Сепсис - Элина Самарина

— А ты, Венер, чуть потолстел.

— Точно. Это специально. Для солидности. Азиаты к худым людям относятся с подозрением. И немного поредела шевелюра, да?

— Да. Но тебе это даже идет: крутой лоб стал круче и впечатляет. А вот моложавость сохранилась… Кстати, — усмехнулся Павел, вспомнив привычку Венера. — Ты все так же перебираешь плечами?

— Да не плечами, Фауст! Сколько раз тебе говорить: не плечами, а шеей… Нет, уже не перебираю. Пост не позволяет. Подчиненные решат, что какой-то недуг, станут на мое кресло зариться… Не перебираю. И вообще, Паша, от многого пришлось отказаться… Ты не думай, что я абсолютно счастлив. Я же не зря про студенческие годы… Эх! Срочно надо выпить! За самую лучшую, за самую голодную, самую счастливую пору нашей жизни! — Он небрежно и щедро разлил водку, в том числе на скатерть, и, отжав кнопку вызова официанта, поднял стакан ко рту. Как в старые, добрые времена его мизинец был оттопырен.

Вошедший официант застал его в «паузе». Венер повернул к нему ясные зеленые глаза и ротик-гузку. Выдохнув, капризно заявил:

— Почему сам не видишь? Почему я должен тебе напоминать?

Официант тревожно оглядел стол, увидел растекшиеся пятна на скатерти и взялся за полотно.

— Да не то! — Венер сделал чванливое лицо. — Вон, бутылка пустая! А ты должен заранее это преду… преду… — не вспомнив, махнул рукой и передернул плечами. — Давай, живо! Неси. Только холодную. Живо!

Живее не бывает! Официант с невообразимой стремительностью заменил опустевший сосуд. А Венер, проводив его строгим взглядом, немедленно рассмеялся. И снова стал прежним Венерчиком.

— Ты не удивляйся. Так надо. Мы азиаты, Фауст. А в Азии веселый и добрый, так же, как худой, — не котируются. Начальник должен быть суровым и солидным. И обязательно с плетью. Ох, как мы любим плеть! Больше, чем пряник… Ты, Фауст, не ухмыляйся. Считаешь, что ты не азиат? Азиат! Россия — страна двусмысленная. Двухорловка. И все мы евразы. А за это срочно надо выпить!

Он опьянел. Но Павел не огорчался. Знал: как бы ни накачивался Венер — ясности ума не терял. Покончив с гастрономией, перешли к делу:

— Мне нужен человек, курирующий приватизацию. Только, чтобы к нему можно было подкатиться с бабками. С взяткой, короче.

Венер разразился смехом.

— Ну и че угораешь? — слегка обиделся Павел.

— Вопрос… — Венер с трудом укротил смешинку. — Вопрос смешной.

Павел надменно поднял бровь и откинулся на спину кресла.

— Ты спрашиваешь: есть ли в министерстве человек, который возьмет взятку! А это смешно. Вот если бы ты спросил — есть, кто не берет, я бы не смеялся. Я бы глубоко задумался. И наверное, не ответил бы. Не вспомнил бы такого. А вот берут — все! Иначе — не удержались бы.

— Неужели все продаются?

— Все. А которые не продаются, — покупаются, — пошутил Венер.

— И ты тоже? — не сдержал удивления Павел, вспомнив, как щепетилен и честен был Иксанов. — Неужели и ты — Брут?!

— Я же говорю: иначе не удержался бы. Чиновник берет, чтобы часть выше отдать. А если не брать, откуда давать будет? Из зарплаты, что ли? — Венер презрительно сморщил губы. — Эти тридцать восемь тысяч, которые мне ежемесячно кассир приносит, я только за сегодняшний стол заплачу… Да не вздрагивай! Я же не в упрек! Это я к примеру сказал. У меня — слава Аллаху! — с деньжатами напруги нет. Пятнадцать — двадцать тысяч баксов в месяц — средняя норма… А что за дело у тебя? За что взятку даешь?

— Допустим, на территории Татарстана есть клок земли, купленный неким гражданином. И, допустим, там в недрах есть нефть, о которой не знает правительство.

— Ты думаешь, здесь, как в Америке: застолбил землю и качай нефть? — Венер скептически откинулся на стуле. — Ничего подобного!

— Это я знаю: недра принадлежат государству. И ничего тот покупатель не получит.

— Подожди, Паша. — Венер изучающе вглядывался в Паустовского. — Сейчас… Я думаю, что этот покупатель — ты! Так?

— Нет, Венер, не я. В том-то и дело, что не я. А я хочу, чтобы у того человека землю отобрали. Юридически правдоподобно. Чтобы под благовидным предлогом сделку аннулировали. За это я и плачу!

— У тебя личная неприязнь к «потерпевшему»?

— Это не имеет значения… Можешь устроить?

— Нет, подожди. Ты хочешь, чтобы у него отобрали, и все! Или чтобы потом тебе продали?.. Ты погоди, Паша: если ты сам нацелился — ничего не выйдет. Добыча нефти — прерогатива государства. Ее ни за какие взятки не купишь. А если ты нефтью занимаешься — могу трубу к тебе протянуть. По удобоваримой цене. Это можно. За взятку, разумеется.

— Меня заинтересовало. Об этом поговорим отдельно. Но сейчас важно решить вопрос с той землей.

— Да на черта тебе?! Все равно не сможешь распоряжаться недрами.

— А я, предположим, поставлю условие, чтобы мне предоставили эксклюзивную квоту на добытую нефть. Как открывателю зарождения.

— Это… возможно. Хотя, Фауст, проблематично. Ты же не в Америке! Знаешь же, какие здесь условия для бизнеса! Россия стала покатой: для дельцов, для денег. Скатываются они с нее, как ртутные шарики. А почему? Да все потому, что законов твердых нет. Бизнес в России попал в едкую, кислотную среду. У нас быть успешным дельцом — невыгодно. Сразу придут строгие люди: или делись, или зацепим на чем-нибудь. Слова «олигарх» и «вор» в сознании людей неразъемны. Как одно слово. Типа Бонч-Бруевич… Поэтому говорю, не траться на эту затею. Тебе сегодня пообещают золотые горы, ты войдешь бабками, а завтра тебя в твой же офис не пустят… Нет у нас законов. И порядочности у власти нет. Бизнес зависит от чиновника или от сиюминутных настроений властей. То есть не закон в стране командует, а личность. А это — от-вра-ти-тель-но!.. Смотри, Паша, как неправильно получается: президент недавно пришел на съезд партии. Той, которая его на выборах активно поддержала и в Думе всегда «за». Он с трибуны так и заявил: я, говорит, пришел поблагодарить вас за работу в Госдуме. Другими словами, за то, что мои решения лоббируете. Это он намекает, чтобы и остальные были ему послушны… А ведь партия эта всего треть электората представляет. А остальные семьдесят процентов?.. Или другое: на Пасху он пришел в церковь. Явился! А на Рамадан в мечеть не пришел.

— Так он в церковь не как президент, а как прихожанин пришел!

— Вот уж хрен! Россия — многоконфессиональная страна. Не может быть только мусульманином или только христианином президент всея Руси. Когда немцы Данию оккупировали, то распорядились, чтобы евреи на улицу выходили с желтой звездой на одежде. На второй же день король Дании нашил на спину пиджака огромную желтую звезду и вышел в город. Заметь: он не был евреем, он датчанин! Но представляет весь народ Дании. Вот это король! Таким должен быть президент: равно представлять все слои общества, все политические направления. Не должен вообще государственный муж придерживаться партийных устремлений.