Печать богини Нюйвы - Яна Горшкова

Глаза Мэйли округлились, губы задрожали. Она попятилась, уперлась спиной в дверь бара, быстро мигая.

– Котик, – пролепетала девица, все еще не веря, что разозлила его всерьез.

– Прочь! – взревел Ин Юнчен и, отвернувшись, бросился к своему мотоциклу.

Сян Джи не убежать – по крайней мере, от него. Он догонит ее и, если понадобится, уговорит, убедит, очарует… завоюет. Он не остановится – не бывало еще так, чтобы мир не прогибался под него.

Черный байк под руками Ин Юнчена зарокотал, вздрогнул, будто неприрученный дикий зверь, и через несколько мгновений сорвался с места, набирая скорость. Лиса может быть сколь угодно хитра, но от дракона ей не уйти.

Империя Цинь, 207 г. до н. э.

Люси

Люся поняла, что пора валить, как только вернулась в отведенную ей комнату после непродолжительной, но приятной прогулки по саду в компании с генералом Сяном. Она бы и дольше побродила с молодым красавцем по дорожкам, посыпанным белоснежным песком, вдоль прудов с карпами, нюхая экзотические цветы и внимая пению райских птиц, но у благородного спасителя своих дел было невпроворот. Дом, куда Сян Юн привез спасенную девушку, оказался вовсе не его собственным, а попросту захваченным по дороге поместьем какого-то местного чиновника. Сам хозяин, некстати возглавивший оборону имения во главе отряда слуг, успел лишиться головы, и тело его давно остыло. А покои, в которых так славно отдыхалось небесной гостье, принадлежали хозяйке. Как, впрочем, и шелковые одежды, и даже заколки для волос. Судьбой семьи чиновника Люся предпочла не интересоваться. Некоторые вещи лучше не знать.

Теперь-то ей стало понятно, почему во взглядах челяди крылось столько страха и ненависти. Уж не ее ли, хулидзын, эти люди считают повинной в своих бедах?

Отважного генерала Сян Юна такие мелочи совершенно не заботили. А вот Люсю – очень даже. Особенно когда спаситель обмолвился, что ее с собой брать не собирается.

– Надеюсь, прекрасной хулидзын понравилась эта жалкая хижина. – Генерал широким жестом обвел поместье. – С красотами Девяти Небес ей, конечно, не сравниться, но оставаться здесь все же уместней, чем…

Он не стал продолжать, очевидно щадя чувства небесной лисы, и не напомнил ей о клетке и борделе, но Люся услышала и поняла главное – дальше ей с Сян Юном не по пути.

Можно было, конечно, уговорить или попытаться пригрозить гневом Яшмового Владыки, и Людмила даже всерьез обдумывала эту идею, когда возвращалась в комнату… Но едва вошла, поняла: бесполезно.

На изящном расписном столике исходил паром пузатый чайничек, а рядом на подносе возвышалась целая пирамида сладостей. И сушеная хурма, и рисовые пирожные, и давешние персики, и еще что-то неопознанное, но крайне аппетитное на вид.

Если бы у Люси на хребте росла шерсть, как у настоящей лисы, сейчас она встала бы дыбом.

– Что это? Откуда? – резко спросила она служанку, имени которой так и не удосужилась пока узнать.

– Это… – пролепетала та, отпрыгнув от столика и угощения. – Это от почтенного господина Сян Ляна… для вас, госпожа…

«Да чтоб тебя! – высказалась про себя Люся, добавив несколько очень крепких русских выражений и чувствуя, как растекается по ногам холодное оцепенение, а недавно съеденные персики каменеют в желудке. – А он времени не теряет, этот хитромудрый дядюшка!»

Сложно себе вообразить намек толще. Да, это было оно – последнее китайское предупреждение, которое гласило: «Убирайся, и быстро, иначе я собственноручно тебе яд в глотку затолкаю!»

– Кто-нибудь… это трогал? – ровным голосом молвила Люся и тут же поджала нижнюю губу, предательски дрогнувшую. – Ты… как там тебя… Ты это не ела?

– Ваша слуга не посмела бы, госпожа небесная лисица!

Но взгляд исподлобья, которым служанка неуловимо скользнула по «небесной лисе», насторожил Люсю еще больше. Почудилось в этих глазах некое предвкушающее любопытство, словно девчонка прекрасно знала, что там, в чайничке. Или в сладостях. Знала и ждала. Еще одна охотница до ливера хулидзын?

«Прекрасно! Эдак если меня дядюшка не отравит, то эта красавица придушит, а не справится сама – помощников кликнет. Разорвут на сувениры, с-сволочи! Ишь, как глазоньки щурит…»

– Поди прочь, – процедила Люся, но служанка не двинулась с места. И тогда «хулидзын» вызверилась даже не по-лисьи – по-волчьи.

– Что, курва желтомордая, ждешь, пока я тебе пинками ускорения придам? Пошла вон!

И зарычала, оскалив зубы.

Служанка, пискнув, шустро отползла, а потом и вовсе опрометью выскочила из комнаты.

– С-сволочи… – выдохнула Людмила и в сердцах пнула столик так, что и чайник, и лакомства разлетелись по комнате. – Ну ладно, гады. Держитесь у меня.

Как всегда в минуты опасности, злость помогла разбить мгновенное оцепенение, словно пешня – некрепкий еще лед, и Люся вихрем метнулась по комнате, сшибая широкими рукавами ханьфу всякие мелкие побрякушки и безделушки. Почти не напрягаясь, она подперла дверь каким-то комодом, а потом принялась методично обыскивать покои на предмет хоть чего-то ценного. Бежать с пустыми руками – вообще неразумно, а уж по древнему Китаю… А бежать надо, и как можно быстрее. В помощь генерала Сяна верилось слабо. Отважный «сын Белого императора», кажется, с небесной лисой уже наигрался, предсказание свое получил, а ссориться из-за нее с единственным старшим родственником явно не станет. Держать при себе хулидзын он тоже не намерен. А оставаться здесь – значит, гарантированно быть растерзанной прежде, чем пыль осядет за хвостом коня Сян Юна.

Выбраться из поместья, пока тут квартирует генерал Сян, нереально, солдаты на каждом шагу. А вот сразу после того, как он уйдет, – самое время. Но пока надо еще придумать, как именно сбежать, а потом странствовать среди азиатов белокожей женщине, облаченной в длинное и чертовски неудобное ханьфу.

Но тут в дверь кто-то тихонько постучал.

Люся, как раз обдиравшая со стены драпировку, чтобы соорудить из плотного куска ткани что-то вроде заплечного мешка, замерла, тревожно глядя на дверь. Интересно, стучатся ли китайские убийцы? Быстро прихватив вазу потяжелее, девушка строго спросила:

– Кто там?

– Уважаемая хулидзын, это я, – сказал генерал Сян. – Позвольте мне войти, сделайте милость.

Люсю так и подмывало продолжить содержательный разговор фразочкой: «Чего надо?» или «Какого китайского беса?» – но с могучего генерала станется и выбить дверцу-то. Разок плечом навалится и вышибет. Так что она отложила вазу и с опаской немного отодвинула комод. В конце концов, ничего плохого, кроме хорошего, Сян Юн ей пока не сделал.

– Пожалуйста, проходите, генерал.

В узкий зазор Юн протиснулся с огромным трудом, с интересом огляделся вокруг и весьма высоко оценил учиненный лисой разгром. Он бы сам не смог сделать больше, чтобы превратить опочивальню в развалины. Еще лучше генерал понимал причину поступка небесной лисы. Носком сапога он поддел черепки чайника и сочувственно улыбнулся: