Тайный вампир - Лиза Джейн Смит

Теперь Поппи была точно уверена, что у нее нет рака.

Болезнь — тот ужас, который сидел у нее внутри, — ушла.Новое тело каким-то волшебным образом убило и поглотило ее. Или, вернее,изменилась каждая клеточка ее тела, каждая молекула.

Никогда еще, даже когда была совершенно здорова, Поппи нечувствовала себя так хорошо. Она ощущала волшебную гармонию собственного тела иосознавала, что оно прекрасно ей служит.

Но ее мучил голод. Ей понадобилась вся сила воли, чтобы ненаброситься на блондина, стоявшего на краю могилы. Он — брат. Поппи знала, чтоэто ее брат, но он смертный, и она чувствует запах крови, дарующей жизнь исилу. Силу, которая была ей так необходима.

«Бросайся на него», — нашептывал ей внутренний голос.Поппи нахмурилась и постаралась отогнать от себя эту мысль. Она вдругпочувствовала, как нечто упирается в ее нижнюю губу, и ощупала губы.

Это зуб, маленький изогнутый клык. Ее клыки стали длинными,с заостренными концами и очень чувствительными.

Как странно. Она нежно потерла свои новые зубы, потомпотрогала их языком, затем снова чуть надавила губой. В этот миг ониуменьшились. Но стоило ей подумать о смертных, как о ягодах, наполненныхчудесным соком, как зубы снова удлинялись. «Смотри-ка, что я умею!»

Поппи не осмелилась своим открытием мешать двум мрачнымпарням, которые спешно закапывали яму. Она оглянулась, стараясь отвлечься отмыслей о еде.

Странно, но она не могла понять, что происходит вокруг, деньсейчас или ночь. Или солнечное затмение. Для дня слишком сумрачно, для ночи слишкомсветло. Поппи отчетливо видела листья на верхушках деревьев и бледные крыльямотыльков, порхавших в листве.

Она подняла голову и замерла от изумления. Там, наверху,ярким серебряным светом светилась огромная круглая штука. Поппи подумала, чтоэто космический корабль или летающая тарелка, и вдруг поняла: это просто лунныйдиск. Луна. Обыкновенная полная луна. А такой необыкновенно яркой и большой онакажется потому, что обновленная Поппи обладает даром ночного видения. Так вотпочему она так хорошо видит мотыльков, порхающих в кронах деревьев!

Все ее чувства обострились. Вокруг витали тончайшие запахи,запахи лесных зверьков и птиц. Ветер принес мучительно аппетитный запахкролика.

А еще мир вокруг стал многозвучным. Она услышала лай собакии только потом поняла, что собака находится где-то далеко, за пределамикладбища.

«Готова поклясться, бегаю я тоже очень быстро», —подумала Поппи. Она чувствовала, как сильны ее мускулистые ноги. Ей хотелосьпробежаться в этой прекрасной, восхитительно благоухающей ночи, слиться с ней.Она ощущала себя неотъемлемой частью огромного мира.

Джеймс, позвала Поппи. Было так странно обращаться к нему,не произнося вслух ни слова. Она даже не задумывалась о том, как ей этоудается.

Джеймс, не прекращая работы, посмотрел на нее.

Держись, малышка, мы почти закончили, беззвучно ответил он.

Ты научишь меня охотиться?

Джеймс лишь кивнул в ответ. Волосы падали ему на лоб, онвыглядел уставшим. Поппи вдруг показалось, что она видит его впервые, —ведь теперь она устремлялась к нему по-новому, все ее чувства обострились. Унего не просто шелковистые каштановые волосы, завораживающие серые глаза имускулистое тело. Он пах чистым зимним дождем, она слышала, как бьется егосердце и как ширится серебристая аура его мощи и силы. Она ощущала, как текутего мысли, по-звериному чуткие, но в то же время нежные и немного печальные.

Теперь мы партнеры на охоте, радостно обратилась к немуПоппи, и Джеймс улыбнулся в ответ. Но он был грустен, и Поппи чувствовала, чтоон чем-то обеспокоен и старается от нее это скрыть.

Поппи не могла больше думать. Она уже не чувствовала голода,у нее возникло странное ощущение… будто ей не хватает воздуха.

Джеймс и Фил стряхивали брезент и раскатывали рулоныгазонной травы. Забавно, раньше она об этом не думала. Ведь она лежала вмогиле, ей полагается быть напуганной или содрогаться от отвращения. Но онадаже не помнила, что с ней происходило после того, как она уснула в своейспальне, и до того, как Джеймс ее разбудил.

Она все забыла. Все, кроме сна…

— Отлично, — сказал Джеймс, складываяинструменты. — Теперь пора уходить. Как ты себя чувствуешь?

— М-м-м… Немного странно. Не могу глубоко вдохнуть.

— Я тоже, — ответил Фил, тяжело дыша и вытираялоб. — Никогда не думал, что копка могил такая тяжелая работа.

Джеймс бросил на Поппи пристальный взгляд.

— Как ты думаешь, ты потерпишь с этим, пока мы неприедем ко мне?

— Ну… надеюсь. — Поппи не понимала, что он имеет ввиду. С чем она должна потерпеть? И почему он думает, что у него ей станетлегче дышать?

— В доме есть пара вполне безопасных доноров, —сказал Джеймс. — Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу. Лучше будет, еслиты сделаешь это у меня.

На этот раз Поппи поняла, о чем он говорит.

Джеймс хотел, чтобы она спряталась на заднем сиденье машины,но она отказалась. Ей хотелось сидеть впереди, чтобы чувствовать дуновениесвежего ночного ветра.

— Хорошо, — в конце концов сдался Джеймс. —Закрой хотя бы лицо рукой. Я поеду задворками. Тебя не должны видеть.

На улицах было пустынно. Приятный ветер обдувал щеки, веялпрохладой, но не облегчал ей дыхания. Как Поппи ни старалась, она не могласделать вдох.

«У меня кислородное голодание», — думала она. Сердцебешено стучало, губы и язык стали сухими, но воздуха все равно не хватало.

«Что со мной?»

Вдруг ее сковала невыносимая боль. Ужасные мышечныесудороги, похожие на спазмы, такие, которые бывали у нее, когда она занималасьв школе легкой атлетикой.

С трудом преодолевая боль, Поппи вспомнила слова учителяфизкультуры: «Спазмы бывают, когда мышцы не получают достаточно кислорода.Судорога — это знак того, что мышцы умирают от голода». Но это же больно! Оченьбольно. Она не могла даже позвать на помощь Джеймса. Сил хватало только на то,чтобы, уцепившись за дверь машины, судорожно вдыхать воздух. Она с шумом втягивалаего в себя, но это не помогало.

Спазмы сковали все ее тело. Поппи была так слаба, что вглазах у нее потемнело. Она чувствовала, что умирает. Случилось что-тострашное, неправильное. Казалось, она тонет и отчаянно пытается вынырнуть наповерхность, чтобы глотнуть немного воздуха… но воздуха нет.

И вдруг она увидела путь к спасению. Увидела или, точнее,почуяла. Машина остановилась на красный свет. Поппи по пояс высунулась изсалона и вдруг поняла, что впереди забрезжила жизнь.

Жизнь. Больше всего на свете ей хотелось жить. Поппи неразмышляла, она действовала, и действовала молниеносно: резким движением онараспахнула дверь и выскочила из машины. Вслед ей послышался страшный крик Фила,слившийся с криком Джеймса. Она не обратила на них никакого внимания. В этотмиг для нее не существовало ничего, кроме одного — желания жить.