Неприятная профессия Джонатана Хога - Роберт Хайнлайн

У Синтии на этот счет были свои собственные соображения, но она не считала нужным их высказывать. Однако ее волновал один вопрос.

– А как же Потбери выбрался из ванной? Ты же говорил мне, что он был заперт снаружи.

– Я тоже думал об этом. Скорее всего, он просто ухитрился отпереть замок, пока я звонил Хогу, потом спрятался в шкафу и дождался момента, когда можно будет ускользнуть.

– Хм-м-м… – Она несколько минут молчала, раздумывая над его словами.

Рэндалл тоже замолчал: движение на Уокиган становилось напряженнее. Он свернул налево, и машина помчалась прочь из города.

– Тедди, если ты уверен, что все это было просто аферой и никаких Сыновей в природе нет, то почему мы не можем плюнуть на все это и не развернуться на юг? Нам совершенно ни к чему эта встреча.

– Я абсолютно уверен, что мои объяснения верны, – заметил он, умело избегнув столкновения с велосипедистом-самоубийцей. – В общем и целом. Но я никак не могу понять их мотивов и исключительно поэтому хочу встретиться с Хогом. Кстати, что забавно, – продолжал он задумчиво, – мне совершенно не кажется, что Хог что-то имеет против нас. Скорее, у него имелись какие-то собственные причины, он заплатил нам пять сотен долларов с тем, чтобы окупить наши неудобства, пока он осуществляет собственные планы. Ладно, посмотрим. Все равно разворачиваться уже поздно – вон та самая заправка, о которой он говорил. А вон и сам Хог!

Хог уселся в машину, едва кивнув и слегка улыбнувшись. Рэндалл снова ощутил желание сделать то, что ему велено, впервые испытанное им два часа назад. Хог сказал, куда ехать.

Дорога была проселочной, и через некоторое время они оказались у ворот фермы, за которыми простирались пастбищные луга. Хог велел Рэндаллу открыть ворота и въехать внутрь.

– Владелец возражать не будет, – пояснил он. – Я частенько приезжал сюда. По средам. Изумительной красоты место.

Место и впрямь было изумительным. Дорога, которая теперь превратилась скорее в две колеи, полого поднималась к поросшей деревьями вершине холма. Хог велел Рэндаллу остановиться у одного из деревьев, и они вышли из машины. Синтия какое-то мгновение постояла, впитывая красоту окружающего пейзажа и глубоко вдыхая свежий воздух. К югу от них простирался Чикаго, а на востоке поблескивали водные просторы озера.

– Тедди, как же это прекрасно!

– Точно, – согласился он и тут же повернулся к Хогу: – Слушайте, а зачем мы здесь?

– Пикник, – ответил Хог. – Я выбрал это место для прощания.

– Прощания?

– Сначала нужно перекусить, – сказал Хог. – А уж потом, если захотите, поговорим.

Набор закусок для пикника был очень странным: вместо нормальных сытных закусок были выбраны несколько дюжин деликатесов: консервированные апельсины, варенье из гуавы, мясо в желе, чай – заваренный лично Хогом на маленькой спиртовке, – нежные вафли с громким именем на этикетке. Несмотря на все это, и Рэндалл и Синтия ели с большим аппетитом. Хог пробовал все подряд, но Синтия заметила, что на самом деле ест он очень понемногу – скорее пробует, чем ест.

Через некоторое время Рэндалл наконец набрался смелости и спросил Хога, который, похоже, ничего им рассказывать не собирался:

– Хог!

– Что, Эд?

– А не пора ли вам сбросить эту фальшивую маску и рассказать нам все как есть?

– Друг мой, я вовсе не носил фальшивой маски.

– Вы же понимаете, что я имею в виду – все эти крысиные бега, которые продолжались несколько последних дней. Вы – их непосредственный участник и о происходящем знаете куда больше нас, это очевидно. Только не подумайте, будто я в чем-то виню вас лично, – поспешно добавил он. – Просто хотелось бы знать, что все это означает.

– А вы спросите себя самого.

– Хорошо, – принял вызов Рэндалл. – Попробую.

Он снова пустился в объяснения, которые в кратком виде уже излагал Синтии. Хог слушал его с явным удовольствием, но, когда Рэндалл наконец закончил, ничего не сказал.

– Так что же? – нервно спросил Рэндалл. – Все так и было? Да?

– Объяснение в принципе неплохое.

– Мне тоже так кажется. Но некоторые вещи остаются непонятными. Зачем вам все это было нужно?

Хог задумчиво покачал головой:

– Извините, Эд. Боюсь, что вам мои мотивы будут непонятны.

– Но, черт возьми! Это попросту нечестно! Вы могли хотя бы…

– Эдвард, а когда вам приходилось сталкиваться с честностью?

– Ну… я просто рассчитывал, что с нами вы будете откровенны. Вы все время пытались представиться другом. Мы вам поверили и теперь хотели бы некоторых объяснений.

– Да, я действительно обещал вам кое-что объяснить. Но вы сами подумайте, Эд… а нужны ли вам эти объяснения? Уверяю вас, что проблем у вас больше не будет и Сыновья вас больше не побеспокоят.

Синтия коснулась его руки.

– Тедди, может, и в самом деле ни к чему?

Он мягко, но решительно отвел ее руку.

– Я просто должен знать. И мне требуются ваши объяснения.

– Вам они не понравятся.

– Ничего, я рискну.

– Что ж, хорошо. – Хог слегка откинулся назад. – Дорогуша, будьте добры, разлейте вино. Благодарю вас. Сначала мне придется рассказать вам небольшую историю. Отчасти она будет аллегорической… поскольку у вас просто не существует соответствующих слов… понятий. Давным-давно жила-была раса, совершенно не похожая на человеческую – ну абсолютно. Я просто даже не могу описать вам, как эти существа выглядели и как они жили, но у них было одно качество, которое вы в состоянии оценить: они были творцами. Создание произведений искусства и наслаждение ими было их основным занятием и смыслом жизни. Слово «искусство» я употребляю специально, поскольку это понятие не укладывается ни в какие определенные рамки. Впрочем, я могу употреблять этот термин, не опасаясь ошибки, поскольку он не имеет точного значения. Значений у него столько же, сколько творцов на свете. Только помните, что эти творцы не были людьми и искусство их – не человеческое.

Теперь представьте себе одного из них – молодого. Он создает произведение искусства под наблюдением и руководством своего наставника. Молодой творец талантлив, и у его творения множество забавных и весьма приятных достоинств. Наставник подбадривает его, советуя довести труд до ума и представить на всеобщее обозрение. Имейте в виду, что я говорю чисто метафорически – говорю как бы о художнике-человеке, готовящем свои холсты к выставке.

Тут он на мгновение смолк, а потом вдруг обратился к Рэндаллу:

– Скажите, а вы религиозны? Вам никогда не приходило в голову, что все это…

Он обвел рукой окружающую их красоту.

– …может иметь своего Создателя? Более того, должно иметь своего Создателя?