Город и город - Чайна Мьевилль

– Это не так, но правда в том, что ваше алиби подтверждается. Поймите, мы не думаем, что вы совершили это убийство или даже выбросили труп. Нас разозлило совсем не это.

– Нас беспокоит, – сказала Корви, – что вы вообще не упомянули о существовании этого пропуска. Вопрос в том, кто его взял и что вы за него получили.

Хурущ побледнел.

– О господи, – сказал он. Он несколько раз пожевал губами, а затем резко сел. – О боже, погодите. Я тут совсем ни при чем. Я ничего не получил…

Ту запись я просмотрел несколько раз. По охраняемой, официальной дороге в Копула-Холле фургон ехал совершенно уверенно. Никто не проламывался по пересеченной улице, не менял номера, чтобы они соответствовали какому-нибудь поддельному разрешению. Водитель просто показал пограничникам бумаги, и они никого не удивили. Существовал один, совершенно определенный пропуск, который мог так ускорить столь несложное путешествие.

– Вы оказали кому-то услугу? – спросил я. – Вам сделали предложение, от которого невозможно отказаться? Шантажировали? Вы оставили бумаги в бардачке. Для них же лучше, если вы ничего не знаете.

– По какой еще причине вы не стали бы рассказывать нам о пропаже бумаг? – спросила Корви.

– У вас один-единственный шанс, – сказал я. – Ну что, какой сценарий вы выбираете?

– О господи, послушайте, – Хурущ тоскливо посмотрел по сторонам. – Пожалуйста, послушайте. Да, я должен был забрать бумаги из фургона. Обычно я так и делаю. Я клянусь вам. Клянусь. Наверное, в этот раз я забыл, и именно в тот день фургон угнали.

– Вы поэтому не сообщили об угоне? – спросил я. – Вы не сказали, что фургон угнан, потому что знали, что рано или поздно вам придется рассказать про бумаги. А вы надеялись, что все уладится само собой.

– О боже.

Машины, приехавшие из Уль-Комы, легко отличить по пропускам, дающим первоочередное право проезда, по номерным знакам, по наклейкам на окнах и современному дизайну. То же самое относится и к бешельским автомобилям в Уль-Коме – с их пропусками и – с точки зрения наших соседей – устаревшими очертаниями. Пропуск для автомобиля, особенно многоразовый ЛКВ, стоит недешево, его сложно получить, и с ним связаны определенные правила и условия. Одно из них заключается в том, что пропуск для конкретного автомобиля никогда не должен оставаться без присмотра в этом самом автомобиле. Ни к чему упрощать работу контрабандистам. Однако довольно часто владельцы автотранспорта по недосмотру совершают это преступление – оставляют эти документы в ящичке для перчаток или под сиденьем. Хурущ знал, что он как минимум будет должен уплатить крупный штраф и навсегда потеряет право переезжать в Уль-Кому.

– Кому вы отдали свой фургон, Микаэль?

– Никому, инспектор, Христом-богом клянусь. Я не знаю, кто его забрал. Серьезно не знаю.

– Вы хотите сказать, что это полное совпадение? Что человек, которому понадобилось привезти труп из Уль-Комы, просто случайно угнал фургон с пропуском внутри? Как это удобно.

– Клянусь своей жизнью, инспектор, я не знаю. Может, угонщик нашел документы и продал их кому-то еще.

– Он в ту же ночь нашел того, кому нужен транспорт для переезда в другой город? Да это самый везучий вор в мире.

Хурущ обмяк.

– Прошу вас, – сказал он. – Просмотрите мои банковские счета. Загляните в мой бумажник. Никто ни хрена мне не заплатил. С тех пор как угнали фургон, я ничего не могу сделать, бизнес встал. Я не знаю, как мне быть.

– Я сейчас зарыдаю, – сказала Корви.

Хурущ зло посмотрел на нее.

– Клянусь жизнью, – повторил он.

– Мы просмотрели ваше досье, Микаэль, – сказал я. – Нет, не полицейское – его мы проверили в прошлый раз. Я про ваше досье в пограничной службе Бешеля. Через несколько месяцев после получения пропуска вас случайным образом выбрали для проверки. Там отметки «Первое предупреждение» по нескольким пунктам, но самое серьезное нарушение состояло в том, что вы оставили документы в машине. Тогда у вас был седан, верно? Как вы выкрутились? Удивительно, что у вас сразу не отобрали пропуск.

– Первое нарушение, – ответил он. – Я их умолял. Один из тех, которые нашли пропуск, сказал, что поговорит со своим приятелем и мне просто вынесут официальное предупреждение.

– Вы дали ему взятку?

– Ну да. То есть что-то дал. Сколько именно, не помню.

– Почему бы и нет? Вы ведь и получили его таким же способом? Но зачем он вам вообще?

Долгая пауза. Пропуска ЛКВ предназначаются для компаний, у которых чуть больше сотрудников, чем у подозрительной конторы Хуруща. Однако мелкие бизнесмены часто повышают свои шансы на получение пропуска с помощью нескольких долларов – бешмарки вряд ли повлияют на посредников из Бешеля или клерков в посольстве Уль-Комы.

– На тот случай, если бы потребовалось что-нибудь забрать, – беспомощно ответил он. – Мой племянник сдал на права; он и еще пара дружков могли бы управлять им, выручить меня, если что.

– Инспектор? – Корви смотрела на меня. Вдруг я понял, что это она сказала уже несколько раз. – Инспектор? – Она бросила взгляд на Хуруща: Что мы делаем?

– Извини, – сказал я ей. – Просто задумался.

Жестом я приказал ей следовать за мной в угол комнаты и ткнул пальцем в Хуруща, чтобы тот оставался на месте.

– Я его заберу, – тихо сказал я, – но что-то… Посмотри на него. Я пытаюсь кое-что сообразить. Слушай, мне нужно, чтобы ты занялась поисками, и как можно быстрее. Завтра у меня эта чертова ориентация, так что придется работать до утра. Ты не против? Мне нужен список всех фургонов, об угоне которых заявили в Бешеле в ту ночь, и я хочу знать, что произошло в каждом из этих случаев.

– Всех фургонов?

– Без паники. Машин будет много, но исключи все, кроме фургонов примерно этого размера – и притом нужны данные только за одну ночь. Принеси все, что сможешь, по каждому из них. В том числе связанные с ними документы, хорошо? Как можно быстрее.

– Что вы собираетесь делать?

– Попробую выведать правду у этого скользкого типа.

* * *

Лесть, увещевания и опыт работы на компьютере помогли Корви добыть информацию за несколько часов. Я сидел вместе с Хурущем в камере и – различными способами и в разных формулировках – задавал ему одни и те же вопросы: «Кто взял твой фургон?» и «Кто взял твой пропуск?». Он ныл и требовал адвоката, а я отвечал, что адвокат скоро у него будет. Дважды он пытался разозлиться, но в основном повторял, что ничего не знает, что он не сообщал о краже фургона и документов, так как боялся навлечь на себя беду. «Особенно потому, что они меня об этом предупредили, понимаете?»

Рабочий день уже закончился, когда мы с Корви сели в моем кабинете, чтобы обработать полученные данные. Как я и предупреждал, нам предстояла долгая ночь.