Сибирская одиссея - Александр Свешников

— Подожди немного, я тут слегка разгребу…

С этими словами Николай исчез в темноте, а Андрей остался на улице, не сразу поняв, почему его не пригласили войти.

— Да ты не переживай, я как-нибудь пройду! — крикнул он, не желая своим присутствием создавать лишние хлопоты товарищу.

— Да в том-то и дело, что пока не пройдёшь! — раздалось из глубины дверного проёма.

Минуты через три внутри зажёгся тусклый свет, и послышались какие-то звуки, напоминающие удары молотком по металлу.

— Может, я помогу! — не выдержал Андрей.

— Андрюх, подожди, не мешай! — послышался натужный голос Николая, который, похоже, тащил в этот момент что-то тяжёлое.

Андрей закурил. Ему стало вдруг очень неловко, что он вторгся в чужую жизнь, чужой дом, практически без всякого приглашения. Ведь как-то само собой получилось, что он напросился на вынужденную ночёвку к Николаю.

«Завтра надо будет узнать, есть ли места в гостинице и сколько там стоит номер», — решил он для себя.

— Попробуй пройти! — пригласил, наконец, Николай, выглядывая из двери. Он уже снял с себя верхнюю одежду и остался в майке и спортивных брюках. — Только, наверное, рюкзак сними, вместе вы не пройдёте…

Андрей вошёл в коридор. То, что он там увидел, не поддавалось никаким описаниям. Всё было завалено ящиками, мешками, банками, со всех сторон торчали какие-то железки, палки и проволока. На полу стояли части станков и неведомых Андрею инструментов. Плюс ко всему, на предметах лежал многолетний слой пыли, который при случайном касании поднимался в воздух и повисал белыми плотными облачками. Несколько раз Андрей чихнул, так как пыль забила ноздри и защекотала горло.

— Давай вначале сам, рюкзак брось где-либо… — посоветовал Николай, немного смущённый и растерявшийся. Понятно было, что гостей в этот дом не приглашали много лет.

Наконец, Андрей добрался до комнаты. Она тоже оказалась наполовину завалена вещами: книгами, мешками, грязной одеждой. Андрей подумал в этот момент, что ночёвка в вагончиках старателей, в сравнении с предстоящей ночёвкой у Николая, была настоящим раем!

Зная, куда переместить ногу при каждом последующем шаге, существовала некоторая возможность подойти лишь только к кровати, застеленной покрывалом с замысловатым узором, напротив которой на тумбочке стоял большой цветной телевизор с видеомагнитофоном. Это, судя по всему, было гордостью постояльца, и он как бы невзначай подвинулся в сторону, чтобы Андрей увидел телевизор во всей своей красе!

Но взгляд Андрея остановился не на гордости Николая, а на стене рядом с телевизором, где разместились, приколотые булавками, вырезанные из глянцевых журналов полуобнажённые красотки. Они почему-то смутили Андрея больше, чем весь домашний беспорядок и вековая пыль! Очень уж он не любил даже малейшие проявления пошлости в жизни, он просто этого органически не переносил!

«Жилище закоренелого холостяка!» — подумал он, желая оправдать для себя присутствие на стене голых женщин.

Видимо, как ни старался Андрей, но Николай поймал его взгляд и, соответственно, понял его отношение к увиденному. Это смутило хозяина комнаты ещё сильнее, и он вдруг как-то совсем поник.

— Ты только не волнуйся, я тут где-либо пристроюсь и не буду тебе мешать! — сказал торопливо Андрей, хотя в реальности пристраиваться было совершенно негде. — Вымоем руки, поедим, а потом, если это возможно, я немного сполоснусь в ванной… — и Андрей сам испугался своих слов, поскольку не был уверен в существовании названного заведения в этом доме в принципе.

— Воду нагревать надо уже сейчас, тут только холодная течёт! — ответил Николай, убирая со стола газеты, книги и грязную посуду. — И напора нет совсем, так что уж извини.

— Коль, прекрати, пожалуйста, ты же знаешь, откуда я пришёл. Если сложно нагреть воду, завтра умоюсь где-либо… — попытался Андрей найти выход из затруднительной ситуации, в которую он непроизвольно поставил и себя, и товарища.

— Да нет, нормально! Я и сам утром помоюсь. А тебе я на кухне лежанку освобожу, если ты не против!

— Коля, как удобнее! Главное — без лишней суеты и ненужных хлопот! — сказал Андрей уверенным бодрым голосом и попытался протащить в комнату рюкзак.

Через полчаса некоторых манипуляций с рюкзаком, пакетом с продуктами, посудой и поисков табуретки, оба товарища наконец сели за стол, торжественно открыли пиво и банку джин-тоника и подняли «бокалы».

— Спасибо тебе, Николай, за то, что ты мне помог! Встреча с тобой — это такое везение, о котором я и мечтать боялся! За тебя! — искренне произнёс Андрей подобие тоста.

— Нет, вначале за главное, — не согласился Николай. — За то, чтобы твой друг был жив и чтобы в ближайшие дни он оказался здесь, вместе с нами!

— Ты прав! За удачу и за Витьку, который сейчас там…

Они выпили несколько глотков и принялись сооружать толстые бутерброды с варёной колбасой и сыром. Николай принёс откуда-то с десяток вяленых хариусов.

— Не знал, что хариуса сушат! — удивился Андрей.

— Почему нет? Пробуй! С пивом, конечно, получше будет, но и с твоей гадостью тоже ничего…

Постепенно напряжение после трудного дня и многочисленных переживаний уходило. Тепло, усталость и алкоголь способствовали этому. Николай перестал стесняться неухоженности своего жилища, а Андрея всё меньше смущал невообразимый беспорядок и полуголые женщины на стене. После третьего огромного бутерброда Андрею стало нехорошо: его живот превратился в барабан, грудь сдавило, а голова закружилась. Он понял, что съел сразу слишком много хлеба, а делать этого не нужно было. Николай же заулыбался, и его потянуло на разговоры.

— Андрюх, а твои фильмы по телевизору показывают? — начал он, с интересом разглядывая своего собеседника, будто увидев в нём то, чего раньше не замечал.

— Бывает, хоть и не часто, — нехотя ответил Андрей.

Он не любил разговоров о кино. Не всякому удавалось объяснить, почему он занимается этим неприбыльным и трудным делом. Особенно сложно стало об этом говорить в последнее время, когда люди перестали увлекаться чем-либо, не подкрепленным серьёзным материальным аргументом.

— И всё же, это приносит тебе средства для нормального существования? — продолжал Николай задавать вопросы.

— Не совсем и не всегда, — сказал Андрей, уже знающий, что следующим вопросом товарища станет: «А тогда зачем тебе это нужно?».

Но Николай замолчал, будто почувствовав, что задевает больную тему. Он долил в стакан остатки пива из бутылки и развалился на кровати.

— Ты вот любишь природу, тайгу, реки и озёра. Но ведь не только потому, что это даёт тебе пищу? — продолжил Андрей разговор, желая, чтобы товарищ сам ответил на свой же вопрос.

Николай выдержал большую паузу, а затем заговорил задумчиво, неторопливо.