удар и его истошный вскрик.

— Мы разберёмся! — вмешивается другой голос. — Простите его за эту оплошность. Он совсем недавно работает в больнице.

— Больше не работает! Вышли все! — кричит Ник, и до меня доносится топот удаляющих шагов.

— Вы ранены? — кто-то смело спрашивает. — Может, нужна помощь?

— Пошёл нахер! — рычит Ник, и дверь в палату мгновенно закрывается.

Мы остаёмся одни, чувствую Ника всем своим существом, и с трудом сдерживаюсь, чтобы не выдать себя.