Девочка-яд - Виолетта Роман

Его губы кривит гримаса боли.

— Иди ты к черту, Судак. Натрахался я с тобой. С меня довольно.

Не помню, как я добралась до дома. Не помню, как дожила до утра. А потом продержалась еще два дня. Была на автопилоте. В глазах постоянно щипало, и это заставляло чувствовать себя совершенно никчемной.

Макс больше не звонил. Я хотела написать ему, но не сделала этого. Какой смысл? Он не хочет слышать меня, кто сказал, что он поверит сообщению? Его слова ранили меня глубоко, и я не могла перестать думать обо всем этом. Я дала ему время. Может быть, когда он немного отойдет и перестанет так сильно злиться на меня, я смогу донести до него правду?

Но последующие два дня, проведенные в больнице, все больше развеивали мои надежды. Он держался особняком. Меня снова не было — пустое место. Ни одного задания, ни одного взгляда мне не подарил. Погруженный в работу — напряжен и сосредоточен.

Бумажной работы было немного, так что я в основном проводила время с Катей. Мы болтали, я водила ее на процедуры и рассказывала о любимых киношках. Она — хорошая девочка с непростой судьбой. В какой-то момент я подумала, что мы жутко с ней похожи.

* * *

Мы стояли посреди коридора в ожидании Евграфова. Светка все крутилась вокруг нашего одногруппника Ильи, пытаясь уговорить его вместо себя сделать утренние уколы больным. Сама же намеревалась пойти с Евграфовым на какой-то симпозиум, который должен был состояться через час.

— Максим Вениаминович, доброе утро, — присела она в реверансе, заметив приближение Евграфова. От звука его имени я замерла. Сердце — под сто сорок ударов в груди. Бросив на мужчину беглый взгляд, тут же отвела. Сегодня он был без настроения.

— Доброе утро, — буркнул в ответ, открывая дверь своего кабинета. Даже не взглянул на меня. Я прикрыла глаза, стараясь не расплакаться. Чертов упрямец! Не надоело ему играть в незнакомцев? Я ведь знаю, ему тоже больно. И он всеми силами отталкивает меня. А все так просто ведь. Ему нужно лишь выслушать и понять, что другого выхода у меня не было!

Теперь я злилась на него. Упрямый и настырный. Сам ведь все ломает и даже не осознает этого. Но Евграфов продолжал гнуть свою линию. Он ушел на симпозиум, забрав с собой Светку. Илья остался на инъекциях. А я — разбирать бумажки.

К вечеру от столь монотонной и нудной работы у меня болели глаза. Нехорошие мысли раздирали, я больше не могла сидеть на одном месте. Сняв с вешалки свою сумочку, отправилась к автомату с едой. По дороге встретила Илью, тот радостно сообщил, что Евграфов едет обратно с симпозиума и что сегодня он дежурит. Так что все практиканты, кто желает проявить себя, могут остаться до завтрашнего утра на подмогу.

Я бы хотела поприсутствовать на дежурстве, но разве есть смысл помогать врачу, который ни в жизнь не даст тебе ни одного поручения? Вооружившись небольшой баночкой колы, я отправилась в палату к Кате. Я обещала девочке зайти сегодня, ее завтра будут выписывать.

— Привет, — постучав, прошла внутрь. Катя бросила на меня грустный взгляд. Выглядела она подавленной. Хотя в последнее время в ее настроении намечалась положительная динамика.

— Проходи, — буркнула, отвернувшись.

— Я пронесла контрабанду. Думаю, стакан колы плохо не сделает, а вот настроение поднимет… — потрясла в руках баночку.

— Колу? Мне? — ее глаза блеснули грустью. — Лен, не обижайся, но таким жирным, как я, нельзя вообще ничего есть. А ты мне яд предлагаешь.

— Прости. Я не хотела тебя расстроить, — я уселась на краешек матраса ее кровати. — Но, согласись, иногда можно позволить себе немного, — улыбнулась, открывая банку. Взяв стакан с тумбочки, наполнила его газировкой и вставила трубочку. Когда я поднесла его к губам Кати, она окинула меня недоверчивым взглядом.

— Я же не предлагаю тебе напиться до беспамятства и задыхаться от рвущейся наружу отрыжки, — засмеялась, на что девушка улыбнулась краешком губ. И это было уже победой. Катя сделала небольшой глоток. Прикрыла глаза в удовольствии. Я снова устроилась рядышком с ней.

— Почему ты сегодня грустная? — спросила, убирая в сторону напиток. — Можешь довериться мне, ты же знаешь, я все пойму и постараюсь помочь…

Катя кивнула, потупив взгляд. Я заметила, что она снова прятала руки под одеялом.

— Мы можем посмотреть что-нибудь? Просто посиди со мной… — произнесла еле слышно.

— Какие вопросы? — улыбнулась, разведя пошире руки. — Я твоя до самого утра.

Катя посмотрела на меня с надеждой во взгляде. Я хотела сказать ей про дежурство и про то, что сегодня я могу остаться с ней вполне легально, но в палату вошел Илья.

— Катя, привет! Поехали на процедуры, — произнес парень, закатывая инвалидную коляску. Меня дико бесила эта вещь. И Катю она раздражала тоже. В душе не пойму, ну зачем девочке эта штука. Она ведь ходит и может сама передвигаться. Более того, уже завтра выписка. А эта штука наводит на нее лишь грусть. Зачем делать из нее немощную? Наоборот, с Катей нужно обращаться как с ровней. Только тогда она будет мыслить позитивно.

Я знала, почему она так расстроена. Завтра выписка, и ей страшно. Катя боится реальной жизни, в которую ей придется окунуться уже завтра. Но я так же знаю, что Макс не оставит ее. Лучшие протезы, реабилитация — он собирается устроить ее в один из реабилитационных центров его друга. Очень хорошее место. Кате понравится.

Я сидела в тишине ее палаты, и меня вдруг осенила идея. А что, если устроить нечто вроде девчачьей вечеринки? Последняя ночь в больнице, пусть она будет как минимум приятной для нее. Написав Илье сообщение с просьбой немного задержать Катю на процедурах, я ломанулась к старшей медсестре.

Покопавшись в подсобке, нашла-таки новогоднюю гирлянду, которой быстренько украсила палату Кати, повесив ту над ее кроватью. Потом побежала на соседнюю с больницей улицу, в кинотеатр. Приобрела там два больших стакана карамельного попкорна и прибежала обратно. Слава богу, по дороге к палате Кати не встретила никого из персонала больницы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Поставив на тумбу ноут, включила фильм и принялась ждать Катю. Спустя пять минут Илья завез ее в палату.

— Сюрприз! — подскакиваю с кровати, а Катя удивленно замирает. Я вижу, как ее глаза наполняются восторгом по мере того, как она исследует палату. Гирлянды. Яркие огоньки так и манят ее.