...Спасай Россию! Десант в прошлое - Борис Орлов

Ну и конечно никто не забывает о промышленности. Посмотреть, пощупать как у них и что. В Чикаго мы разжились клятвенными заверениями о вложении немалых средств в мясохладобойни и консервную промышленность России, в Питсбурге — как следует посидели на банкете стальных королей и договорились о поставках стали. Правда, смутило одно: называли янки какую-то незнакомую фамилию — Рукавишников. Вроде бы этот молодчик пинками выгнал иностранцев с отечественного рынка стального литья и скобяных товаров. Что-то я такого не помню: кто таков? Откуда взялся? Да, ладно, там разберемся. Толковый — поможем, нет — уберем…

Стучат колеса поезда, везущего нас с восточного побережья на западное. Бизонов нет, индейцев — тоже. Скука… И пробивается сквозь стук колес: "Печаль… Печаль… Пе-чаль… Штуцер. Охотничий. Магазинный. Малокалиберный. Неизвестный…"

Долгое ожидание во Фриско наконец сменяется радостной вестью: на траверзе Золотых ворот замечен русский крейсер. Бог ты мой, какое облегчение! Теперь-то можно закончить с этим надоевшим хуже горькой редьки путешествием и — домой! Домой! На радостях я даже не налагаю никакого взыскания на пятерых стрелков, которые вчера умудрились ввязаться в пьяное побоище возле третьесортного публичного дома. Нет, ребята почти не пострадали (несколько синяков и ссадин — не в счет), да и противников угостили преизрядно (я видел их трофеи — два ножа, кастет и маленький револьвер), но за каким бесом им понадобилось давать интервью, да еще и сообщать журналюгам, что они — личная охрана наследника российского престола, я вас спрашиваю?!!

В общем, ребятишек ожидал бы серьезный разговор, но ради такой новости по отряду объявлен Вселенский праздник и всеобщая амнистия. Вот только через пару часов выясняется, что я поторопился с празднованием. Дело в том, что атаманцы, отправленные в порт, приносят известие странное и непонятное: русский крейсер — никакой не "Адмирал Нахимов"! В порт Сан-Франциско вползает старенький «Забияка», приобретенный во времена оны в САСШ для возможной борьбы с английской морской торговлей в русско-турецкую войну, отгремевшую лет десять тому.

Это сообщение будит во мне самые черные мысли и догадки. Дома меня не было… ой-ой-ой, меня ж уже целый год в России не было! А если за это время какой-нибудь новый хронотеррорист снова оседлал непутевого Александра III? А что, очень даже запросто! И вот теперь, к берегам Нового Света отправлен из Иокогамы крейсер с конкретным приказом по команде: цесаревича арестовать и в кандалах залопатить в какой-нибудь там Туруханск? Не может быть? Черта с два не может! Эти ребятки из светлого будущего могут все! Ну, или почти все…

Вот на этом самом месте в моей башке вдруг наступает успокоение. Чего это я, в самом-то деле, затрясся, как деревенская баба в купальскую ночь? Это кого это я так испугался? Какого-то паршивенького крейсера, всего десять лет назад бывшего коммерческим пароходом? С парой стареньких шестидюймовок и смехотворной командой в полтораста человек? Да моя гвардия порвет их, как Бобик газету, и даже не чихнет! А там, Николай Оттович, надо полагать управится с нехитрым управлением этой лоханкой, доберемся до дома, а вот уже после поглядим: не надоело ли внедренцу царствовать?!

Утешенный такими соображениями я отдаю приказы, и мои орлы начинают отрабатывать действия, предусмотренные сценарием "Угроза государю со стороны десанта враждебных военно-морских сил" (шутка!). Но, впрочем, как гласила (или будет гласить) народная мудрость ХХ столетия: "В каждой шутке есть доля шутки". Что-то подобное мы и в самом деле отрабатывали…

Передовой дозор атаманцев выслан в порт, с приказом докладывать все, что они только увидят. На этажах замерли часовые в парадных мундирах, с совсем не парадными револьверами под этими самыми мундирами. Да еще и за каждой дверью, возле которой стоит такой вот ряженый болванчик притаились по одному-два бойца со свежеприобретенными магазинками Винчестера или Спенсера, готовые в любой момент преподнести незваным гостям пренеприятнейший сюрприз. И, наконец, в танцевальном зале, который тоже не получится миновать, если придет охота добраться до моей скромной особы, припрятан последний, неучтенный козырь — картечница Гатлинга! За совсем небольшие денежки мы прикупили этого дедушку всех пулеметов, несколько стрелков научились им пользоваться, так что — добро пожаловать!..

Рассуждая подобным образом, я шагаю из угла в угол своего кабинета. Верные Васильчиков и Шелихов сперва пытались следовать за мной, но очень скоро утомились и теперь отдыхают, усевшись верхом на стулья. Ну, какого черта время тянется как резиновый жгут?! Новости где?!! Новостей! Но-вос-тей!! НО-ВОС-ТЕЙ!!!

За дверью возникает какая-то возня, потом передо мной предстает запыхавшийся Хабалов:

— Государь! Там ваш брат…

— Близнец?! — в голове галопом несутся воспоминания о "Железной маске". Из будущего прислали полного двойника, которого подло вырастили в пробирке. Сейчас этот двойник перехватит управление… остров Иф… какая-нибудь хрень, навеки закрывающая «мое» лицо… От этих хроногадов всего можно ожидать, поэтому я с ужасом переспрашиваю:

— Близнец?

Хабалов смотрит на меня с изумлением, перемешанным с испугом:

— Почему близнец?

— Сергей Семенович, брат — близнец?

Видимо окончательно потеряв надежду разобраться в этом дурдоме, Хабалов терпеливо, словно ребенку отвечает, тщательно подбирая и выговаривая слова:

— Государь. К отелю приближается ваш младший брат, Георгий. Судя по всему, он желает увидеться с вами.

Святые угодники! Этот-то откуда взялся? Вот кого мне недоставало для полноты счастья, так это милых родственничков… Правда о Георгии я ничего особенно плохого сказать не могу, но и хорошего — тоже что-то не богато… Вообще этому парню по жизни не повезло. Туберкулезник, умер задолго до Великого Октября[57] — вот и не отмечен в позднейшей истории практически ничем. В принципе, мне не за что катить на него бочку, но больно уж я хорошо себе представляю всю это шайку коронованного жулья. Вряд ли он от них сильно отличается. Из всей когорты Романовых я неплохо отношусь только к блаженненькой сестренке Ксении, которая уже сейчас готова свихнуться на почве филантропии, да к Константину, которого в недалеком будущем ожидает слава одного из лучших поэтов "Серебряного века" — знаменитого "К.Р.". Но, впрочем, это все не играет существенной роли: вряд ли хронокаратели узурпировали младшего брата — он все равно ничего не сможет противопоставить старшему. Ну, разве что попробует пальнуть в меня из чего-нибудь, но да это — пускай рискнет своим невеликим здоровьишком.

Успокоенный такими рассуждениями, я сообщаю Ренненкампфу и Васильчикову, что уровень тревоги понижается с «ноль» до «два» (посты перевести на обычное состояние, снайперам оставаться только на двух постах, без команды стрелять только в случае непосредственной угрозы мне или им самим), и выхожу на встречу к "нечаянной радости" — свежеприбывшему "бесценному братцу Егорушке"…

Мое высочество в атаманском мундире спускается вниз по лестнице, в сопровождении конвоя в тех же мундирах, а в холл отеля уже входит небольшая группа людей, сплошь одетых в морскую форму. Миленькая такая встреча: ни дать не взять — морская кавалерия устроила слет! Невольно я улыбаюсь этим мыслям и тут же с удивлением вижу, как из группы моряков вырывается и чуть не галопом мчится ко мне молодой паренек, в общем очень похожий на меня нового. А на лице у него написано такое… странно, но я, пожалуй, не могу определить, что именно написано на этой радостной физии. Такое ощущение, что он хочет признаться мне в любви и одновременно боится, что я его пошлю куда подальше. Вот интересно: что бы это значило?