Змеи, драконы и родственники - Олег Угрюмов

— Никого там нет, — грустно констатировал Дитрих, пряча пистолет. — Народ в этих краях такой дикий, что на пушечный выстрел подойти боится. Всю дорогу только и вижу, как кто-нибудь от нас драпает. Иногда думаю, уж хоть бы напали, — когда была зима, нападали же… Уму непостижимо.

Вальтер на всякий случай присел на корточки, чтобы не изображать из себя мишень.

— Угу. Драпают. И почему-то обязательно в лес, как будто там медом намазано.

Дитрих поучительно заметил:

— Медом не медом, а такова исторически сложившаяся традиция. Одно ясно — с нами они дела иметь не хотят. И хотя это плохо и всячески затрудняет наш поход, но чисто по-человечески я могу их понять. Мы ведь захватчики, оккупанты, и добра они от нас, конечно, не ждут.

Вальтер повел себя странно. Он не столько приглядывался и высматривал таинственного наблюдателя, сколько — показалось Морунгену — принюхивался. Спустя минуту Треттау действительно задал неожиданный вопрос:

— Вы не чувствуете, герр майор, такой несколько странный запах?

Морунген послушно втянул носом воздух:

— Какой запах? Я лично ничего не чувствую.

Вальтер окинул командира с ног до головы взглядом исследователя:

— У вас его перебивает французский одеколон. — Он еще раз принюхался и даже покрутился на месте, пытаясь определить источник. — Знаете, очень похоже на запах хлева или стойла, только более неприятный, с такой тошнотворной примесью.

Морунген тоже повертелся и огляделся вокруг:

— Вот теперь и мне кажется, что вроде что-то витает в воздухе.

Зарокотал подъехавший танк. Генрих и Ганс деловито тащили к колодцу трос и инструменты.

— Источник запаха где-то поблизости, — не унимался Вальтер.

Морунген уже руководил передвижениями танка и на Вальтера внимания не обращал:

— Левее, левее, Клаус, а то дерево стволом заденешь! Осторожно, там небольшая яма и валуны по краю!

Генрих внес рационализаторское предложение:

— Ну что, герр майор, не разгадали загадку русского колодца?! Может, ему надо сказать: колодец, колодец, повернись к лесу задом, а ко мне передом!

Дитрих укоризненно покачал головой:

— Не буду больше вам русские сказки рассказывать, все равно без толку. Ну кто же говорит колодцу: «Повернись к лесу задом, а ко мне передом»? Это избушке говорят, а колодцу надо велеть: «Колодец, колодец, дай воды напиться».

— Все равно ничего не выходит, — уныло заметил Ганс. — И что с тросом делать, я тоже не очень хорошо понимаю.

— Может, подорвать проклятое сооружение? — предложил Генрих. — Одного, — он прикинул что-то в уме, — ну двух-трех залпов было бы вполне достаточно.

— А воду как добыть? — строго глянул на него Вальтер.

— Ах ты, черт, — расстроился Генрих, уже представивший, как взлетают в воздух остатки бревенчатого настила. Он был человек азартный и проигрывать — особенно загадочным русским богатырям — не любил. Мысль о том, что кто-то может без проблем сдвинуть крышку с этого колодца, повергала его в глубокое уныние.

— Был такой русский силач Иван Поддубный, — сообщил образованный Вальтер. — Он вообще энциклопедии рвал пополам, как лист бумаги. Ему эта крышка…

— Поэтому здесь и творится бог знает что, — рассвирепел Ганс. — Энциклопедии читают, а не рвут пополам. И крышки делают, чтобы в воду не сыпался мусор, а вовсе не для того, чтобы их нельзя было сдвинуть с места.

— Может, — робко предположил подошедший Клаус, — этот колодец такой же платный, как и придорожный туалет «Голубая мечта»? Поэтому, не заплатив по счету, нельзя и воду достать.

— И всякий, кто захочет напиться, — мрачно молвил Дитрих, — исчезает так же, как и те, кому «посчастливится» посетить «Химмель-Блау Траум». Ладно, хватит болтать, беритесь за дело. Надо аккуратно сдвинуть настил так, чтобы не разрушить стенки.

Вальтер осторожно потрогал начальство за плечо:

— Господин Морунген, а вам не приходило в голову, что это странное сооружение может запираться изнутри?

— Только этого нам не хватало. А отчего тебе пришла в голову такая невероятная идея?

Треттау пожал плечами:

— Я не исключаю, что данная постройка есть колодец, но она может оказаться и чьим-то убежищем. Сами посмотрите: она несоразмерно велика для простого колодца, чрезмерно массивна и сделана на совесть, как крепостная стена. Если бы здесь были амбразуры, вышел бы отменный дот.

— Вальтер, тебе после близкого знакомства с планом Шлиффена везде мерещится линия Мажино! Ну какой это дот и кем, по-твоему, он должен запираться изнутри — водяным на службе Красной Армии? — Дитрих обвел поляну эффектным жестом. — Тут нет смысла возводить укрепления, эта поляна не имеет ни тактического, ни стратегического значения!

Радист недоверчиво хмыкнул:

— Вам, вероятно, виднее, герр майор, просто вы сами не раз говорили о загадочности русского военного гения. Помните тот случай под Витебском, когда три батальона пехоты застряли на берегу какого-то безымянного лесного озера, потому что прямо посредине его стоял здоровенный железобетонный дот?

— Помню, конечно помню, — оживился Дитрих. — Только там была иная картина: в доте сидели остервеневшие русские, которые свирепели в глуши, оттого что многие месяцы им никто не попадался на мушку. А тут вдруг подарок фортуны — столько немцев высыпало на бережок, и все уставились, раскрыв рты, как идиоты.

Танкисты рассмеялись, а Вальтер направился к танку:

— С вашего позволения, господин Морунген, я запечатлею момент, когда вы будете открывать это «чудо».

Солнце стояло так, что Вальтеру пришлось перейти с фотоаппаратом на противоположную сторону поляны, чтобы поймать нужное освещение. Здесь и настигла его новая волна удушливых ароматов.

— Ну и амбре, прямо валит с ног, — посетовал стрелок-радист, обращаясь непосредственно к кучерявому облачку у себя над головой. — В боксе, — поделился он уже с плодоносящим кустом, — есть такой удар, называется левер-пойнт. Так вот это ничто по сравнению со здешними запахами. Что же может ТАК пахнуть?

Тут его блуждающий взгляд и натолкнулся на едва видимый за каскадом вьющихся растений темный провал пещеры.

Памятуя о том, что им уже встречались пещеры, полные чудесных древних рисунков, Вальтер решил, что не грех было бы обследовать и эту. А если повезет, то и снять на пленку какой-нибудь шедевр доисторической наскальной росписи.

— Интересно, — полюбопытствовал он вслух, — не отсюда .ли брали материал для постройки колодца?

Немец — существо обстоятельное, рассудительное и скрупулезное. Если немецкий офицер решил обследовать пещеру, то это будет выполнено со всем тщанием, чтобы затем можно было доложить командиру о результатах проведенной операции. Это главное.