Продавец "мини" и "макси" - Стенли Морган

— Только поосторожнее, мы устроены не так, как вы, дамочки…

— Неужели? Ну-ка, проверим!

Мне стало так щекотно, что сперло дыхание. Я кубарем скатился с кровати.

— Хватит… Больше не могу!

Крис выключила вибратор и увлекла меня в постель. Мы лежали, медленно лаская друг друга и обретая дыхание.

— Как мне с тобой хорошо, — прошептала она. — Никогда такого не было.

— Мне тоже, — сказал я.

Она вздохнула и устремила взгляд в потолок.

— Тебя хоть совесть мучает?

Я приподнял брови.

— Ты имеешь в виду Хелен?

Крис кивнула.

— Нет, не особенно.

Я нисколько не покривил душой. Для меня правило, начертанное золотыми буквами. Если после близости с женщиной вам обоим хорошо, и вы никого не обидили, значит, овчинка выделки стоила. Вы можете возразить, что пострадали отсутствовавшие мужья, но это вовсе не так. Лично я уверен, что здорово помог обоим рогоносцам. Вместо остервеневших от безделья и недостатка мужского внимания фурий, они застанут, вернувшись домой, довольных и счастливых женушек.

Я начал восторгаться собственным человеколюбием.

— Меня тоже совесть не гложет, — сказала Крис. — Это ужасно, да?

Я покачал головой.

— По-моему, ничуть.

Она посмотрела на меня с нежностью.

— Ты ещё приедешь ко мне?

— Всенепременнейше.

Она чуть замялась.

— А Хелен?

Теперь замялся я.

— Я ведь обещал…

Крис свернулась калачиком, опустив голову на мой живот.

— Не волнуйся, я вовсе не претендую на единоличное владение тобой… И твоим… мальчиком, — добавила она, игриво лизнув Фридриха. — Тем более, что купон отправила Хелен.

Я расхохотался.

— Вы и в самом деле верные подруги. Одна за всех, а все за одну. Но… э-ээ…

— Да, милый?

— Не могли бы вы назначать для встреч разные дни? — попросил я. — Я совершенно вымотался.

Вы только не подумайте, что и каждая последующая неделя была для меня столь же успешной, как первая. Что я продавал по десять машинок и оттрахивал по сорок семь дамочек в роскошных апартаментах. В действительности, у меня в лучшем случае выходило по восемь машинок и по двадцать три дамочки. Шутка! Ха-ха! На самом деле, если говорить серьезно, то выдавались недельки, когда мне приходилось совсем туго. Чтобы не докучать вам описанием утомительных подробностей, расскажу один случай с О'Нилом, после которого наши с ним отношения окончательно наладились.

К тому времени я уже работал в "Райтбае" около двух месяцев и дела мои в целом шли неплохо. В одну звездную неделю мне удалось продать четырнадцать машинок, а пару-тройку раз пришлось довольствоваться вообще пятью и даже четырьмя.

Как раз в конце той злополучной недели О'Нил зазвал меня в складское помещение и закрыл дверь.

— Сядь, сынок, — зловещим голосом произнес он.

Я сразу взвился на дыбы, поскольку ненавижу, когда меня называют сынком.

Он уселся на стул, укоризненно покачивая тыквой, как будто я описался.

— Что тобой происходит, сынок? — спросил он.

Я пожал плечами.

— Просто неудачная полоса.

— Что-то она слишком затянулась, — сказал О'Нил. — У всех остальных дела идут получше.

Он слегка приврал, потому что двое или трое ребят жаловались, что вообще не могут ничего продать. Они связывали это с внезапной жарой, обрушившейся на наш вечно сырой и окутанный туманом островок.

— Может, ты устал?

— Нет, не думаю…

— Порой продавец сам этого не замечает. Со стороны все-таки виднее.

Я уже понял, куда он гнет, и содрогнулся.

— Вот я и решил, что поезжу сегодня с тобой, чтобы понять, в чем дело.

Что мне оставалось делать? Спорить я не мог. По дороге О'Нил трещал, как сорока, вспоминая былые годы и бахвалясь своей удалью.

Когда мы приехали по первому адресу, О'Нил молодецки взбежал на крыльцо и забарабанил в дверь, идиотски улыбаясь. Бедняга, должно быть, думал, что выглядит приветливо и располагающе, тогда как на самом деле казался смертельно больным.

Дверь приоткрылась и наружу вынырнула испуганная физиономия — милая пожилая дама рискнула выглянуть, чтобы посмотреть, кто ломает её дверь.

— Доброе утро, мадам! — проревел О'Нил. — Мы из…

Черт побери, он и говорить решил за двоих!

Словом, этот клоун, выяснив, что у старушки имеется древний "зингер", установил "мини" на стол и приготовился её включить, когда хозяйка вдруг прищурилась и воскликнула:

— О! Вспомнила! Мне сразу показалось, что я вас узнала. Вы ведь О'Нил, верно?

— Э-ээ… да, мадам.

Вид у него был такой, словно он наложил в штаны.

— Все правильно, — угрожающе прорычала старушка. — Два года назад вы вторглись в мой дом, пытаясь всучить мне огромную и чудовищно дорогую машинку. Сначала вы продали мне вот такую же малютку, а потом принялись юлить и вертеться ужом…

Короче говоря, она вышибла нас за дверь.

Я не раскрывал рта, пока мы не сели в машину. О'Нил попытался засмеяться и обратить случившееся в шутку, но рожа у него перекосилась.

Он брызгал слюной и вопил, что такое совпадение не случается и раз в тысячу лет, и что подобное уж безусловно никогда не повторится.

Я молчал.

Когда я высадил его у магазина, О'Нил сказал:

— Давай, врежь им, браток. Надеюсь, на следующей неделе ты наверстаешь упущенное.

Лишь отъехав подальше, я остановил машину и нахохотался всласть.

Должно быть, случай с О'Нилом настолько прибавил мне настроения, что на следующей неделе я продал одиннадцать машинок — и познакомился с Милли!

Это случилось во время игры в крикет. Игра шла, и мы выигрывали, когда, бросив мимолетный взгляд в сторону зрителей, которых собралось сотни четыре, я застыл, как завороженный.

Моим глазам представилось совершенно потрясающее видение в легком голубом платьице. У неё были ножки до самых подмышек, и сидела она так, что я мог видеть их почти до конца. Сделав над собой нечеловеческое усилие, я заставил себя чуть приподнять глаза, и увидел прехорошенькую мордашку.

Я настолько увлекся, что опомнился лишь тогда, когда мимо моего уха просвистел мяч и послышался выкрик:

— Проснись, дубина!