Инструментарий человечества - Кордвейнер Смит

– А Элеанор?

– Полагаю, кто-то убьет ее, приняв за тебя. Ты ведь для этого ее взял? Ты достаточно для этого богат?

– Нет, нет, нет, – возразил Род, – такого богатства нет ни у кого. Придется придумать что-то другое.

Всю обратную дорогу они строили новые планы, чтобы защитить и Рода, и Элеанор.

Когда они вошли в шлюз и сняли шлемы, Род спросил:

– Эта моя жена, когда я смогу ее увидеть?

– Ты ее не пропустишь, – ответил Вомакт. – Она дикая, как огонь, и вдвое красивее.

– У нее есть имя?

– Конечно, есть, – ответил доктор. – У них у всех есть.

– И какое же?

– К’мелл.

Люди ждали, тут и там. Если бы существовала общая служба новостей, все население Земли собралось бы в Землепорту, движимое любопытством, страстью или жадностью. Однако новости давным-давно запретили, и люди могли узнать только то, что касалось их лично; поэтому земные центры сохраняли спокойствие. Когда Род летел с Марса на Землю, тут и там его поджидали. Но в целом на Старой-Престарой Земле было тихо, если не считать постоянного бурления ее внутренних проблем.

На Земле, в день прилета Рода, в Землепорту

– Этим утром меня не пустили на совещание, а ведь я отвечаю за гостей. Значит, что-то затевается, – сказал комиссар Тидринкер своему недочеловеку Б’данку.

Б’данк в предвкушении скучного дня сидел на своем табурете в углу и жевал жвачку. Он знал о происходящем намного больше хозяина, причем получил информацию из тайных недочеловеческих источников, но не собирался делиться ею. Он поспешно проглотил жвачку и произнес обнадеживающим, спокойным бычьим голосом:

– Быть может, на то есть другая причина, сэр и хозяин. Если бы они планировали вас повысить, то не пустили бы на совещание. А вы определенно заслужили повышение, сэр и хозяин.

– Пауки готовы? – ворчливо спросил Тидринкер.

– Кому известны мысли огромного паука? – спокойно ответил Б’данк. – Вчера я три часа общался со старшим пауком на языке жестов. Он хочет двенадцать ящиков пива. Я сказал, что могу дать ему больше – целых десять. Бедняга не умеет считать, хотя думает, что умеет, и обрадовался, что сумел меня облапошить. Они отведут человека, которого вы укажете, к шпилю Землепорта и спрячут его так, что искать придется много часов. Когда появлюсь я с ящиками пива, они отдадут человека мне. Затем я выпрыгну в окно с этим человеком на руках. Очень немногие выходят из Землепорта наружу, и меня вряд ли заметят. Я отнесу человека в разрушенный дворец прямо под Бульваром Альфа-Ральфа, в тот, который мне показали вы, сэр и хозяин, и буду заботиться о нем там, пока вы не придете и не сделаете то, что должны сделать.

Тидринкер посмотрел на человека-быка. Крупное, румяное, красивое лицо было таким невыносимо спокойным, что Тидринкер рассердился. Он слышал, что люди-быки, будучи созданными из крупного рогатого скота, иногда страдали приступами неконтролируемой, неистовой ярости, однако в Б’данке он ничего подобного не замечал.

– Ты не волнуешься? – рявкнул Тидринкер.

– С чего мне волноваться, сэр и хозяин? Вы волнуетесь за нас обоих.

– Иди сделай из себя отбивную!

– Этот приказ невыполним, – ответил Б’данк. – Советую хозяину что-нибудь съесть. Это успокоит его нервы. Быть может, сегодня вообще ничего не произойдет, а настоящим людям очень трудно ничего не ждать. Я видел, как многие из них выходили из себя.

От этой чрезвычайной рассудительности Тидринкер заскрипел зубами, однако достал из ящика стола сушеный банан и принялся жевать.

Затем он кинул пристальный взгляд на Б’данка.

– Хочешь?

С удивительным, изящным проворством Б’данк соскользнул с табурета и, уже стоя у стола с протянутой огромной рукой, произнес:

– Да, сэр. Я обожаю бананы.

Тидринкер дал ему банан и сердито спросил:

– Ты уверен, что никогда не встречался с лордом Редлэди?

– Уверен, насколько может быть уверен недочеловек, – ответил Б’данк, жуя банан. – Мы никогда точно не знаем, что заложено в нашу исходную программу и кто это туда заложил. Мы – низшие, и нам не полагается знать. Запрещено даже спрашивать.

– Значит, ты признаешь, что можешь быть шпионом или агентом лорда Редлэди?

– Могу, сэр, но мне так не кажется.

– Ты знаешь, кто такой Редлэди?

– Вы мне говорили, сэр, что это самый опасный человек во всей галактике.

– Это верно, – согласился Тидринкер, – и если я влезаю во что-то, подстроенное лордом Редлэди, можно с тем же успехом сразу перерезать себе горло.

– Было бы проще, сэр, вообще не похищать этого Рода Макбана, – заметил Б’данк. – Это единственный опасный элемент. Если вы ничего не сделаете, все пойдет своим чередом, тихо и спокойно.

– В этом и заключаются весь ужас и тревога! Все всегда идет своим чередом! Ты не думаешь, что я хочу выбраться отсюда, хочу вновь ощутить вкус власти и свободы?

– Может быть, сэр, – откликнулся Б’данк в надежде, что Тидринкер предложит ему еще один восхитительный сушеный банан.

Тидринкер, поглощенный своими мыслями, не предложил.

Он просто расхаживал по комнате, раздираемый надеждой, тревогой и ожиданием.

Вестибюль Колокола и Банка

Госпожа Джоанна Гнаде прибыла первой. Она была опрятна, хорошо одета, настороженна. Явившийся следом за ней лорд Жестокость задумался, есть ли у нее хоть какая-то личная жизнь. Среди глав Инструментария считалось дурным вкусом интересоваться личными делами другого главы, хотя полные, расписанные по дням и минутам личные истории каждого из них хранились в компьютере, который стоял на стойке в углу. Жестокость знал это, поскольку заглядывал в собственную историю от имени других глав, чтобы проверить, попали ли в записи незначительные нарушения им закона; они туда попали, все, кроме самого крупного, сделки с девушкой-кошкой К’мелл, которую он успешно скрыл от записывающих мониторов. (На записи он в это время просто дремал.) Если у госпожи Джоанны и были секреты, она хорошо их скрывала.

– Сэр и коллега, – сказала она, – я подозреваю вас в любопытстве – пороке, который обычно приписывают женщинам.

– В нашем с вами возрасте, госпожа, различия между характерами мужчин и женщин становятся неуловимыми. Если вообще существовали изначально. Мы с вами умные люди, и у нас нюх на опасности и тревоги. С некоторой вероятностью нас с вами интересует личность с невероятным именем Родерик Фредерик Рональд Арнольд Уильям Макартур Макбан. Видите, я все это запомнил! Весьма похвально, вы согласны?

– Весьма похвально, – откликнулась она тоном, опровергавшим ее слова.