Эдит Пиаф. Без любви мы - ничто - Жан-Доминик Брийяр

Вслед за возвращением на сцену последовало возвращение в студию. Через восемь месяцев после того, как Эдит создала в «Версале» «L’Hymne à l’amour», она впервые записала эту композицию на грампластинку. Несколькими неделями позже, 20 июня, она запишет песню «Le chevalier de Paris» («Парижский рыцарь»), которая тут же станет интернациональным хитом. Филипп-Жерар, написавший музыку к песне, объясняет, почему это произошло: «Мне нанесла визит слепая поэтесса Анжель Ваннье. Я положил на музыку пять или шесть ее стихотворений, и среди них был “Le chevalier de Paris”. Я показал песню Пиаф, которая воскликнула: “Какое чудо! Шедевр!” Неделей позже она ее записала. Успех скорее был обусловлен уважением, которое публика питала к певице, ведь никогда ранее она не исполняла эту песню на сцене. Текст несколько затянут и кажется немного заумным. Она мне сказала: “Я никак не могу запомнить слова”. Вскоре эту песню услышал Бинг Кросби, который был во Франции проездом. Он услышал ее на автоматическом проигрывателе в каком-то баре и написал английскую версию, названную “When the World Was Young” (“Когда мир был молод”). Она имела огромный успех в США. Ее пел весь мир. Пел Синатра. И все благодаря Эдит…»

Через девять месяцев после смерти Сердана жизнь Эдит, похоже, вошла в нормальное русло. Гастроли, записи, репетиции, поиск новых песен, выступления в кабаре – словом, рутина. Недоставало одной-единственной вещи, без которой Пиаф просто не могла нормально существовать, – мужчины. Это происходило не потому, что Марсель был забыт, остался в прошлом. Приезд Маринетт и детей Сердана в Булонь разбередил подзажившую рану. Но для того, чтобы петь, Эдит просто необходимо было испытывать влюбленность. Певица не строила иллюзий по этому поводу, она понимала, что первый, кто подвернется под руку, займет пустующее место в ее сердце.

С 16 по 29 июня 1950 года Пиаф пела в кабаре «Баккара». Здесь однажды вечером она познакомилась с мужчиной, который выделялся из толпы зрителей, – это был тридцатилетний американец, некий Эдвард Константиновский, более известный под псевдонимом Эдди Константин. Несмотря на лицо, испещренное крошечными оспинами, и ранее облысение, Эдди отличался сумасшедшей харизмой и чудовищной дерзостью. Он приехал во Францию несколькими месяцами ранее вместе с женой Элен Рюссель, танцовщицей из балетной группы Ролана Пети, выступавшей в Монте-Карло, и дочерью Таней. Константин пока был мало кому известен в творческих кругах. Он учился вокалу в Вене, с 1940-х годов жил в США, где сделал карьеру второразрядного певца: в основном исполнял песни для музыкальных фильмов MGM, служил хористом на Бродвее, иногда мелькал на «Radio City Music Hall»…

Во Франции его дела также шли неважно. Он затерялся среди многочисленных артистов, подрабатывавших в кабаре. В общем, Константин влачил жалкое существование, предаваясь самым мрачным раздумьям. В тот вечер он понял, что появился шанс, который нельзя упустить. Зная, что Пиаф проводит много времени в Америке и что она все больше и больше поет на языке этой страны, Эдди предложил Воробышку написать для нее английскую версию «L’Hymne à l’amour». Что это было: единственное желание певца или же он нашел повод поближе познакомиться с певицей и извлечь из этого максимальную выгоду? Многие приписывали красавчику Эдди макиавеллиевские намерения, более того, некоторые биографы Пиаф утверждали, что он совместно с женой разработал циничный план обольщения Малышки, чтобы с помощью Эдит добиться успеха на профессиональной стезе. «Через некоторое время мы узнали, – напишет Даниель Бонель в своей книге, – что чета Константин заключила договор: когда он добьется желаемого и закрепится в артистических кругах, они снова “будут вместе”. Что и случилось в дальнейшем»[93].

Получается, что американец был расчетливым манипулятором и наивная Пиаф не разгадала его коварный замысел? В это трудно поверить. В очередной раз: реальность много сложнее, чем кажется. «Сначала он думал, что патронаж Пиаф будет полезен для его карьеры, – дает свою оценку событиям Филипп-Жерар. – И в этом он не ошибся. Но он не учел одного: когда Эдит влюблялась, она окружала своего мужчину такой нежностью, что, сам того не замечая, тот искренне привязывался к ней». Позже эта гипотеза подтвердилась заявлениями самого Константина: «Ни один мужчина в мире не мог устоять перед Эдит Пиаф. Стоило ей войти в образ, включить обаяние – и дело в шляпе. Одним лишь взглядом она могла заставить обрушиться шестиэтажное здание…»[94]

Как бы там ни было, успех по сближению с Малышкой превзошел даже самые смелые ожидания Эдди. Уже через несколько недель он стал новым «месье Пиаф». Эдит наслаждалась вновь обретенной ролью Пигмалиона, она взяла Константина в свои руки, как несколькими годами ранее сделала это с Монтаном. Неутомимая труженица, она день за днем заставляла работать и нового любовника, помогала ему избавиться от неотесанности, провинциальности. Но Эдди были нужны песни. Трезво оценив его внешние данные и голос, Пиаф пришла к выводу, что ее другу подойдет джаз. Решено. Певица призвала к себе Азнавура, который вдохновлялся этим музыкальным стилем, и попросила его подготовить репертуар для Константина. Шарль незамедлительно приступил к работе и написал несколько песен. В этих композициях уже просматривался сценический образ, который Эдди чуть позднее воплотит на экране: эдакий суровый парень с нежным сердцем, парень, чья бесцеремонность граничит с ленью. Так появился хит «Et bâiler, et dormir» («И зевать, и спать»):

On ne m’a pas mis sur terre

Pour me tuer à travailler

Mais pour vivre à ma manière

Et goûter à la liberté

Et rêver, et sourire

Et bâiler, et dormir.

Не для того меня произвели на свет,

Чтобы убить меня работой.

Но для того, чтобы я мог жить на свой лад,

И мечтать, и улыбаться,

И зевать, и спать.

И Азнавур, и Константин должны были принять участие в летнем гастрольном туре Пиаф, который начался 1 июля в казино Шарбонье, близ Лиона. Певица не делала тайны из нежных отношений, что связывали ее с артистом, выступавшим у нее же «на разогреве». Так, 21 августа газета «L’Aurore» сообщила читателям: «Кажется, турне Эдит Пиаф закончится свадьбой. Певица выйдет замуж за своего партнера Эдди Константина». Затем в статье уточнялось: «Лишь тот факт, что у Эдди Константина уже есть жена, объясняет, почему жених и невеста откладывают свадьбу (sic[95])».

Двумя неделями позже Эдит и «ее жених» улетели в Нью-Йорк, где певица с 13 сентября выступала в «Версале». Шарль Азнавур, назначенный режиссером Эдит, также отправился в Америку. Это был четвертый приезд французской звезды в США, он имел целью подтвердить, что актриса пользуется популярностью у американской публики. К тому же этот приезд стал духовным испытанием для Пиаф. Она часто вспоминает о последних неделях, которые провела в Нью-Йорке вместе с Марселем, и эти воспоминания приводят ее в отчаяние. В такие минуты примадонна становится раздражительной, капризной и даже тираничной, она изводит свое окружение. Ее настроение только ухудшается, когда Константин с неким злорадством напоминает, что все еще женат.