Невезучая попаданка, или Цветок для дракона - Оксана Чекменёва

Но улыбка быстро увяла. Красивый, но не мой, и моим никогда не будет.

— Пойдём, я тебе покажу кое-что интересное, — Унрек, пока я пялилась вслед дракону, уже собрал на подносы и свою, и мою пустую посуду. Шолто тоже подхватил свой поднос, и мы, всё тем же паровозиком, подошли сначала туда, где оставили грязную посуду, а потом, с теми же подносами, вновь подошли к витринам. Они, кстати, были практически полны — кто-то явно добавил новые порции взамен там, что забрали студенты.

— Выбирай, что бы ты хотела на ужин, — Унрек широким жестом обвёл витрины. — Но не больше трёх тарелок и двух стаканов.

Не больше трёх тарелок? Да с тех пор, как я стала обычным человеком — ладно, не самым обычным, с даром и регенерацией, но физически-то от человека теперь не отличаюсь, — я и содержимым одной тарелки вполне наедаюсь. Не очень понимая, зачем это нужно, я всё же поставила на поднос тарелку с парой котлет, вторую — со свиными рёбрышками-гриль, под одобрительное хмыканье Унрека, решив засчитать их за гарнир, и раз уж можно три тарелки — блюдечко с кусочком тортика. И стакан яблочного сока. Один.

Шолто примерно повторил мой выбор, только вместо рёбрышек взял отбивные, но тоже гриль, а вот Унрек использовал разрешённые три тарелки по максимуму, накладывая их с горкой, на каждую — двойную-тройную порцию, а кекс, которому места не хватило, снова подсунул Шолто, на его тарелку с десертом. Я наблюдала за всем этим, не понимая, зачем это всё нужно. Если мы прямо сейчас заберём всё это в свои комнаты — всё же остынет! Но парни здесь не первый день, наверное, знают, что делают.

Наполнив поднос, Унрек прошёл дальше вдоль полок — от витрины с едой для фамильяров я заранее глаза отвела, — и оказалось, что там, ближе к противоположной стене, есть ещё одна дверь, которую я прежде не заметила, точнее — дверной проём, ведущий в длинный коридор, c обеих сторон уставленный чем-то похожим на школьные ящички, только поменьше и расположенные горизонтально. И эти ящики делились на разноцветные сектора.

Унрек направился в красный сектор, я заметила, что он был не самым большим, синий, мимо которого мы прошли, был раза в три больше. Ящички, высотой дюймов шесть-семь, около десяти в ширину*, были пронумерованы и располагались столбиками по десять штук.

— Ищи свой.

— Мой?

— Семьдесят шестой. Как номер комнаты. Теперь открывай. Ставь тарелки внутрь, — я сделала всё, что говорил Унрек. Ящики, небольшие снаружи, были глубокими — как раз три тарелки умещались и два стакана с краю. — Закрывай. Теперь нужно приложить твой перстень вот сюда, но давай-ка я лучше сам, — и принц, легко удерживая поднос одной рукой, ткнул пальцем в кружок возле номера.

— И что теперь?

— Помнишь тот ящик, в который я тебе велел ничего не класть. Эти тарелки сейчас там.

— Здорово! — у меня сегодня на вечер куча дел была запланирована, и если не придётся тратить время на хождение до главного корпуса и обратно — это и правда будет классно! — Только… остынет же всё.

Хотя, рёбрышки-гриль я и холодные смолочу.

— Не-а, не остынет, — замотал головой Шолто. — Всё в стазисе. Он до сорока пяти часов держится, потом отключается. Если до этого не съешь, начнёт остывать, а всякое скоропортящееся — портиться. И ещё: открыла ящик раньше — стазис спал, поэтому лучше не открывать до того, как соберёшься ужинать. Это в столовой он постоянный, а в комнатах либо до определённого времени, либо до первого открытия.

— Как удобно! А на завтрак так можно? — и, кажется, я поняла, почему витрины наполнялись, хотя время обеда прошло, и почему не расползались личинки — ой, зачем я о них вспомнила?!

— Конечно. Только остынет всё, засохнет. Но некоторые берут выпечку или фрукты, пьют утром чай в своей комнате. Но таких мало. Утром всё равно идти в главный корпус, а вот вечером, когда пришёл с занятий уставший, снова куда-то тащиться не хочется. Вот и сделали так для удобства студентов.

Пока старший принц мне всё это рассказывал, мы подошли к синему сектору, и парни споро распихали содержимое своих подносов по ящичкам с номерами двести восемнадцать и двести девятнадцать.

— Это наши комнаты, если будет что-то нужно — приходи.

— Мне к вам нельзя, — вздохнула я.

— Почему? — удивился Шолто. — До отбоя девушкам к нам можно.

— Мне запрещено так далеко отходить от главного корпуса. Я же якорь, — и продемонстрировала парням браслет дракона.

— Точно! — кивнул Унрек. — Тогда попроси кого-нибудь из ведьмочек фамильяра послать.

— Я у них ни одного не видела, — меня слегка удивила такая странность.

— Так первокурсникам только на следующей неделе фамильяров привезут. Но ты и тогда лучше к девушкам с других этажей обращайся — новые фамильяры еще маленькие будут, и местность для них незнакомая. Пока освоятся… А если что-то очень срочное — позови меня. Я услышу и приду. Только зови настоящим именем, на это я могу и не среагировать на расстоянии.

— В любом случае — мы на занятиях видеться будем, — Шолто ободряюще похлопал меня по плечу. — Вряд ли что-то случится в оставшуюся пару часов.

— Будем надеяться, — вздохнула я, вместе с парнями входя в огромную библиотеку, занимающую, похоже, весь четвёртый этаж.

Высокая и прекрасная, но какая-то сухая и негнущаяся, словно палку проглотила, эльфийка госпожа Перонель нисколько не удивилась опоздавшему к началу учебного года новичку без магии, девушке в мужском костюме, даже иномирянке — глазом не моргнула. Спокойно выдала все полагающиеся учебники и прочие пособия — брошюры вряд ли являются учебниками, хотя, кто знает… Кроме брошюр были и полновесные томики, которых набралось аж четырнадцать штук, часть даже в сумку не влезли, а она очень вместительная.

Но вот дальше случилась проблема — госпоже Перонель не понравилась моя подпись. Кастеляна и комендантшу вполне устроила моя фамилия на английском, так я подписывалась в своём мире, так расписалась и здесь. Но эльфийка потребовала «нормальную, читаемую подпись». Вот тут-то и выяснилось, что писать я на местном языке не умею. Читаю свободно, а писать не могу.

В итоге Унрек, на отдельном листочке написал под мою диктовку «Габриель Форест» — в библиотеке плевали на правило «никаких фамилий, все равны», — и пока я перерисовывала в формуляр местные закорючки, попросил у эльфийки добавить к уже выданным мне учебникам книгу, по которой малыши учатся читать. К моему большому удивлению, в академической библиотеке такая нашлась.

Это происшествие меня совершенно расстроило — как я буду учиться, ходить на лекции, писать доклады, если писать просто не умею? Да, у меня нет магии, но, судя по учебникам, мне предстояло изучать историю этого мира, его географию, разумные виды, населяющие его, животные, растения, нечисть, хроники императорской семьи… В общем, кучу теоретических предметов, на которых магия не нужна. И эти знания будут для меня совсем не лишними. А значит, нужно срочно учиться писать.