Ведьмин род - Марина и Сергей Дяченко

Мартин снова надел мантию, но садиться не спешил. С вызовом посмотрел на Оскара, куратор Рянки проигнорировал этот взгляд, как если бы Великий Инквизитор только что свалился с неба прямо в высокое кресло.

– Вижу, вам есть что сказать, куратор? – Клавдий слегка кивнул Мартину. – Ну так скажите, прежде чем мы перейдем к другим неотложным вопросам.

У всех за столом появилось дурное чувство разыгранной по репликам пьесы, и у Мартина в первую очередь. Никогда прежде Клавдий не преподносил им таких мастер-классов – с герцогом в роли марионетки, с заготовленными приказами в качестве либретто. Сидящие за столом на секунду уверились, что и слова Мартина написаны заранее и вызубрены наизусть, как стишок.

– В исключительных случаях, вот как сегодня, – Мартин заговорил, слово в слово повторяя вступление Оскара, с хорошо спрятанным сарказмом, – куратор не может молчать и не должен молчать… Я рад, что видел ваше голосование, и уверяю, что запомню сегодняшний день.

Клавдий не отказал себе в удовольствии внимательно оглядеть лица кураторов. Элеонора с горечью покачала головой, Оскар оскалил красивые белые зубы. Елизар смиренно вздохнул, Виктор смотрел на уже отключенный телеэкран, будто надеясь, что герцог вернется и объявит, что его обращение – шутка.

– Но, раз уж я восстановлен в должности, господа, – продолжал Мартин, – я требую еще одного голосования! Кто за то, чтобы немедленно вернуть мораторий и остановить все виды казней для всех категорий действующих ведьм?

– Эгле Север убила человека в селении Тышка, – в тишине отчетливо лязгнул Оскар. – Вы хотите избавить ее от казни?

У Мартина опасно сузились глаза. Клавдий подумал, что в кулачном поединке, пожалуй, у Оскара не будет шансов – Мартин моложе, спортивнее и несравненно, чудовищно злее. Не хотелось бы превращать Совет в потасовку; но неужели Мартин думал, что происшествие в Тышке удастся скрыть хоть на пару часов?!

– Я за мораторий, – глухо сказал Мартин и поднял руку. Никто не двинулся – все уставились на Клавдия. Он прочитал по их взглядам: Соня заранее знала о «самостреле» от своих информаторов в Ридне. Елизар и Август не знали, насторожились. Элеонора искала способы, чтобы вернуть контроль над ситуацией, Виктор пытался понять, кто за этим столом сильнее рискует, Оскар собирался с силами для новой атаки.

Мартин стоял, играя желваками, но руку не опускал. Клавдий откинулся на спинку кресла; несколько секунд прошли в тишине.

– Неоднозначный выбор, – медленно сказал Клавдий. – С одной стороны, мы вводим чрезвычайное положение, с другой – мораторий на смертную казнь… Но это точный и правильный сигнал обществу, это решение доброй воли. Да, казни несвоевременны.

Он поднял руку; Елизар, Август, Соня и Элеонора одновременно повторили его жест. Через секунду руку поднял Виктор. Такого единодушия в этой комнате не было уже очень давно.

– Здесь что же, согласованное голосование? – спросил Оскар, демонстративно обращаясь к Элеоноре. – Договорное?!

– Оскар, Оскар, – горестно пробормотал Клавдий. – А что же вы такое сказали герцогу, что тот решил подмять Инквизицию? Он хотя бы посвятил вас в свои планы – или просто использовал, как одноразовый… пакет?

Оскар сделался багровым.

– Это вас, господа кураторы, сейчас используют, как… ветошь! За что вы только что проголосовали?! За то, чтобы сохранить жизнь ведьме-убийце! Которую перед этим привела к инициации другая ведьма! Привилегированная! Ей, оказывается, можно все в этой стране! И вы знаете ее имя!

Мартин, опустившийся было на свое место, резко поднялся опять. Клавдий поймал его взгляд и молча потребовал успокоиться. Мартин, играя желваками, уселся снова.

– Отлично, – сказал Клавдий. – Теперь можно двигаться дальше.

Он кивнул референту. Тот шагнул к столу и быстро, как дежурный в школе, разложил перед сидящими у стола копии одного и того же документа, распечатанного на бланке инквизиторской канцелярии, подписанного от руки. Клавдий кивнул в ответ на вопросительные взгляды – читайте, мол.

С первых же прочитанных строк они растеряли бесстрастие. Выдержка Мартина окончательно ему изменила – он посмотрел на Клавдия с откровенным ужасом. Оскар придержал на лице очки со сломанной дужкой:

– Это что, явка с повинной?!

– Это свидетельство того, что госпожа Старж, действуя с моего ведома и одобрения, исследовала некоторые теоретические вопросы, – сказал Клавдий.

Они перечитывали текст, будто не веря глазам: Ивга написала этой ночью блестящий инквизиторский отчет, таким густым канцеляритом, который сделал бы честь даже Мартину, а ведь тот порой сознательно доводил свои рапорты до стилистического абсурда. Инквизиторский отчет, исполненный ведьмой, – да, этот документ когда-нибудь займет место в музее.

– Рапорт составлен по моему указанию, – небрежно продолжал Клавдий, убедившись, что они все прочитали. – На любые вопросы господа кураторы незамедлительно получат ответ.

Он посмотрел на референта. Тот вышел и сразу вернулся – с ним вошла Ивга, совершенно спокойная с виду, но очень бледная. Она вошла и осталась стоять, потому что кресла для посетителей в этой комнате предусмотрено не было.

Клавдий поднялся. Одновременно подскочил Мартин, белый как бумага, и еще через секунду встали все – кто повинуясь этикету, кто не решаясь на открытый бунт. Последним оторвал седалище от кресла Оскар. Если Ивгу и поразило зрелище стоящих перед ней восьми инквизиторов в черном, то она не подала виду.

– Что бы вы хотели знать о «чистой инициации», господа? – спросила Ивга с чуть заметной улыбкой, вполне доброжелательно и вместе с тем нейтрально.

Кураторы переглянулись. Элеонора вопросительно посмотрела на Оскара. Мартин буравил взглядом отца; если он даст мне в челюсть, я свалюсь в нокдаун, подумал Клавдий.

– А она существует? – быстро спросила Элеонора. – Чистая… лишенная скверны… такая инициация возможна?

– Неизвестно, – спокойно ответила Ивга. – Я пришла к выводу, что подтвердить или опровергнуть существование так называемой «чистой инициации» невозможно без экспериментальных данных. Которые ни я, ни кто-либо другой не может получить, потому что эксперименты с инициацией незаконны и безнравственны.

– А откуда тогда взялась Эгле Север? – отрывисто спросил Оскар.

– Видите ли, – Ивга улыбнулась с благожелательным академическим высокомерием, – если бы несколько женщин прошли инициацию в сходных условиях и все показали сходный результат – я бы ответила вам. Но я не могу ответить, потому что не было эксперимента. Эгле Север – единичный феномен, возможно, результат неких редкостных мутаций… Если легендарную Мать-Ведьму, например, принято называть деструктивной мутантной ведьмой, то Эгле по аналогии можно считать конструктивной, созидающей мутантной ведьмой. Впрочем, кому я это рассказываю…

Она улыбнулась шире, встретившись глазами с Клавдием. Он молча восхитился – и испугался за нее.